Александр Щипков Александр Щипков Кому нужен раздор между государством и церковью

Вместо опоры на православие и традиционные конфессии режиссер Владимир Бортко призывает внедрить в стране новую искусственную антирелигиозную идеологию, по принципу радикальных реформ в духе ранней советской власти.

0 комментариев
Архиепископ Савва Архиепископ Савва Беда утраченного русского православного правосознания будет преодолена

Этот год стал годом прорастания общественного присутствия русского православного человека, общественного измерения его жизни именно как русского православного человека, а не только лишь как безэтнического и безрелигиозного гражданина.

0 комментариев
Дмитрий Губин Дмитрий Губин Прямка и протыпрямка против здравого смысла

Продолжаются эксперименты с «украiнською мовою». Причем и на государственном уровне, и инициативными блондинками. Рвение максимально отдалить его от русской литературной нормы имеет все шансы войти в учебники – но не лингвистики, а психиатрии.

18 комментариев
21 февраля 2007, 17:38 • Культура

Стильные мира сего

Стильные мира сего
@ faculty.mdc.edu

Tекст: Олег Рогов

Наше время – время новых кодов. «По одежке встречают» – сегодня эта пословица снова актуальна. После короткого периода предельного и аморфного демократизма для одежды настало Новое Средневековье. Его аристократы одеваются в одежду Юбера Живанши, которому исполнилось 80 лет.

Высказывания прессы о его моделях неизменно включали упоминания об элегантности, утонченности, идеальном вкусе и полном отказе от стремления совершить революцию в мире моды.

Код для избранных

Наверное, так принюхиваются друг к другу собачки, за считаные секунды «считывая» необходимую для дальнейшего общения информацию

Раньше одежда человека заменяла анкетные данные. Вся информация о происхождении и сословном статусе элементарно считывалась при первом взгляде.

Вспомните старинные портреты, со столь тщательно выписанными элементами одежды. Теперь же существует особый дресс-код, доступный лишь посвященным. To the happy few, для немногих счастливцев прикид скажет больше, чем внимательному взгляду несведущего в символике модных домов интеллектуалу.

Плата за это тайное знание, за эзотерику моды, кроме собственно денежных трат, – умение разбираться в смысле лейблов и этикеток, которое дается лишь благодаря взгляду изнутри этой «системы». То есть платим мы за это самой своей жизнью. И многих эта цена вполне устраивает.

Вспомните авторские описания в прозе Крахта, например. Что-нибудь наподобие: «Я увидел парня, одетого в рубашку от Х и брюки от Y. Галстук фирмы Z был завязан косым узлом, а остроносые ботинки W чуть приоткрывали носки c символикой Q». Для тех, кто в теме, это описание вполне исчерпывающе.

В переводе на общечеловеческий это значит приблизительно следующее: «Он очень богат, явно из нуворишей, но предпочитает позиционировать себя как аристократа, которому не чужд демократизм; не женат; голосует, скорее всего, за лейбористов».

Добавьте сюда марку часов и парфюма – и у этого человека уже не останется тайн. «А как же индивидуальность? – спросите вы. – То неповторимое, что делает именно этого человека именно этим человеком?»

Система координат, о которой мы говорим, отвечает на этот вопрос предельно просто. Индивидуальность – это выбор. Тебя как личности еще нет, пока ты не выбрал из довольно пространного меню нарядов тот комплект, который и сделал тебя тобой, во всяком случае в глазах окружающих. И никто не помешает тебе «сменить имидж», когда тебе заблагорассудится или когда этого потребует от тебя быстротечное время.

Нечто подобное происходит и в прозе Мураками. Чтобы составить представление друг о друге, герои тоже обмениваются закодированными посланиями, в универсуме Мураками – музыкальными. Достаточно спросить, какую музыку поставить в автомобиле, уточнить, какую именно композицию из альбома, обменяться музыкальными предпочтениями – и отношения уже проясняются.

Наверное, так принюхиваются друг к другу собачки, за считаные секунды «считывая» необходимую для дальнейшего общения информацию.

Аристократ и его клиенты

Юбер Живанши прошел весь путь к собственному дому от подмастерья известных тогда модельеров
Юбер Живанши прошел весь путь к собственному дому от подмастерья известных тогда модельеров
Какой же веер ассоциаций должен моментально раскрыться при упоминании Живанши, какой код соответствует этому паролю?

Стильность, высший свет, некоторая старомодность. Флер аристократического происхождения – весьма спорного, кстати говоря, – самого основателя Дома моделей.

Вызывает почтительное уважение почти средневековая цеховая преемственность – дед Живанши был владельцем магазина декоративных тканей, коллекционировал старинные костюмы.

Юбер Живанши прошел весь путь к собственному дому от подмастерья известных тогда модельеров к рангу ученика, должности помощника, наконец, управляющего ателье. Школа бизнеса на этом пути была неотделима от овладения тайнами не только ремесла, но и, что немаловажно особенно в мире высокой моды, умения правильно ориентироваться в скрытых движениях и веяниях искусства кройки и шитья. Связи, талант, профессионализм и прилежание пробили Юберу Живанши дорогу к созданию своего Дома моделей в 1952 году.

Высказывания прессы о его моделях неизменно включали упоминания об элегантности, утонченности, идеальном вкусе и полном отказе от стремления совершить революцию в мире моды.

Классика – по крайней мере еще в то время (в то еще время!) – позволяла довольно свободно оперировать различными элементами высокого стиля, не выходя за рамки дозволенного, оставаясь в границах «вкуса» и «приличия».

Интерес к Живанши окончательно упрочился после его творческого романа с Одри Хепберн – туалеты актрисы, разработанные Живанши, получали «Оскаров», Одри вдохновила его и на создание парфюмерной линии, популярной до сих пор.

Интересна поведенческая стратегия Живанши – и в ней тоже просматривается некая вызывающая уважение старомодность. Сугубая приватность, ничего личного в общении с прессой. Абсолютная закрытость, ни намека на какие-либо пристрастия, романы и увлечения.

Надо отметить, что эта линия поведения была адекватна нравам его клиентуры – высший свет не любит любопытных взглядов и предпочитает жить своей жизнью за плотно задернутыми бархатными шторами.

Старомодность… Наверное, именно этот фактор и привел к смене руководства в доме Живанши – требовалось перешагнуть через устоявшийся стереотип, поскольку изменился потребитель.

Грейс Келли и Жаклин Кеннеди – уже не плоть и кровь эпохи, как некогда, а символы, идолы, поп-иконы. Знаменитое черное платье Одри Хепберн в «Завтраке у Тиффани» нужно было оставить в адекватной им (героине и платью – впрочем, они уже неразделимы после фильма) эпохе и двигаться дальше, к постиндустриальной реальности.

Впрочем, о какой реальности – в прямом смысле слова – может идти речь? Ее и раньше-то в этом универсуме днем с огнем поискать, а уж после убийства Версаче и фильмов «Высокая мода» и «Дьявол носит «Прада» мир высокой моды оказался предельно мифологизирован и демонизирован. То есть окончательно переведен в область запредельного, иного и внеположного обыденности.

Что ж, подождем нового демократического всплеска – а он неизбежен, – который приблизит к нам небожителей haute couture.