Геворг Мирзаян Геворг Мирзаян Дональд Трамп несет постсоветскому пространству мир и войну

Конечно, Трамп не отдаст России Украину на блюде. Любой товар (даже киевский чемодан без ручки) для бизнесмена Трампа является именно товаром, который можно и нужно продать. Чем дороже – тем лучше.

0 комментариев
Александр Носович Александр Носович Украинское государство – это проект Восточной Украины

Возможно, главная стратегическая ошибка российской экспертизы по Украине всех постсоветских десятилетий – это разделение ее на Восточную и Западную Украину как «нашу» и «не нашу». Нет у украинского проекта такого деления: две его части органично дополняют друг друга.

11 комментариев
Андрей Медведев Андрей Медведев Украина все больше похожа на второй Вьетнам для США

Выводы из Вьетнама в США, конечно, сделали. Войска на Украину напрямую не отправляют. Наемники не в счет. Теперь американцы воюют только силами армии Южного Вьетнама, вернее, ВСУ, которых не жалко. И за которых не придется отвечать перед избирателями и потомками.

9 комментариев
16 февраля 2006, 16:22 • Культура

Рай лежит в тени меча

Рай лежит в тени меча
@ pro.corbis.com

Tекст: Ника Дубровская, Нью-Йорк

Фильм Юджина Жарецки «Почему мы воюем» еще год назад был признан лучшей документальной лентой на международном кинофестивале Sundance, одном из главных форумов независимого кино. Однако только сейчас вышел на экраны американских кинотеатров. Название позаимствовано из знаменитого киноцикла Фрэнка Капры времен Второй мировой войны.

Патриотическая лента Капры, несмотря на явную ангажированность, стоит в ряду шедевров, которые, вместе с советскими фильмами того периода, изменили канон документального кино.

Системный кризис американской демократии

Майкл Мур
Майкл Мур

Фильм Жарецки принадлежит другой традиции. Он тоже рассуждает об американской империи, военно-промышленном комплексе и угрозе демократии. Казалось бы, еще одна документальная политическая лента, продолжение суперуспешного «Фаренгейта 9/11» Майкла Мура, сколько мы таких видели...

Однако фильм снят без балаганной истеричности собратьев: «А вы-то и не знали?! Вас, голубчиков, оболванивали!» Никаких дешевых эффектов и вышибания слезы. Спокойная, корректная, печальная интонация.

Если в фильмах Майкла Мура жителей Америки, простых честных малых, грабит жуликоватая банда Буша – Чейни, то у Жарецки системный кризис американской демократии – неизбежный результат развития американского общества.

Фильм начинается со знаменитой речи Эйзенхауэра. Президент США, покидая свой пост, предупреждает сограждан, что, если им не удастся контролировать ВПК, тот может вырасти в серьезную угрозу демократии. Вспомним, что Эйзенхауэр – профессиональный военный, и стоял у истоков американского ВПК.

Дальше мы видим, насколько прочно интересы ВПК увязаны с интересами парламента, бизнеса и, в конце концов, с интересами каждого американца.

Граждане избирают конгрессмена, потому что он организует рабочие места, конгрессмен договаривается с администрацией президента о взаимовыгодном сотрудничестве. А самое выгодное – контракты на военные разработки, которые равномерно распределяются по всем американским штатам.

Обед по расписанию

Джордж Вашингтон
Джордж Вашингтон

Если большая часть российского бизнеса связана с нефтью и газом, то бизнес американский построен вокруг гигантского военно-промышленного комплекса. Один из конгрессменов восклицает: «Господи, благослови наших подрядчиков!» Но главное, о чем говорил Эйзенхауэр, а до него Джордж Вашингтон: ВПК и постоянная армия – это самостоятельное, сложно устроенное социально-экономическое тело, которое почти невозможно контролировать. По крайней мере, в рамках гражданского общества.

Для того чтобы выжить, ВПК должен расти. Для того чтобы продолжать расти, ему нужны деньги. Война – самое прибыльное вложение средств. У нее единственный заказчик – американское правительство.

Для того чтобы гарантировать бесперебойные инвестиции, нужно построить сеть доверия: от корпораций, заинтересованных в выходе на рынки «освобожденных» стран, до людей, получающих работу на новых и новых оборонных предприятиях.

Когда-то в Советском Союзе меня поражала бесчисленная армия рабочих, инженеров и ученых, работающих на войну. Зоны гражданской жизни казались несоразмерно малыми.

Знающие люди мне объясняли, что военное производство не так уж и плохо, поскольку всегда стоит за спиной прогресса. Полеты в космос, атомная энергия и многое другое – побочные результаты разработок оборонной промышленности.

Однако я хорошо запомнила, как быстро схлопнулась разросшаяся и неуправляемая военная машина.

Люди не понимали, почему и зачем они должны приносить жертвы этому монстру. А машина и ее жалкие машинисты, упиваясь призрачным могуществом, не замечали ничего вокруг.

Примечательно, что когда в фильме «Почему мы воюем», американцев на улицах спрашивают: «Зачем мы воюем в Ираке?» – ответы поражают разнообразием: «За нефть», «За Родину», «За свободу», «Они взорвали наши дома в Нью-Йорке», «Значит, кому-то выгодно воевать», «Лучше бы не воевали», «Я не знаю», «Никто не знает», «Вам никто не скажет правду».

Эксперт из Пентагона, комментируя такой разброс мнений, говорит: официальная политика и американская улица разошлись настолько, что перестали осознавать существование друг друга. Такого в Америке не было со времен Второй мировой войны. В эпоху вьетнамских маршей протеста ситуация была иной. Тогда улица боролась с властью и сумела ее победить: войну прекратили, обязательную военную службу отменили.

Война и мир

Джордж Буш
Джордж Буш

Один из персонажей фильма перекликается с героиней «Фаренгейта 9/11», которая потеряла в Ираке сына.

Бывший полицейский и ветеран вьетнамской кампании, старик с сочным языком нью-йоркских предместий, потерял сына 11 сентября.

В начале фильма он говорит с характерной интонацией, которую я встречала столько раз: «Какого черта! Кто-то должен же за это ответить! Ирак, говорите? Ну давайте долбанем по нему так, чтобы мало не показалось!»

Пытаясь сделать что-то в память о сыне, скорбящий отец шлет письмо американским летчикам в Ирак: упрашивает написать на одной из бомб имя сына и прислать ему фотографию.

Затем Буш признает, что в Ираке не нашли оружия массового уничтожения и что Ирак не был напрямую связан с «Аль-Каидой*». Кадры пресс-конференции, которых я никогда не видела: Буш хихикает и жеманно добавляет: «Но мой премьер-министр говорил, что они были связаны. Вам стоит спросить у него».

Мы видим лицо рассвирепевшего отца, которого, по его словам, использовали в своих целях. Особенно неудобно с бомбой именной получилось. От мысли, что бомба, возможно, шлепнулась куда-то в огород и убила маму с детишками, неприятно сосет под ложечкой. Старый полицейский ворчливо говорит, что как отец он был прав, но картина событий была подменена. Он не мог это предвидеть.

Видимо, через много лет, когда станет известна реальная статистика жертв и разрушений, солдаты, воевавшие в Ираке, будут выглядеть так же, как этот старый полицейский, и, скорее всего, вызывать сочувствие. Вспомним знаменитое документальное интервью, взятое у двух летчиков, сбросивших на Хиросиму атомную бомбу.

Жарецки беседует с летчиками, сбросившими первые две бомбы на Багдад в начале операции «Шок и трепет». Оба говорят, как они гордятся тем, что выпало на их долю, – не каждому, мол, выпадает такая честь...

Америка Жарецки чем-то напоминает клан Корлеоне. Мужественные, сильные люди, почти мифологические герои, создали гигантскую машину, которая проглатывает их. Причем исчезновение происходит при свете софитов, под пристальным взглядом протагониста. Как будто умирающий с любопытством проводит собственное вскрытие.

* Организация (организации) ликвидированы или их деятельность запрещена в РФ

..............