Что нужно для пермского НЭПа

– Жители села Тюй направили письмо, – звучит в зале заседаний администрации Чернушкинского городского округа. – Просят открыть детский сад в здании бывшей школы. Пожалуйста, Дмитрий Николаевич, рассмотрите вопрос...

В городе Чернушке – одном из нефтяных центров Пермского края – обсуждают перспективы развития собственно городского округа, подведомственных ему сел, а также соседних муниципалитетов: «С нами – лидеры общественного мнения Куеды и Уинского района», напоминают по видеосвязи. Здесь – первая точка рабочего дня и. о. губернатора Пермского края Дмитрия Махонина. Дальше в Чернушке – краевой политехнический колледж, в новом учебном году вернувшийся из онлайна к привычным занятиям. На копии буровой установке во дворе – группа за группой, по пять–семь учеников с соблюдением дистанции. А в деревне Ашша – открытие нового дома культуры: на четыреста жителей – несколько народных коллективов. Причем, судя по концерту, отменных.

Потом – уже в Перми и окрестностях – запуск газораспределительной станции в деревне Мостовая. И пермский Центр ядерной медицины – частный, с новейшим оборудованием: здесь подписывается соглашение в формате «Пермский край – инвестор».

Дмитрий Махонин, уроженец Чердынского района тогда еще Пермской области РСФСР, стал и. о. главы Пермского края в феврале – сменив уроженца Перми Максима Решетникова, который в начале года получил пост министра экономического развития России. Махонин, до приезда в Пермь руководивший в Федеральной антимонопольной службе управлением регулирования ТЭК и химической промышленности, помимо прочего, успел заявить о себе в регионе как минимум двумя яркими шагами.

Во-первых – объявил о реализации «Новой экономической политики Прикамья». Так точно, НЭП.

Во-вторых, Махонин прекратил многолетнюю историю оптимизации здравоохранения в регионе.

ВЗГЛЯД: Закрытием клиник и ФАПов, сокращением расходов на медицину в муниципалитетах так или иначе недовольны многие ваши коллеги. Однако именно вы остановили этот процесс не только по факту, но и публично. Зачем в Пермском крае понадобилась «оптимизация оптимизации»?

Дмитрий Махонин: Мы все время занимались оптимизацией, оптимизацией и еще раз оптимизацией. Не думая, улучшает это качество оказания медицинской помощи или нет. При этом мы тратим на финансирование медицины очень много.

ВЗГЛЯД: Сколько?

Д. М.: В этом году в Пермском крае на здравоохранение выделено около 60 миллиардов рублей. И что, решили мы существующие проблемы? Нет, не решили. Почему? Потому что есть стойкое ощущение, что деньги немножко не туда идут. И мы с этим разбираемся.

Есть проблемы с закупками дорогостоящего медоборудования. Вместо того, чтобы купить два дорогих прибора, куплен один – но приблизительно за те же деньги.

ВЗГЛЯД: А трудиться на новом и дорогом – есть кому? Что на одном, что на двух.

Д. М.: На местах – где как. Так, как вы говорите, тоже бывает: закупали дорогостоящее оборудование, на котором некому работать. На все это надо обращать внимание, и мы будем это делать. И – да, мы остановили реформирование медицинских учреждений. В первую очередь – их объединение.

На эту тему
• Как сделать Камчатку богатой и недорогой
• Коми прописали лечение от запущенных болезней
• Как "калужское чудо" работает на людей

ВЗГЛЯД: Но ведь объединение объединению рознь. Если две больницы, стоящие недалеко друг от друга, получают общую бухгалтерию, отдел кадров и одного на двоих зама главврача по хозчасти, а самих врачей остается столько же, сколько и было – чем плохо?

Д. М.: Плохо бывает тем, что подход – стандартный, механистический. Если мы что-то и укрупняем – в части бухгалтера, управленческого персонала, – то должны делать это так, чтобы было комфортно для граждан. Например, я недавно встречался с жителями Александровска, которые собрали несколько тысяч подписей в поддержку инициативы по приостановке реформирования медицины. Они сказали: «Мы стали больше тратить денег, чтобы ездить в больницу в соседний город Березники. Неужели ничего другого не заслуживаем? Если приняли решение об объединении, то давайте запустим бесплатные шаттлы для пациентов четыре раза в день, чтобы доставлять людей в больницу».

ВЗГЛЯД: В Александровске больница закрыта?

Д. М.: Работает. Но ко многим узким специалистам надо возить людей в Березники. Значит, будем думать про шаттлы. И также о том, чтобы такие специалисты по графику приезжали в Александровск, проводили обследования, консультации, назначали необходимое лечение.

ВЗГЛЯД: Чтобы из Березников в Александровск приезжали?

Д. М.: Раз такое дело, то и из краевого центра. «Выездной доктор» – это программа, которую мы потихоньку начали реализовывать. Не только для Александровска.

И. о. губернатора Пермского края Дмитрий Махонин (фото: instagram.com/mahonindn)

Внимание нужно уделить ФАПам – фельдшерско-акушерским пунктам. За этот и следующий год 50 ФАПов дополнительно поставим, но на этом останавливаться не стоит. До 2024 года надо постараться построить в крае примерно 30 медицинских учреждений помимо ФАПов – поликлиники, семейные врачебные амбулатории, корпуса высокотехнологичных больниц.

ВЗГЛЯД: По «постараться построить» предположу, что в краевом бюджете на это денег нет – либо большей части средств, либо вообще. Из чего финансировать собираетесь?

Д. М.: Средствами бюджета это и вправду сложно будет исполнить. Достигнуты договоренности с частными инвесторами, чтобы они вкладывались в пермскую медицину. Центр ядерных технологий в Перми – это 700 миллионов рублей инвестиций. Полностью частных, ни одного бюджетного рубля там нет: край просто предоставил два здания, причем разваленные. И вот вам результат: клиника с лучшим мировым оборудованием. Этот же инвестор готов и дальше вкладывать в развитие краевой медицины серьезные финансовые средства.

ВЗГЛЯД: Нет ли опасений на перспективу? Конечно, есть договоры края и инвесторов о том, как и в каком режиме «частники» работают, к примеру, с пациентами по ОМС. Но если весь региональный бюджет на здравоохранение менее миллиарда долларов, а инвестор вкладывает в то или иное учреждение несколько сотен миллионов... Чем дальше, тем больше вероятность, что через несколько лет разговор по этим конкретным проектам может пойти не на ваших условиях. А это – медицина. Не завод.

Д. М.: Таких опасений нет, наши партнеры надежны и проверены. Но вы правы в том, что нужно двигаться параллельными курсами – привлекая и федеральные, и частные деньги. Нужно создать баланс. Министерство здравоохранения РФ готово на 2021-й и следующие годы рассмотреть возможность финансирования строительства инфекционной больницы, хирургического корпуса, онкодиспансера.

ВЗГЛЯД: Но остается вопрос о самих врачах. Их Минздрав не пришлет.

Д. М.: Понятно, что тяжело доверять медицине, когда приходишь в больницу и видишь медика, который относится к тебе порой не слишком доброжелательно. Надо воспитывать по-другому медицинский персонал – раз, и уровень зарплаты должен быть достойным – два. На подкорке должно быть у людей: медиком, учителем быть престижно – как космонавтом в свое время.

ВЗГЛЯД: Какова нехватка врачей и медицинского персонала по краю?

Д. М.: Я оцениваю ее в 25–30%.

ВЗГЛЯД: В некоторых регионах России – до половины и больше. И не только в отдаленных.

Д. М.: У нас медицинская академия очень сильная. Только сейчас там учатся 1100 специалистов – тех, кто преимущественно останется в Пермском крае. Мы хотим подписывать с нашими студентами соглашения: отработал несколько лет по направлению в одной из территорий края – можешь вернуться в Пермь, в краевую клинику.

Мы строим жилье для медиков. Допустим, в [пятитысячном городе] Чердыни – комфортный коттедж, рассчитанный на семью с несколькими детьми, для главного врача. Того, кто приедет в местную больницу – где, кстати, до Нового года построят новый корпус. Коттедж будет за ним бесплатно закреплен на весь период работы. Если он решит уехать из этой местности, то тот, кто придет вместо него, и заселится в это жилье. Опять же на период работы.

ВЗГЛЯД: Помимо приостановки реформирования медицины вы декларировали новую экономическую политику в Пермском крае. В чем суть «пермского НЭПа»?

Д. М.: Мы никаких велосипедов не изобретаем. Просто нужно чуть по-иному расставить акценты. Прежде всего – проработать привлечение инвестиций в регион, чтобы получить инвестиционный бум.

ВЗГЛЯД: Сейчас в экономику Пермского края вложено полтора триллиона рублей. Недостаточно для бума?

Д. М.: Вопрос еще и в механизмах, которые будут стимулировать привлечение инвестиций. Прежде всего – взвешенная налоговая политика. Далее – технопарки: IT-сфера, робототехника. Для среднего и малого предпринимательства у нас работают два крупнейших в стране технопарка – частные, без единого бюджетного рубля. Индустриальные парки – для более крупного бизнеса – у нас тоже есть, и в планах открыть еще несколько. Приоритетные инвестиционные проекты предусматривают в том числе и предоставление под их реализацию в пользование инвесторам земельных участков на максимально льготных условиях.

ВЗГЛЯД: С инфраструктурой?

Д. М.: С ней. На три года. Это определенный инвестиционный цикл, за который можно построить какой-то объект, производство. А дальше либо платить по полной, либо выкупать этот земельный участок. Мы начинаем создавать особую экономическую зону вместе с компанией СИБУР – развитие средней и малотоннажной химии. У нас был замминистра промышленности РФ, там составляют план по развитию средней и малотоннажной химии – и Пермский край, наряду с другими регионами, включен как один из центров компетенций по этому направлению.

Возвращаясь к механизмам – мы приняли региональный закон об инвестиционном налоговом вычете. Это позволяет нам серьезно говорить с такими крупными компаниями, как ЛУКОЙЛ, о том, чтобы они вкладывали деньги именно в Пермский край. И ставить у нас в регионе дополнительные установки по переработке того же нефтяного сырья.

ВЗГЛЯД: То есть, несмотря на неплохие стартовые возможности – те же полтора триллиона, уже имеющиеся в экономике, – приходится завлекать крупных игроков путем, обычным для менее развитых регионов?

Д. М.: Не в развитии дело. В случае с нефтепродуктами наш минус в том, что мы находимся от госграницы дальше, чем, например, Нижегородская область. А это предполагает дополнительные издержки и затраты на транспортировку. Поэтому – да, стимулируем.

По инфраструктуре у нас тоже есть определенные подвижки. Мы с Газпромом составили программу газификации, которая в 2,5 раза больше, чем предыдущая. Почти на девять миллиардов рублей. Плюс будет софинансирование из краевого бюджета в размере 11 миллиардов рублей. Это позволит газифицировать не только наши дома, но и котельные. Соответственно, ждем снижения стоимости тепла и горячей воды. Очень полезно и для жителей, и для среднего и малого предпринимательства, и для крупных предприятий.

По электричеству, энергетике мы договорились с Федеральной антимонопольной службой: Пермский край – первым в стране – должен будет в середине октября подписать соглашение с «Россетями» о долгосрочном тарифном регулировании на десять лет. Это, по сути, регуляторный контракт, который предусматривает инвестиции в новую энергетическую инфраструктуру.

ВЗГЛЯД: По генерации – то есть выработке электричества – или по сетям распространения?

Д. М.: По генерации проблем не видим. Мы на долгие годы обеспечены энергетической мощностью, тут можно уверенно смотреть вперед. А вот сети надо будет развивать – с точки зрения расшивки тонких мест. Они есть и по сетям, и по подстанциям. Есть задача: сделать так, чтобы мы могли подключать максимально быстро, максимально удобно и максимально дешево.

ВЗГЛЯД: Обычно новая экономическая политика предполагает новое качество администрирования.

Д. М.: Ориентирую коллег на то, чтобы лицом к предпринимателю повернулось не только краевое министерство экономического развития, но и все муниципалитеты. Мы сейчас делаем инвестиционные паспорта каждой территории для муниципалитетов, будем делать их публичными. Зачем? Для того, чтобы их можно было открыть на сайте и увидеть, куда можно инвестировать в Пермский край и что для этого нужно. А лично мне – тоже зайти на сайт и увидеть, как идет реализация того или иного инвестиционного проекта, как выполняется его дорожная карта.

Условно говоря, у нас есть много свободных земель в таком-то районе – и вот, пожалуйста, мы бы хотели там видеть инвестора под сельскохозяйственные проекты. По садоводству, скажем. Мы даем эти земли по рублю за гектар. Мы ничего толком с этого не приобрели, на первый взгляд. А с другой стороны – эта земля обрабатывается, мы получили добавочные рабочие места, оригинальный продукт. И с этого будем зарабатывать. С одного, с другого, с третьего – вот этим и будем заниматься.

Далее: мы должны до конца года открыть Дом предпринимателя Пермского края, третий или четвертый по стране.

ВЗГЛЯД: Что за дом и чем он отличается, допустим, от МФЦ?

Д. М.: Нормальное просторное здание. Ты приходишь туда как в службу единого окна. Здесь – агентство по делам малого и среднего предпринимательства. Тут – кол-центр «Мой бизнес». Там – микрофинансовые организации. Ты пришел, и тебя повели по зданию, чтобы ты сам не бегал, не распылялся. То есть это дом бережного отношения к предпринимателю.

ВЗГЛЯД: Вы встали во главе региона после работы в Федеральной антимонопольной службе. Какие навыки помогли здесь, в Пермском крае? Например, какое соотношение ручного управления с делегированием полномочий команде?

Д. М.: Центральный аппарат ФАС – это орган, направленный на развитие экономики, создание чего-то позитивного и прогрессивного. Например, в ФАС я занимался развитием организованной биржевой торговли. Это означало создание удобных механизмов, где на основании прозрачных рыночных условий можно покупать нефть, газ, химическую продукцию, удобрения, сельхозпродукцию. Чтобы выстроить эти удобные механизмы, надо было развивать организаторские способности. На одной стороне ты видишь крупный бизнес, монополии, олигополии – в частности, нефтяников. С другой стороны – большое количество потребителей. Таких, как частные АЗС, которые постоянно чем-то недовольны. На этом фоне ты должен создавать механизм, поддерживающий баланс интересов.

ВЗГЛЯД: И каков этот баланс?

Д. М.: Прежде всего цена должна быть справедливая. А как вообще на бирже формируется цена? На основании двойного встречного аукциона. Есть заданные параметры продажи, ниже которых по объемам опускаться нельзя, иначе цена не будет рыночной. Если есть спрос, цена может расти, и компания может продавать больше. Если спроса нет, то цена падает, и потребители покупают дешевле. А по совокупности в течение года мы получаем некую сбалансированную историю.

Все эти компетенции помогают в том, что я знаком с руководителями многих компаний – флагманов отечественного бизнеса и Пермского края в частности. «Уралхим», ЛУКОЙЛ, Газпром, СИБУР... Не знаю, кого еще перечислить – потому что уже названо 80% экономики региона.

Что до управления... Под моим началом в ФАС работало чуть более 30 человек – притом что мы занимались не только аукционами, но и тарифным регулированием. И надо было работать так, чтобы люди несли ответственность, проявляли инициативу и смотрели системно. Там я лишь направлял вектор. То есть процесс таков: вектор задан, прошли концептуальные решения. Если возникает развилка, то человек должен прийти ко мне, объяснить, что за развилка, в чем плюсы и минусы, какие предложения. И мы эту развилку проходим.

Я не хочу бегать с палкой в руке за всеми. Задача аппарата губернатора такова: все, что мы проговариваем, должно исполняться. Мне надо будет делегировать функцию контроля и надзора на аппарат правительства и администрацию губернатора Пермского края. Вот и все.

ВЗГЛЯД: Насколько получается не гоняться с палкой сейчас?

Д. М.: Некоторые привыкли двигаться пошагово – и в режиме «каждый шажочек согласован сверху». Если такой человек не перестроился, то он должен найти другую работу. Но я не люблю так, что – раз, все ушли в отставку и пришли все новые. Это приведет к тому, что мы провалимся по многим проектам и направлениям. Преемственности никакой не будет. А преемственность нужна.

Да, меня устраивают далеко не все коллеги в правительстве Пермского края в плане скорости принятия решений, качества работы, компетенций. Но на этих людях много что завязано. В частности, общение с федеральными министерствами по программам, по проекту «Пермь 300» (юбилей Перми в 2023 году – прим. ВЗГЛЯД) и так далее. На мой взгляд, идеальная модель – когда нового человека назначают замом краевого министра. Он на этом посту получает информацию, приобретает компетенции. А дальше – это готовый министр, который при необходимости – не обязательно, но при необходимости, вновь подчеркну! – заменит того, кто работает не настолько эффективно. И таких замов у нас много.

ВЗГЛЯД: Как показывает практика, основные административные преграды для развития следует искать не в региональной администрации. А скорее на уровне районов, городов. Что такое «муниципальный университет», который вы продвигаете?

Д. М.: У нас много молодых муниципальных глав, может быть, не очень опытных в бюрократии. Бюрократия, может, кому-то покажется ругательным словом. Но для того, чтобы участвовать в тех же краевых и федеральных программах, надо знать, как это делается. И для начала – знать, что такие программы есть.

Всему этому нужно учить. Финансовая грамотность, бюджетные процессы, вопросы экономического развития, работа с инвесторами – это все не просто так. А то бывает, что молодой муниципальный глава сидит в кабинете и не понимает, что делать с предлагаемым ему инвестиционным проектом. Говорит: «Ой, риск-то какой, схлопнется же проект в плане экономики». А инвестор слушает и думает: «Пойду я лучше со своим проектом к другому главе». А может быть, и в другой регион.

Университет – не университет, но по крайней мере комплекс обучения глав местного самоуправления мы будем проводить на регулярной основе. Я сам буду смотреть, каков тот или иной глава – командный игрок или нет, способен ли он что-то воспринимать. Есть в муниципалитетах главы, которые миллион лет сидят на своем месте. У такого человека в голове все закостенело. Он не воспринимает новых направлений, векторов развития. Наверное, он вряд ли должен оставаться главой муниципалитета. Кстати, мы уже провели опросы населения о доверии или недоверии главам. 

ВЗГЛЯД: И выяснили – что?

Д. М.: Оказалось, что зачастую, если глава работает третий-четвертый срок, он не вызывает доверия у населения. Люди хотят новое лицо, хотят изменений, перемен. На муниципальном уровне это так.

ВЗГЛЯД: И все районные долгожители таковы?

Д. М.: Нет, конечно. Есть и такие главы, которые вызывают доверие, проработав три-четыре срока. Но лишь в том случае, если глава показывает что-то новое – реформы, изменения, преобразования. Не всем дано находиться на одном и том же месте и быть постоянно популярными. Это еще один показатель качества.

Понимаете, в чем еще специфика работы на местах? Это внимание к людям.

ВЗГЛЯД: Думаете, вы первый и. о. губернатора, кто говорит эту фразу?

Д. М.: Вы не поняли. Тут у этой фразы немного другая история. У нас, в Пермском крае, была проведена муниципальная реформа – появились городские округа, а сельские администрации исчезли. И люди почувствовали себя... брошенными, что ли. Да, на местах появились деньги, благоустроили скверы, лавочки, отремонтировали дома. В этом плюс муниципальной реформы. А минус – в том, что люди говорят: «Раньше был сельсовет, куда мы могли прийти в любое время со своими проблемами. Может, не во всем нам там помогали. Но сейчас совета нет, и нам некуда сходить».

Не все главы городских округов поняли это и перестроились. А надо время от времени просто ходить по улицам, по селам ездить и спрашивать людей: как у вас дела, что происходит? Это очень важно.

ВЗГЛЯД: Что бросилось в глаза, когда вам доверили регион? И хорошее, и плохое.

Д. М.: Из хорошего – маховик немножко раскрутился. Чиновники в правительстве стали более-менее активными. Они понимают, что работать надо эффективно, интенсивнее выполнять задачи, а времени на раскачку нет. Участие в федеральных программах, грамотная раскрутка бизнес-проектов – все это есть в нынешней аппаратной культуре. И это огромное подспорье для меня. 

Из отрицательного – исполнение адресной инвестиционной программы по строительству. У нас по итогам 2019 года меньше 30%. Это позорище. Недостроенных социальных объектов у нас на 30 миллиардов рублей. Это не только региональные и муниципальные, но и федеральные деньги. Бывает, приехал ты в район, а там больницу строят 17 лет... Вот это минус, который в Пермском крае еще существует. Нужна культура выбора подрядчика, культура стройки.

В то же время я хорошо понимаю, что каждый из предыдущих руководителей региона работал в своих условиях, у каждого были свои мотивы принятия тех или иных решений. Инвестиционный цикл любого значимого проекта таков, что даже за три года ты можешь не увидеть настоящий, реальный его результат. Проект запустил ты, а пользоваться его плодами будет другой руководитель региона. Вот сейчас: открывается корпус больницы или детского сада. Открываю его – я. Но проект был задуман, выношен и воплощен теми, кто работал до меня. Я же практически никакого отношения к этому проекту не имею, только снимаю сливки.

ВЗГЛЯД: Стало быть – при удаче на выборах – кто-то будет снимать их и с вашего пребывания во главе Пермского края. Пожелаем вашим последователям побольше сливок?

Д. М.: Лучше пожелайте, чтобы я – при той самой удаче – проработал нормально полный срок на посту губернатора. Нормально, продуктивно, не стыдно.

ВЗГЛЯД: Перед кем не стыдно?

Д. М.: Да перед самим собой в первую очередь.