Лучшие выставки недели

Возглавлял группу «вредителей и перерожденцев», нашивавших абстрактные символы на бирки, ценники, ярлыки и этикетки чулочно-носочной промышленности по всему Советскому Союзу, известный мистик, гуру, ребе и учитель жизни Михаил Шварцман (1926-1997).

Идеология ступни

Рисунки Михаила Шварцмана

Такое могло быть только в СССР. Тридцать лет (с 1965 по 1995) целая школа художников мирового, как теперь выясняется, уровня таилась под носками и чулками советского народа, распространяя чуждую этому народу идеологию на уровне ступней и подошв.

По сути, в этом конструкторском бюро, главным художником которого и был М. Шварцман, разрабатывали основы несуществующего в те годы в СССР - еще одной «буржуазной девки», наподобие секса и кибернетики, – дизайна. Молодые художники, объединенные учителем, скупали букинистические книги и старинные гравюры, изучали средневековые знаки, старинные монограммы на сосудах, древнеегипетскую и античную символику, западноевропейскую геральдику и шрифты, иконопись и атмосферу света.

Сегодня все это выставлено в зале Аптекарского приказа Музея архитектуры им. Щусева на Воздвиженке, производя возвышенное и диковатое впечатление. Совершенные по лаконизму и общекультурной исчерпанности дизайнерские знаки соседствуют со списком их хозяев – носочно-чулочных фабрик Ростова, Тюмени, Риги, Тбилиси и дальше по всей социалистической карте одной шестой мира.

На открытии выставки представили соответствующий том - «Михаил Шварцман. Товарные знаки СХКБ Легпрома. Школа, метод, характеры» с обзорной статьей Елизаветы Плавинской. А также каталог всех произведений Михаила Шварцмана, собранный Русским музеем при содействии Третьяковки. Смысл последнего в том, что работами Шварцмана отныне будут считаться только те работы, что опубликованы в альбоме. В условиях дикорастущего рынка произведений отечественных мастеров обладатели картин Михаила Шварцмана решили себя полностью обезопасить.

Воскрешение Чекрыгина

Василий Чекрыгин. «Обнаженные и духи». Из цикла «Воскрешение»

А в ГМИИ им. Пушкина на Волхонке проходит выставка рисунков Василия Чекрыгина (1897-1922), художника, которого называли гениальным еще при жизни. Экспозиция состоит из произведений, входящих как в собрание Пушкинского музея, так и в частную коллекцию Константина Григоришина.

Чекрыгин известен по художественной группе «Маковец», идеологом которой был священник Павел Флоренский, а сам художник считался главной ее надеждой. Чекрыгин, вдохновленный идеями русского философа Николая Федорова о единении человечества на основе научного оживления всех когда-либо живших на земле, понимал творчество как космический процесс, связанный с религиозным культом. В молодости дружил с Давидом Бурлюком и Маяковским, для которого оформил первую книгу его стихов «Я». Добровольно покинул художественное училище в день, когда его товарищей оттуда исключили.

Перед мировой войной Чекрыгин путешествует по Европе, впитывая классическое искусство, которое перерабатывает на свой уникальный лад. Рисунки его производят впечатление набросков неизвестного титана Возрождения, а композиции сравнивают с опытами Тинторетто, Эль Греко, Гойи. Они словно передают визионерскую тайну воскрешения умерших. «Не принимайте эти образы за тела, - пишет художник, - это только образы, духи».

Он делает наброски к гигантской фреске, которая откроет тайны потустороннего бытия. Конечно, хорошо было бы расписать купол храма при кладбище, где будут проходить основные работы по «воскрешению отцов». Но на советском дворе начало 20-х годов, и Чекрыгин обращается к Луначарскому, чтобы тот выделил ему для монументальной работы хотя бы специальную стену. В противном случае обещает наркому повеситься на фонаре напротив окон его кабинета.

Молодой человек так интенсивно думает и говорит о смерти, что его трагическая гибель под колесами подмосковного поезда на перегоне между Пушкино и Мамонтовкой не выглядит случайной. Остается огромное графическое наследие, около двух тысяч листов, большинство которых ценны и сами по себе, и как подготовка к объемлющему их, хоть и не случившемуся многомерному целому. В каждом рисунке ощутимы невероятная внутренняя энергия и напор, выплескивающие это откровение наружу. «Я не гений, но – гениален», - повторяет художник, имея в виду, что им движет нечто, что выше его.

Интересно, что первая выставка Василия Чекрыгина в ГМИИ состоялась еще в конце апреля 1922 года, буквально за месяц до гибели. Потом художник был забыт. Только в конце 60-х директор музея Ирина Антонова решилась на свой страх и риск провести большую персональную выставку Василия Николаевича.

Нынешняя наполовину, если не больше, состоит из рисунков, входящих в частное собрание Константина Григоришина, который купил у потомков художника 210 его работ. Григоришин - украинский магнат с российским паспортом, представляющий в России энергетическую компанию Швейцарии, активный деятель оранжевой революции, едва не ставший единоличным хозяином киевского «Динамо», - не только активно собирает произведения искусства, но и всячески пропагандирует и выставляет им собранное. Пришедших на вернисаж гостей он щедро одарил роскошными альбомами Василия Чекрыгина, только что изданными в Киеве и в Москве.

Из Парижа с надеждой

Лидия Мастеркова

Одновременно с экспозицией графики Василия Чекрыгина в галерее «Кино» в Большом Ржевском переулке открылась персональная выставка «Из Франции в Россию» классика нонконформистского андеграунда 60-х Лидии Мастерковой (род. в 1929 году). Налицо оживление интереса к нынешним «русским парижанам». Только что Олег Целков получил премию «Триумф», теперь открылась первая выставка Лидии Мастерковой, эмигрировавшей из СССР во Францию ровно тридцать лет назад.

Участница знаменитой «бульдозерной выставки» 1974 года, прорвавшей колючую проволоку вокруг неофициального искусства, художница выставила около трех десятков коллажной графики довольно абстрактного свойства. Напряженное столкновение черных и белых пятен, динамика форм и линий будут понятны тем, кто всмотрится в работы Мастерковой.

А на открытие приветствовать эмигрантку пришли классики андеграунда – Владимир Немухин, Дмитрий Плавинский, Игорь Иогансон, активный коллекционер и устроитель подпольных выставок Александр Глезер, подруга и биограф Венечки Ерофеева Наталья Шмелькова. Были и современные актуальные художники, явившиеся поклониться легендарной художнице, о которой столько слышали прежде, а теперь вот сподобились увидеть лично. Выставка в галерее «Кино» продлится до 8 февраля.