Николай Сванидзе: «Мечтаю снять передачу о животных»

– Если бы у вас был свой канал телевидения, какой бы он был?
– Никогда не думал. Любой канал – это в первую очередь бизнес-проект, значит, он должен быть рентабельным. Нужно исходить не из того, что хотелось бы мне, а из того, что хочется публике. Наверное, искал бы компромисс. Сложно удержаться от искушения делать то, что интересно и приятно.

Не каждый садист в отношении к людям садист в отношении к животным. Но если к животным жесток, то стопроцентно так же будет с людьми

– Вы говорите, что опираться нужно на желание публики. Вопрос был с подковыркой – зритель делает рейтинг или рейтинг делает зрителя? Хочет ли зритель действительно смотреть Петросяна, или он смотрит, потому что другого нет? Кто задает планку зрительского восприятия?
– Тут трудно одно отделить от другого. В советские времена не было конкуренции между каналами. С одной стороны, это плохо. Но с другой стороны, сейчас каналы в поисках победы занижают и без того низкую планку. Массовый уровень восприятия всегда был низкий – если хочешь набрать рейтинг, то нужно апеллировать именно к этому уровню, а не пытаться его поднять.

Дядя Вася в гробу видал, чтобы его поднимали. Он сидит после трудового дня, хочет расслабиться. И когда он может выбирать, он выберет Петросяна, который ему понятен и смешнее больше, чем Жванецкий. Потому что самая смешная шутка всех времен и народов – когда один клоун дает пинка другому. Все смеются, и больше ничего не нужно, только это.

Вот если конкуренции нет, дяде Васе придется смотреть Жванецкого. Он начнет думать, ему начнет нравиться, он начнет подниматься над собой. Но, к сожалению, такой возможности сейчас нет, да и не будет уже. А Петросян, кстати, тоже работает исходя из бизнес-интереса. Может, и по-другому бы работал, но работает так, как это выгодно и рентабельно.

– Вот и получается заколдованный круг. А Петросян готов скакать панком в преклонные годы ради рейтинга.
– Это бизнес. Он зарабатывает деньги.

– Но вы же в «Исторических хрониках» не поднимаете вопрос, кто с кем спал.
– Иногда поднимаю.

– Спала или не спала Клара Цеткин с Лениным – это вопрос другого уровня, исторический, т. к. он, возможно, оказал влияние на судьбу страны. А какое влияние на историю оказывает вопрос, выходит Ксюша Собчак замуж за Прохорова или нет?
– Как раз вчера записывали передачу с Прохоровым, и я задал этот вопрос. Законы жанра – ночная передача, сидит человек с репутацией бабника, светского льва, зачем сразу говорить с ним о серьезном? И понятно, что меня это не интересует.

Но вы правы. Это для меня был исключительный случай. Мы иногда меж собой смеемся, что можно легко, без всякого труда снять другие «Исторические хроники» – желтые, смешные, шокирующие, какие угодно. Это будет смотрибельно, но я это не делаю, т. к. есть ответственность перед своим зрителем.

Правда, был эпизод, который не все одобрили, но я получил огромное удовольствие. Меня пригласили в «ОСП-студию» в качестве клоуна. Нацепили гуммозный нос, надели короткие штанишки, было жутко весело.

– Так стать ребенком совершенно другое дело, чем преступать свои принципы. Тем более юмор у оэспэшников хорошего качества.
– Это было не всем понятно. Нет, свой канал иметь не хочу. Получилось бы как с Вертинским, когда он открыл в Харбине кафе, чтобы собирались друзья. Все друзья ходили, он платил за всех и прогорел через два месяца. Другое дело – свою передачу. В этих рамках я могу и готов отвечать за качество, за свою честь.

Вот если конкуренции нет, дяде Васе придется смотреть Жванецкого. Он начнет думать, ему начнет нравиться, он начнет подниматься над собой

– О какой передаче вы мечтаете?
– Я все-таки политический журналист, поэтому хотел бы сделать свободную, раскованную политическую передачу, не ток-шоу. С комментариями, интервью, в которой можно говорить правду, обсуждать любой вопрос. Но не думаю, что такая передача сейчас возможна.

А еще мечтаю сделать программу про зверушек. Канал про животных – один из самых любимых. С восторгом смотрел передачу погибшего недавно австралийца «Охотник на крокодила». Понятно, что это сложно, дорого, но очень хочется. Параллельно с политической программой взять и сместиться в другую сторону.

Это очень светлые программы, оказывающие на аудиторию позитивное, воспитательное, гуманистическое воздействие. Если ребенка воспитывать в равнодушии к животным, то он будет равнодушен и к людям.

Есть известный эпизод из переписки Ивана Грозного с Курбским. Курбский пишет: «Иван, ты сначала кошек с колоколен сбрасывал, а потом стал человеков уронять». Не каждый садист в отношении к людям садист в отношении к животным. Но если к животным жесток, то стопроцентно так же будет с людьми. Возможно, такая передача и стала бы компромиссом между совестью, рейтингом, бизнесом и всем остальным.

– Насколько сложно было перенести телевизионный формат на бумагу?
– «Исторически хроники» не вполне документальный фильм в привычном понимании. Текст серии составляет 12–13 страниц, это очень много для 45 минут экранного времени. Как правило, сценарий документального фильма около пяти страниц, а все остальное – шепот, робкое дыхание, трели соловья, музыка, постановочные сцены, то есть картинка.

«Исторические хроники» – сериал, который идет от текста. Не нужно было ничего дописывать, только подкорректировать эфирный вариант. Это было минимально и достаточно легко.

Моя жена Марина писала все сценарии как отдельные произведения. Потому что она может писать более объемные тексты, а я лучше пишу короткие, потому что набил руку на комментариях к программе «Вести».

Материал собирали и обсуждали вместе, она писала, я редактировал. Проделано много работы, потом отжато, и плюс собственная позиция. Поэтому на обложке написано: «Марина Сванидзе представляет «Исторические хроники с Николаем Сванидзе».

– Почему книга начинается с 1913 года, ведь серии были с начала века?
– Есть несколько причин. Во-первых, по первым сериям у нас не все четко с авторским правом, т. к. эти серии писали разные люди, Марина вошла в проект позже. Во-вторых, 1913 год – последний спокойный год в России.

К 1914 году, когда началась Первая мировая война, Россия была стремительно развивающейся страной. Многие эксперты предсказывали, что Россия будет единственным конкурентом второй быстро развивающейся страны – США. И если бы не Первая мировая война, не было бы революции и СССР, не было бы итальянского фашизма, немецкого, Второй мировой войны. Все это вышло из 1914 года.

Если вы помните, то 1913 год еще был и неким лекалом в СССР. На протяжении всей советской истории любые экономические достижения сравнивали именно с 1913 годом.

– Каждая глава у вас строится на конкретном человеке. Есть главы с неожиданным, неизвестным главным героем. Например, 1960 год представлен секретарем рязанского обкома партии Ларионовым. Почему именно он? Каким образом вы выбираете героя?
– В каждой серии, цепляясь к конкретному персонажу, мы говорим о разных сторонах времени. Ларионов тянет за собой всю историю хрущевского сельского хозяйства. Человек закончил жизнь неординарно – пустил себе пулю в лоб. Не по личным причинам, а потому, что не смог играть в рамках предложенных правил экономической игры. Чтобы выполнять план, ему пришлось идти на преступления.

При советской власти понятия личной чести не существовало. В пушкинские времена, например, оскорбленный человек не мог спокойно жить дальше. Он становился изгоем для всех, не мог примириться сам с собой. Ценность чести была выше ценности жизни.

В советские времена это ушло. Бьют тебя по морде, плюют в глаза, да все что хочешь, – осталось только желание выжить. Человек нашел в себе мужество пустить пулю в лоб не из страха перед наказанием, а из-за чести. Это делает его неординарным.

– Понятие чести скорее несколько сместилось. Главным стало не то, что ты сам про себя думаешь, а то, что думают про тебя люди. Боялись развестись или еще что-то сделать по типу «сор из избы».
– Это не всегда было связано с представлением о чести, скорее все же с представлениями о безопасности. Люди боялись отличаться. А потом, это еще и карьерный вопрос. Представления о правилах игры.