Мобильный телефон в школах связали с угрозой распространения порнографии

Призыв ограничить использование гаджетов в школах, с которым накануне выступила спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко, вызвал бурные дебаты среди политиков, педагогов и психологов.

Так, уполномоченный при президенте РФ по правам ребенка Анна Кузнецова предложила перенести решение этого вопроса на уровень самих школ. «Я за предложения, не запрет. Если школьное сообщество выразит запрос на регулирование, безусловно, это нужно», – цитировал ее «Интерфакс». Кузнецова напомнила, что «в ряде школ самостоятельно принимаются решения о пользовании гаджетами, объединив позицию родителей, учителей, выслушав позицию детей».

Скептически оценил перспективы полного запрета и первый зампред профильного комитета Госдумы по образованию и науке, бывший главный санитарный врач России Геннадий Онищенко. Он считает, что полностью запретить детям использование смартфонов в школах нереально. Сейчас такая техника – часть образовательных технологий, мобильные телефоны используются во время дистанционного выполнения заданий, подчеркнул Онищенко.

Кроме того, ранее он заявлял, что мобильная связь для современного ребенка важна еще и психологически. «Надо понимать, что телефон сегодня, особенно для городского ребенка, это необходимость, – настаивал Онищенко в комментарии РИА «Новости». – Во-первых, если ребенок может позвонить маме или папе и услышать родной голос, это является стрессоадаптатором.

То есть первоклашку можно адаптировать с помощью телефона. Второе, сами городские родители в этом заинтересованы – им так будет спокойно».

В четверг, выступая на заседании президентского Совета по защите семьи и детей, спикер Совфеда Валентина Матвиенко задала риторический вопрос: «Если ребенок на уроке с телефоном, он разве будет учиться? Он будет под партой читать, смотреть, еще что-то». Матвиенко сослалась на то, что многие педагоги и директора школ, да и родители высказывают свою тревогу в связи с тем, что телефоны, особенно в младших классах, и отвлекают детей от учебы, и мешают учителям.

Спикер Совфеда напомнила, что мобильники сами по себе – «маркер социального неравенства», то есть повод для зависти. Кроме того, в школах негде хранить телефоны, добавила Матвиенко: «Если кто-то с дорогим телефоном будет ходить, оставлять, а потом этот телефон исчезнет, директора школ тоже не будут брать на себя такую ответственность».

Матвиенко не ограничилась констатацией факта. На том же заседании она предложила главе Роспотребнадзора Анне Поповой выработать конкретные предложения по поводу смартфонов в школах. По мнению Матвиенко, эти предложения можно будет разработать за месяц – но, заметила она, надо действовать «без фанатизма», соблюдая закон и этические нормы. «Мы отработаем вопрос и готовы будем доложить в течение месяца», – пообещала в ответ Попова. 

Впрочем, пока рано говорить, что политики едины во мнении, что мобильники на уроках явно вредят школьникам. В частности, так не считает вице-премьер Татьяна Голикова. Но при этом она согласилась с тем, что использование гаджетов в школах нужно каким-то образом регламентировать.

В родительских комитетах также не спешат поддерживать идею полного запрета. «Такие вещи обсуждаются не впервой, – сказал газете ВЗГЛЯД председатель «Московского городского родительского комитета» Руслан Ткаченко, который и сам работает преподавателем. – Я искренне пытался найти положительные моменты в этой идее, но я их не вижу».

«Если родитель принял решение, что его ребенок будет ходить со смартфоном, почему кто-то должен в этом ограничивать родителя?» – задается вопросом Ткаченко. «А если мне нужно быть на связи со своим ребенком? Чиновники говорят, что мобильники в школах хранить негде. Но в таком случае надо придумать способ их хранения, чтобы дети и родители могли связаться друг с другом в случае необходимости», – считает представитель родительского комитета.

По мнению Ткаченко, некоторые учителя, которые поддерживают эту идею, не могут себя проявить как профессионалы и увлечь за собой детей. «Если я как учитель вижу, что школьники начинают на уроках доставать смартфоны, для меня это сигнал, что я что-то делаю не так», – пояснил преподаватель. По его словам, сейчас вся жизнь детей замкнута на смартфоны. «Потому в такой ситуации, если у школьников забрать смартфоны, у них начнется депрессия, конфликты, а школа работать с этим не умеет, у нее нет инструментов для психологической работы», – заключил Ткаченко.

Но заметим, что и сторонники запрета приводят достаточно веские аргументы. «Во Франции уже запретили школьникам использовать мобильные телефоны, потому что они отвлекали детей от учебного процесса. Есть даже исследования, которые утверждают, что на формирующийся мозг ребенка мобильные телефоны действуют плохо», – сказала газете ВЗГЛЯД вице-президент Фонда социально-психической помощи семье и ребенку Татьяна Шишова.

Да, дети могут попытаться незаметно пронести с собой гаджет в школу – и есть мнение, что запретный плод всегда сладок, но это неправильная логика, подчеркнула Шишова.

На эту тему
• В чем виноваты школьники с БДСМ-выпускного
• Скандал с синеволосой школьницей вскрыл внутреннюю проблему образования
• Родители татарстанских школьников отказались вставать на колени

«Обычно когда что-то запрещено, то большинство людей не делают этого, и нарушители запретов составляют все-таки небольшой процент от общего числа, – полагает собеседница. – Поэтому далеко не все дети будут тайком приносить мобильники, особенно если будут понимать, что их застукают». Шишова привела сравнение: на ЕГЭ запрещены шпаргалки, и большинство детей ими не пользуются, ведь они понимают, что за этим последуют очень серьезные санкции.

По оценке собеседницы, свобода от смартфонов хорошо отразится на детях, так как «они станут умнее, начнут общаться друг с другом и не будут смотреть порнографию по смартфонам, что они часто делают».

«Очень часто те родители, которые стараются собственного ребенка отгородить от этого, жалуются на другого школьника, которого не ограждают от просмотра порнографии и который дает в классе посмотреть это другим. Поэтому, думаю, это очень запоздалый, но хороший метод», – заключила Шишова.