Три смерти Курта Воннегута

Перед тем как оказаться под мощным налетом союзной авиации, Воннегут успел побывать в плену у нацистов, которые, собственно, и отправили его в дрезденскую тюрьму.

Художественно оформленная рефлексия над тем, что могло погубить, выводит автора в десятку ведущих писателей Америки

Он попал в плен в декабре 1944 года, в армию уходил добровольцем; впрочем, это был неоднозначный жест, не сделай он этого, Воннегута отчислили бы за хроническую неуспеваемость с химического факультета университета в Корнелле. Химик из писателя явно не получался, зато удавалось совмещать учебу с газетной работой. Это было Воннегуту не в новинку, еще в школе он «работал» редактором в школьной газете. Кстати говоря, ежедневной.

То, что произошло в феврале 1945 года в Дрездене, запомнилось ему на всю жизнь. Воннегут выжил, затаившись в подвалах, где располагалась бойня. Впоследствии он часто возвращался к этому опыту как в интервью (никогда не забывал отметить, что во время этого налета погибло больше людей, чем при бомбардировке Хиросимы и Нагасаки), так и в художественном творчестве – этому событию посвящен его известный роман «Бойня номер пять».

Разумеется, никто не может однозначно сказать, что послужило формированию его мировоззрения и связанного с ним определенного писательского стиля – скептического, ироничного, мудрого. Очень соблазнительно было бы заявить, что под бомбами союзников Воннегут пережил «второе рождение», что он вышел из бойни писателем, но это будет верно лишь отчасти.

Но в такой же степени важен и жизненный опыт в мирные годы. Воннегуту пришлось перепробовать множество разных профессий, прежде чем успех его книг позволил ему сосредоточиться исключительно на литературной работе. Он родился 11 ноября 1922 года в обеспеченной семье, отец писателя был известным архитектором, но финансовое благосостояние улетучилось во время Великой депрессии. После окончания войны Воннегуту пришлось поработать репортером в полиции, в компании «Дженерал Электрик», учителем в школе для умственно отсталых детей и торговым представителем «СААБа».

На эту тему
• Умер Курт Воннегут
• Прощание с Ульяновым
• Умер Кормильцев
• Скончался Сидни Шелдон
• Памяти Джона Фаулза

Лишь в конце 60-х он смог прочно встать на ноги как писатель, и связано это было именно с успехом романа «Бойня номер пять». Это логично, получается, что художественно оформленная рефлексия над тем, что могло погубить, выводит автора в десятку ведущих писателей Америки.

В одном из поздних интервью Воннегут сказал, что лучший возраст для человека – 44 года. Столько ему было в 1966 году, позади был первый роман, впереди – «Бойня…» и мгновенно становившиеся популярными романы: «Завтрак для чемпионов», «Галапагос», «Времятрясение» и другие.

Основная тема практически всех его произведений – разочарование в цивилизации, сомнение в ее успехах и гуманистический месседж, впрочем отнюдь не сентиментальный или пафосный. Скорее, усталый и слегка циничный – мол, деваться все равно уже некуда, придется быть добрыми и понимающими. «Смысл жизни в том, чтобы помогать окружающим переносить то, что выпадет на их долю» – это признание могло бы прозвучать из уст какого-нибудь «теплого» экзистенциалиста, который раздумал проверять бытие суицидом.

Воннегут при всем его гуманизме предпринял такую попытку в 1984 году, выжил и, как свойственно писателям, не мог не описать этот опыт – с присущим ему грустным юмором. Успех успехом, а депрессия депрессией; эти два, казалось бы, столь далекие друг от друга состояния на деле ходят рука об руку.

Его романы написаны «разговорным» языком, стиль близок к обычной речи, хотя, разумеется, это не столько акт чистого «говорения», сколько изощренная стилизация, языковая маска, позволяющая высказать куда больше, нежели самый усложненный стиль. Сам Воннегут считал, что выработать этот единственно верный для его прозы стиль ему помогла работа репортером.

Его проза своим своеобразием бросает вызов так называемой серьезной литературе, не скатываясь при этом к прямому потаканию читателю, заигрыванию с уровнем его вкусов. Это, скорее, беседа с умным и утомленным человеком, который понимает, наверное, слишком много, чтобы быть просто счастливым, и слишком хорошо знает жизнь, чтобы в ней разочароваться.

Трудно определить жанр, в котором работал Воннегут. Это и черный юмор с элементами фантастики, и социальная сатира, и экологическая медитация с уклоном в эволюционные философствования, опять же на уровне разговора на прогулке, когда внимание отвлекается на реалии внешнего мира, которые могут оказаться удачной иллюстрацией высказанных мыслей.

Вот, наверное, что главное – серьезность мыслей и выводов при легкости и прозрачности их выражения, какая-то одному ему известная мера, преступив которую качнешься либо в морализаторство, либо в легковесность.

В околописательской деятельности, столь характерной для американских литераторов, Воннегут был тоже двойственен. Он мог и выступать с политическими заявлениями в адрес администрации Буша, которые шокировали патриотично настроенных читателей, мог и выступать в роли иллюстратора своих произведений и даже продавать рисунки со своего сайта.

А на своей могиле Воннегут хотел бы видеть такую эпитафию: «Всё было замечательно и совсем не больно».