Русские пришли!

Аукцион, прошедший на следующий день, лишь закрепил успех. Лихорадка арт-дилеров над русским искусством сродни безумию конкистадоров, перетаскивающих сокровища разрушенной империи на другой конец земли.

Варяжная правда русского искусства

«Варяги на Днепре» Айвазовского стала ведущим лотом аукциона

«Варяги на Днепре» Айвазовского стала ведущим лотом аукциона 31 мая и была продана за 1,7 млн. фунтов стерлингов (эстимейт 1,5–2 млн.). Варяги, провозгласившие своим появлением переломный момент в национальном самоопределении Руси, ознаменовали переломный момент и в экспертной оценке российского искусства.

Статусность Айвазовского была доказана еще на лондонских торгах 2004 года, когда его картина «Исаакиевский собор в морозный день» ушла за 1,125 млн. фунтов; впервые реалистическое полотно XIX века кисти русского художника сравнялось по ценам с дорогим русским авангардом 10–20-х годов века ХХ. Теперь же благодаря «Варягам» и этот порог преодолен. И такая высокая оценка экспертов и публики уже никого не удивляет. За «Кораблекрушение на берегу Черного моря» было заплачено 814,4 тыс. фунтов стерлингов.

Второй в борьбе за кошельки публики вышла «Рыбалка в солнечный день» Константина Коровина (лот 81), принеся 848 тыс. фунтов против ожидавшихся 700 тыс. Не меньше собрала и картина Никанора Чернецова «Вид Ореанды на южном берегу Крыма» (848 тыс. фунтов при эстимейте 300 тыс.). И это притом что Чернецов в России считается автором второго плана!

Впрочем, следует оговориться: основу современного рынка российского искусства составляют именно произведения художников второстепенных, то есть среднерусские пейзажи да тургеневские барышни. Хотя, конечно, стараниями организаторов каждый аукцион готовит свои сюрпризы.

На этот раз внимание публики заслуженно привлек Борисов-Мусатов. Интерес к нему, по крайней мере в России, был вызван прошедшей этой весной выставкой «Голубой розы». На аукционе картина «Последний день» Борисова-Мусатова (лот 80) ушла за 702,4 тыс. фунтов (эстимейт 200–300 тыс. фунтов).

Неплохие сборы принесли и «Пляска свах, Лигачево» Константина Юона (лот 82) – 568 тыс. фунтов за лубочный колорит и симфонию цвета, непонятные сдержанным европейцам, и «Водяная мельница» Исаака Левитана (лот 31) – 546,6 тыс. фунтов стерлингов.

Из классики – «Жанна д'Арк» Генриха Семирадского (лот 27), эталонного представителя позднего академизма, была продана за 388,8 тыс. фунтов (эстимейт 200–300 тыс.). А вот картина Васнецова «Вещий Олег» (лот 101) с непременной змеей, черепом и раздумьями за судьбу государства, ушла за цену не намного выше нижнего эстимейта (344 тыс. фунтов).

Имена, уже менее известные широкой публике, – Ольга Делла-Вос-Кардовская, например, с ее яркой картиной «Лавка древностей», на которой старушка-оценщица представляет своеобразный контраст с нынешними посетителями антикварных бутиков, ушла за 120 тыс. фунтов (эстимейт 100–150 тыс.). Впрочем, без нее и ее мужа Дмитрия Кардовского в такой исторической перспективе сложно было бы обойтись. В конце концов, именно в их работах нашел наиболее яркое отражение сложный переход от Серебряного века и его искусства к постреволюционным направлениям.

Или вот, например, Баранов-Россине, чья «Обнаженная» ушла за 321 тыс. фунтов (эстимейт 150–200 тыс.). Художник «заново открытого» русского авангарда прославился как изобретатель камуфляжной расцветки и цветомузыкального пианино «оптофон». Впрочем, судить о его деятельности можно и по «Обнаженной» с ее яркой цветовой гаммой.

У нас этот художник фактически неизвестен, хотя не так давно, в 2004 году, его картина «Натюрморт со стулом» была продана за рекордный миллион долларов на том же Sotheby's. Или, опять-таки, Мария Воробьева-Стебельская (Маревна), представитель так называемой парижской школы. Ее портрет Диего Риверы только что был продан на торгах латиноамериканского искусства. На этот раз выставлялась ее работа «Игроки в карты», посвященная Сезанну, но покупателя так и не нашлось.

Театральные эскизы остались, пожалуй, наименее интересной для публики категорией. Ни Судейкин, чья жена Олечка была близкой подругой Ахматовой, ни Добужинский, ни даже сам Бакст, известный европейцам хотя бы благодаря участию в «Парижских сезонах», больших сумм не собрали. И это удивительно, учитывая интерес к русской театральной традиции, сознательно культивируемый в Европе.

Фарфоровое королевство

Другая же пара фарфоровых ваз (лот 327), также принадлежавших императорской семье, была продана за 792 тыс. фунтов

Как и ожидалось, самым дорогим лотом стала пара императорских фарфоровых ваз (лот 329), подаренных Николаем I тогдашнему британскому послу в России Джону Ламбтону.

Они перешли к новому владельцу за 2,8 млн. фунтов, что в два раза превысило оценочную стоимость лота (эстимейт 1,2–1,8 млн. фунтов). Традиция дарить фарфоровые вазы ключевым фигурам дипломатии и политики была начата Николаем I.

И хотя символика дорогого подарка остается сомнительной, многие вазы хранятся в коллекциях королевских домов Европы. Своеобразная опись подарков приводится в дневнике леди Лондондерри, датируемым 1832 годом. Король Пруссии, саксонский курфюрст, герцогиня Саксен-Веймарская, граф Олденбургский – список титулованных особ прочтя до половины, можно ужаснуться и закрыть журнал. А вот выбор Ламбтона, «радикального Джека» и политического противника, свидетельствует о глубоком уважении, которое Николай I питал к британскому послу.

Согласно каталогу аукциона почти столетие вазы хранились в семейной коллекции, но в 1928-1929 году скончались оба брата-наследника, что и привело к распродаже сокровищ. Местные аукционисты не смогли определить ценность попавшего к ним в руки лота. Вазы были зарегистрированы как «великолепный образчик севрского фарфора» и проданы какому-то американцу, чтобы пропасть еще на три четверти века.

Другая же пара фарфоровых ваз (лот 327), также принадлежавших императорской семье, была продана за 792 тыс. фунтов (эстимейт 300–500 тыс.).

Впрочем, одними вазами дело не ограничивается. На этот раз Sotheby's включил в аукционный каталог и советский агитационный фарфор (от 3 до 15 тыс. фунтов).

В 20-х годах XX века фарфор наряду с плакатом оказался самым передовым видом искусства, подставляя белые бока для революционных лозунгов и жанровых сценок нового быта. Аналогов этому жанровому феномену в мировом искусстве нет. Разве что французские фаянсовые поделки, выпускавшиеся во время революции 1789 года и карикатурно изображающие все три сословия, а также галльского петуха на пушке. Но по своему масштабу советская агитфарфорка остается вне подражания. В прошлом году в Лондоне прошла выставка советского фарфора из собрания Эрмитажа – может, это и вдохновило устроителей аукциона в этом году?

Другим открытием аукциона стали бронзовые скульптуры князя Павла Трубецкого, сына русского князя и американской певички, того самого, что создал конный памятник Александру III. Космополит и инноватор, восприимчивый к мировому наследию, Трубецкой во многом определил ускользающую красоту своей эпохи. Кстати, именно ему на всемирной выставке в Париже в 1900 году вручили главный приз за скульптуры русского павильона; такой же награды во французском павильоне удостоился Огюст Роден.

Золотые слова

Как ни странно, самым дорогим лотом оказался труд Лобачевского «О началах геометрии» (эстимейт 200–250 тыс.)

2 июня Sotheby's проводит в первый раз аукцион русских книг, манускриптов, карт и фотографий. И хотя в пресс-релизе говорится, что на аукционе будут представлены книги XVII–XX веков самой разнообразной тематики – от истории и литературы до трудов о космосе Циолковского и атласов, но большую часть коллекции занимает именно русский авангард Серебряного века.

Работы Хлебникова, Гуро и Крученых (1–3 тыс. фунтов), иллюстрации Ларионова и Гончаровой (2–3 тыс.). Лучизм был первым «лучом» кубизма в российском темном царстве, сплавляющим в единое целое художественный абстракционизм, ритм, движение, свет и примитивизм. Апостолами нового стиля в России стали Ларионов и Гончарова. Далее – бесчисленные измы, измышления и издевательства. «Требник троих» со стихами Маяковского, Хлебникова и Давида и Николая Бурлюков. Первая футуристская антология, а за ней многие другие представленные на аукционе сборники: Мариенгоф, Есенин, Эренбург, Брик. Особого внимания заслуживают выпуски «Союза молодежи», организованного в 1910 году под патронажем Жевержеева, удивляющие своей стилистической неоднородностью: от символизма до футуризма.

На эту тему
• Часы императора
• Рублевый эквивалент
• Русские рекорды в Лондоне
• Письма Екатерины II проданы
• Русские идут с молотка
• Русский Sotheby’s в Нью-Йорке

Из классического наследия особый интерес представляет тургеневская рукопись «После смерти» под рабочим названием «Клара Милнич» (эстимейт 50–70 тыс.). Также представлены первые экземпляры «Братьев Карамазовых», «Доктора Живаго», который в связи с выходом на наши экраны одноименного сериала пользуется небывалой популярностью, «Петербурга» Андрея Белого, а также книг Блока и Набокова.

Как ни странно, самым дорогим лотом оказался труд Лобачевского «О началах геометрии» (эстимейт 200–250 тыс.), притом что работы Павлова оценены не дороже 1,5 тыс. Столько же по предварительной оценке должны принести письма Екатерины Великой или императрицы Александры Федоровны; собрание писем членов царской фамилии оценивается в 4–6 тыс. фунтов.