Власти Украины вновь заявили о намерениях отсоединить страну от энергосистем России и Белоруссии и включиться в систему поставок электроэнергии Евросоюза. «Цель Украины – в 2023 году присоединиться к системе поставки электроэнергии с ЕС. Это означает, что мы должны отрезаться от белорусской и российской системы и полностью интегрироваться в ЕС», – сказал глава украинского МИДа Дмитрий Кулеба в эфире телеканала «Украина 24» (цитата в переводе портала «Страна.ua»).
Стратегия с тактическими провалами
Само по себе это высказывание не содержит ничего нового. Еще в конце 2019 года тогдашний премьер-министр Украины Алексей Гончарук сообщал, что необходимые документы по объединению энергосистем к 2023 году уже подписаны – «просто надо над этим работать». Интеграция, добавил Гончарук, даст Украине «возможность, в том числе и нашей атомной генерации, даже экспортировать электроэнергию и на этом зарабатывать».
Торговать электроэнергией с Евросоюзом Украине и сейчас никто не запрещает. В прошлом году, по данным НЭК «Укрэнерго», более 90% экспорта украинской электроэнергии (в общей сложности 4754,1 млн кВт·ч) пришлось на три страны Евросоюза – Венгрию, Румынию и Польшу. Экспорт в Белоруссию оказался минимальным – 82,8 млн кВт·ч, а в Россию украинское электричество вообще не поставлялось. Похожая ситуация и с импортом: практически весь его прошлогодний объем – 2284,9 млн кВт·ч – обеспечили Словакия и Венгрия. На поставки электроэнергии из Белоруссии и России пришлось менее 10% – 205,7 млн кВт·ч.
Тем не менее, между энергосистемами трех постсоветских стран остается важная связь, отмечает Иван Лизан, редактор портала «СОНАР-2050». Украина регулярно покупает у России или Белоруссии электроэнергию, поскольку в этих двух странах она дешевле и позволяет поддерживать рентабельность ряда отраслей украинской экономики. Например, еще в 2019 году украинский миллиардер Игорь Коломойский пошел на такое решение для своих ферросплавных заводов. Кроме того, поставки электроэнергии из России и Белоруссии позволяют страховать украинскую энергосистему в случае ЧП на украинских АЭС, а они в последние годы не редкость.
Так что при желании Украина действительно может отключиться от российской и белорусской энергосистем. Но вопрос, чем покрывать внезапные дефициты электроэнергии, в результате повисает в воздухе. Равно как и множество других вопросов – в частности, готов ли Евросоюз инвестировать в украинскую электроэнергетику?
Однако вопрос об импорте электроэнергии из России на Украине давно приобрел политический характер. Летом прошлого года, например, украинская прокуратура открыла расследование в отношении главы комитета по энергетике и ЖКХ Андрея Геруса, бывшего министра энергетики Алексея Оржеля и члена Нацкомиссии по энергетике и ЖКХ (НКРЭКУ) Дмитрия Коваленко, которых обвинили в нанесении ущерба экономической безопасности Украины в связи с отменой ограничений на импорт электроэнергии из России. Одним из инициаторов этой атаки выступил скандально известный депутат Олег Ляшко.
Поэтому неудивительно, что сейчас заявления о предстоящем отсоединении украинской энергосистемы от российской и белорусской звучат из уст министра иностранных дел, а не, к примеру, от минэнерго Украины. Как ведомство, находящееся ближе к Евросоюзу, МИД, отмечает Иван Лизан, реализует некую политическую стратегию, а минэнерго уже будет отвечать за вопросы тактики. Другое дело, что именно на тактическом уровне будет больше всего проблем, о которых никто из дипломатов даже не догадывается, иронизирует эксперт.
«Российско-украинско-белорусские энергетические взаимосвязи – прямое продолжение этих же связей в рамках советского, то есть единого хозяйственно-инфраструктурного организма: энергетика оказалась консервативной сферой, устойчивой к политическим потрясениям,
– говорит политолог-украинист Станислав Смагин. – Технически, конечно, разрыв осуществим, но весь вопрос в последствиях – они в силу глубины связей могут оказаться очень серьезными».
А разрыв энергетических отношений с Белоруссией анонсирован в крайне невыгодный момент. Даже несмотря на резкое ухудшение украинско-белорусских отношений за последние полгода, после ввода в строй собственной АЭС Белоруссия стала едва ли не самым перспективным региональным энергетическим игроком, которого украинцы добровольно готовы отбросить. Нерыночные же решения открывают широчайший простор для афер типа схемы импорта угля по формуле «Роттердам +», которая работала в пользу энергокомпаний украинского миллиардера Рината Ахметова.
Тарифный капкан
Напоминание главы МИД Украины о том, что всего через пару лет страна может полностью интегрироваться в энергосистему Евросоюза, выглядело совершенно неуместным еще и потому, что именно интересы ЕС хорошо просматриваются за резким повышением украинских энерготарифов в конце прошлого года. И это, скорее всего, только начало.
В минувшем ноябре секретариат Энергетического сообщества Евросоюза, по рекомендациям которого Украина в последние несколько лет реформирует свою энергетику, выступил с заявлением о том, что в стране искусственно занижены тарифы на электроэнергию для населения, прежде всего за счет механизма перекрестного субсидирования. Украине также напомнили, что тарифы для населения не пересматривались с 2017 года, а их сдерживание «мешает развитию рыночной конкуренции и несет угрозу для безопасной работы АЭС».
Реакция на эти «полезные советы» последовала незамедлительно: 28 декабря Кабинет министров Украины отменил льготный тариф на электроэнергию для населения – 90 копеек (около 2,3 российского рубля) в пределах первых 100 кВт·ч. Новый тариф составляет 1,68 гривны (4,4 рубля) за кВт·ч, причем за весь потребленный объем электричества. Такая ставка будет действовать всего три месяца, а затем, не исключено, стоимость электроэнергии для жителей Украины будет увеличена до рыночного уровня. То есть перекрестное субсидирование, когда часть тарифной нагрузки на население перекладывается на промышленность, будет в полном соответствии с указаниями Евросоюза ликвидировано.
На то, что в 2021 году электричество будет дорожать и дальше, намекнул в конце прошлого года очередной врио министра энергетики Украины Юрий Витренко. «Если бы мы сегодня не приняли это постановление, то цена на электричество для населения выросла бы до рыночной – в два с половиной раза», – заявил он.
Еще одно указание Евросоюза, которое Украина воплощает в жизнь быстрыми темпами, – «декарбонизация» энергетики. За последние годы мощности возобновляемых источников энергии (ВИЭ) в стране выросли в 3,5 раза, до 7,2 тыс. МВт, притом что тарифы на получаемую из них электроэнергию составляли порядка 4,5 гривны (11,7 рубля по текущему курсу) за кВт·ч. Разумеется, рынок такую цену не потянет, поэтому тарифы приходится субсидировать из испытывающего хронические проблемы украинского бюджета. Ожидалось, что в 2020 году на субсидии ВИЭ уйдет внушительная сумма 55 млрд гривен, но с началом пандемии коронавируса выработка «традиционной» энергии резко упала, а производство «альтернативной» росло. В результате правительство Украины было вынуждено снизить ставки на тарифы солнечных и ветровых электростанций на 7–15%, поскольку иначе на субсидии пришлось бы направить совершенно неподъемные суммы.
Банкет за ваш счет
В случае более глубокой интеграции украинской энергосистемы в европейскую лоббистское давление в пользу ВИЭ определенно будет нарастать. Как известно, на Украине по-прежнему высока доля угольной энергогенерации. Кроме того, значительные объемы электричества вырабатываются на АЭС – эти сегменты в реалиях «энергетического перехода» автоматически попадают под подозрение Евросоюза.
Правда, на Украине рассчитывают, что именно за счет атомной энергетики можно существенно увеличить экспорт электроэнергии в Европу. В прошлом году, например, для этих целей был реализован большой проект по соединению Запорожской АЭС с подстанцией «Каховская» в Херсонской области, что позволит загружать атомную станцию на полную мощность 6 тыс. МВт и увеличивать экспортные поставки.
Но в перспективе нескольких ближайших лет перед Украиной во весь рост встанет еще одна серьезная проблема – углеродный налог, который поэтапно планирует вводить Евросоюз. Как подсчитали в прошлом году украинские аналитики компании GMK Center, этим налогом может быть обложена треть украинского экспорта в Евросоюз – потенциально речь идет о ежегодных выплатах в объеме 566 млн евро. Решить эту проблему сходу не получится, поскольку почти все украинские товары, которые направляются на рынок Евросоюза, имеют более высокий «углеродный след», чем европейские аналоги.
Поэтому окончательная переориентация украинской энергетики и экономики в целом на европейский рынок обойдется украинскому потребителю втридорога, отмечает Станислав Смагин. И любые действия, которые украинский официоз предпочтет трактовать как «союзную поддержку», на самом деле будут иметь серьезную цену.
Например, европейцы давно настроены на повышение контроля над украинской атомной энергетикой через своих лоббистов и комиссаров в «наблюдательных советах» отрасли. «Происходит, в полном соответствии с классической украинской кинокомедией, излов двух зайцев: получение барышей и аккуратное изъятие во всех смыслах слова взрывоопасного актива из ненадежных рук. Так что решение об «энергетической дерусификации» совершенно очевидно несет политическую, а не строго экономическую подоплеку», – констатирует эксперт.
Интересы Евросоюза просты, добавляет Иван Лизан: энергетическая бедность и деиндустриализация Украины, которые проведут к снижению потребления электроэнергии в стране и позволят ей активнее экспортировать электричество в Евросоюз. Тарифы же при более плотной интеграции украинской энергетики в европейскую будут расти быстрее и ощутимее, превращаясь в еще один инструмент для уничтожения промышленности. Так что единственная робкая надежда, считает Лизан, остается на упоминавшиеся выше технические сложности этой интеграции, которые будут препятствовать выходу Украины из пока еще единой энергосистемы с Россией и Белоруссией. В противном случае на Украине придется реализовать новый план ГОЭЛРО.
Геворг Мирзаян
Китай и Запад перетягивают украинский канат
