Украина
Турция опозорилась со своим первым авианосцем
|
Фото: Кадр из видео Текст: Александр Тимохин |
Турция начала испытания универсального десантного корабля (УДК) «Анадолу» (L400 Anadolu). Он станет самым большим кораблем в истории турецких ВМС. Но нести «Анадолу» будет не американские истребители F-35, а ставшие в последние годы знаменитыми беспилотники «Байрактар» (морской вариант). Почему произошла эта замена и пойдет ли это на пользу турецкому флоту?
«Анадолу» задумывался в другую политическую эпоху. Сейчас турки известны своими силовыми действиями в Сирии, беспилотниками над Карабахом и на Украине, и их экспансия привязана к их же границам, за исключением тех мест, где они закрепились ранее. Но в конце 2000-х – начале 2010-х обстановка была другой.
Турция активно действовала как глобальный игрок, проникая в Африку, Персидский залив, поддерживая политически дружественные Эрдогану режимы. За турецкими спецслужбами шли промышленники. Люди, вовлеченные в ВЭД, хорошо помнят прорыв турецкой «промки» в Египет, Пакистан и другие подобные места в те годы. Турки активно думали об иностранных базах. А чтобы защищать все эти инвестиции и торговлю, нужна была возможность быстро доставить войска в проблемную точку.
Такой возможностью обладает только флот. А самым эффективным инструментом для того, чтобы высадить с моря воинское формирование, является то, что в России называют словами «Универсальный десантный корабль» – УДК.
В начале славных дел
Что роднит такие корабли в разных флотах? Во-первых, сила наземной группировки, которая с него высаживается – около батальона пехоты при нормальной загрузке, с автотранспортом и боевой техникой.
Во-вторых, наличие док-камеры в корме, из которой могут выходить загруженные десантные катера и специальные амфибийные бронемашины с высокой мореходностью.
В третьих, наличие большой вертолетной палубы, с которой в очень короткое время могут быть подняты вертолеты с первой волной десанта (примерно усиленная рота), а иногда ударные вертолеты вместе с ними.
Часть УДК может нести и самолеты. Во-первых, вертикально взлетающие штурмовики и истребители (например, «Харриер» или F-35B) и легкие самолеты с нормальным взлетом и посадкой, способные взлетать с коротких площадок и останавливаться на них (например, OV-10 Bronco).
На УДК всегда есть операционные, так как вывоз раненых идет через них, и зачастую есть командные центры, достаточно хорошо оснащенные, чтобы оттуда управлять десантной операцией. Есть и запасы материально-технических средств, топлива и боеприпасов для десанта. Например, на американских УДК типа «Уосп» (Wasp) есть запас на четыре дня военных действий для десантной группы, которая у нас по численности проходила бы как мотострелковый полк, поддерживаемый вертолетным полком – на одном корабле.
При этом УДК – это всегда компромисс. Десант требует много места – и это не дает возможность сделать большой ангар и обеспечить ремонт авиатехники. Широкая десантная палуба под танки и бронетранспортеры требует широкого корпуса, а он не даст построить такой корабль быстрым – гидродинамическое сопротивление корпуса будет слишком велико. По тем же причинам на УДК некуда ставить оборонительное оружие, а раз так, то его надо защищать другими кораблями.
Даже если УДК может нести самолеты, то его авиагруппа никогда не сможет бороться за господство в воздухе. А значит, нужна или истребительная авиация где-то рядом с районом боевого применения, или же противник без авиации вообще.
Американцы используют свои амфибийные боевые группы скорее чтобы в мире боялись рейда спецподразделения с такого корабля. Потому что тех сил, которые там есть, не хватит для того, чтобы разбить даже самую маленькую страну, и основа их влияния – это американский флаг на мачте, за которым действительно много чего стоит.
Появились эти корабли по итогам переосмысливания высадок с моря во Вьетнаме. Опыт тех операций говорил, что нужен корабль, с которого механизированный батальон морской пехоты мог бы выйти на берег уже развернутый в боевой порядок, а перед ним должна высадиться десантная группа с воздуха. Сразу следом за бронемашинами – танки с катеров на воздушной подушке, а за ними тыловые части. Это была вполне работающая концепция, которая и сейчас позволяет высадить в одну волну большую массу войск. И вот эта возможность и есть то, зачем нужны такие, во многом компромиссные, но дорогие корабли.
Сегодня УДК есть во многих флотах. И когда у Турции возникли глобальные амбиции, турецкое руководство захотело и себе такую же возможность – высадить ограниченный контингент где-нибудь в Сомали за считанные часы. УДК для высадки передового эшелона такого контингента подходили идеально, но сами турки такие корабли строить не умели. В начале 2010-х годов, однако, на все эти соображения начали накладываться другие.
Аппетит во время еды
В качестве базовой конструкции для ВМС Турции был выбран испанский УДК типа «Хуан Карлос I». Этот корабль сегодня в мире считается образцом УДК, в котором баланс между его возможностями наивыгоден.
На самом деле этот корабль как швейцарский нож. Он может выполнять все виды десантных операций и массу полезных задач для экспедиционных сил, но все – с оговорками. Так, с него могут летать самолеты с коротким взлетом и вертикальной посадкой. Для того, чтобы с короткого (по сравнению с американскими гигантами) корпуса можно было поднять «Харриер» со значимой нагрузкой, в носу корабля сделан трамплин. Но как авианосец «Хуан Карлос» очень слаб, а количество взлетных позиций трамплин сокращает, затрудняя проведение воздушного десанта.
Численность десанта у этого корабля хорошая, но в док-камере помещается только один катер на воздушной подушке типа LCAC, что ограничивает число танков, которые могут быть за раз доставлены на берег с этого корабля одной машиной. И таких компромиссных решений в этом корабле немало.
Турции же нужно было решать свою основную задачу – высадку десанта. Поэтому турки хотели плоскую палубу с обеспечением максимального количества стартовых позиций для вертолетов. Если верить СМИ и если бы то, о чем они пишут, реализовалось бы, то турки получили бы корабль менее универсальный, но более удачный как десантный хотя бы за счет наращивания количества вертолетов в первом подъеме.
Таким был изначальный замысел, но просуществовал он недолго. Турция была участником программы Joint Strike Fighter, по итогам которой было создано семейство самолетов F-35. И когда в декабре 2013 года в качестве партнера в производстве УДК были выбраны испанцы, то соблазн сделать из него эрзац-авианосец и развернуть на нем истребители F-35B оказался непреодолимым. С этого момента «Анадолу» строился с прицелом на то, чтобы стать скорее авианосцем, чем десантным кораблем.
А там и смена политического курса подоспела. Вместо глобальной Турции, основывающей очаги своего влияния по всему миру и пересаживающей страну за страной на свою промышленную продукцию, появилась Турция, воюющая с соседями, провоцирующая Россию и ведущая экспансию туда, где ей не все рады. Теперь эффективный десант в слабую страну, чтобы поддержать местные протурецкие силы и защитить бизнес-интересы, уже не был таким актуальным. Зато стали востребованы символы величия новой Османской империи – вне связи с их полезностью. Как этот поворот случился – вопрос интересный и до сей поры никем даже и не заданный. Но нас интересует корабль.
Корабль законтрактовали в 2015 году, когда Турция уже влезала в Сирию. В 2018-м он был заложен, а через год, в 2019-м, его корпус уже спустили на воду для достройки на плаву. И в этом же году начинающая играть в империю Турция получила смачную оплеуху – США выкинули турок из программы F-35.
Внезапно трамплин и весь обеспечивающий применение авиации радиотехнический комплекс стали вещами в себе. С трамплина «Анадолу» теперь просто некому было летать.
Ситуация была комичная. Гордость османов такого вынести не могла. Нужен был символ величия, который позволил бы сказать, что всё это было не зря и оправданно. И решение с таким символом нашлось. Турция – ведущий производитель беспилотных летательных аппаратов в мире. Раз не получилось на «Анадолу» разместить истребители, а вся инфраструктура там есть, то надо сделать его носителем беспилотников.
В настоящее время считается, что морские варианты «Байрактаров» станут одним из основных типов летательных аппаратов на борту «Анадолу». «Байрактар» – очень хороший беспилотник. Особенно когда его применяют для разведки. В этом качестве он куда опаснее, чем при выполнении ударных задач. Как ударная машина он тоже хорош, хотя даже близко не является таким сверхоружием, как про него писали после Карабаха, где армянская сторона откровенно подставилась. «Байрактары» вполне могли бы летать с этого корабля даже без трамплина и садиться на него тоже. И аппаратура управления туда без проблем должна была бы встать при любых условиях.
А беспилотники поменьше легко можно запускать с обычных ракетных кораблей – с фрегатов и корветов. И они тоже могут вести разведку над берегом.
Закрывая вопрос
Резюмируем. Если бы Турция строила этот корабль сразу как чисто десантный, то он был бы лучше того, что получилось. И беспилотники с него бы нормально летали, с плоской палубы даже было бы удобнее.
Теперь Турция на пару с Австралией имеет корабль, на котором возможности по подъему вертолетов зарезаны в угоду трамплину, с которого не будут летать никакие самолеты из тех, для которых он предназначался.
А если Турция когда-нибудь все-таки получит F-35? Тогда «Анадолу» все равно не будет полноценным авианосцем. Да, 35-е – это очень серьезные машины, но обеспечить их регулярное и интенсивное боевое применение с десантных кораблей нельзя. Их ждет несколько вылетов малыми группами и постановка на обслуживание в неудобный и маленький ангар.
Для России же главный урок в том, что не надо гоняться за химерами и скрещивать нескрещиваемое – получится смешно. Зато нужно всячески поддерживать ошибки у конкурентов и соседей, не мешая им. Под впечатлением от новой озвученной роли «Анадолу» как «дрононосца», например, в Европе возник интерес к специализированным квазиавианосцам – носителям беспилотников. При здравом размышлении это решение видится абсолютно неоправданным с точки зрения военной экономики, особенно с учетом того, что беспилотные самолеты летали даже с линкоров типа «Айова» в 1991 году. Не будем им мешать и подождем, в каком виде будут строить «Тракию» – второй корабль такого класса для турецких ВМС.