Глеб Простаков Глеб Простаков Запад судорожно ищет деньги на продолжение войны

Если Россия войну на Украине не проиграет, то она ее выиграет. Значит, впоследствии расплачиваться по счетам перед Москвой может уже не Евросоюз с его солидарной ответственностью, а каждая страна в отдельности и по совокупности неверных решений.

10 комментариев
Геворг Мирзаян Геворг Мирзаян Вопрос о смертной казни должен решаться на холодную голову

На первый взгляд, аргументы противников возвращения смертной казни выглядят бледно по отношению к справедливой ярости в отношении террористов, расстрелявших мирных людей в «Крокусе».

9 комментариев
Андрей Полонский Андрей Полонский Зачем галициец обещал Америке русские меха

По сравнению с немцами, французами и старинными шведами нынешние киевские куклы на веревочках, конечно, мелочь. Зато теперь понятно, что всю стаю западные дрессировщики специально на русский мех науськивали. На нефть, газ и алмазы. Учили. Готовили.

17 комментариев
23 августа 2018, 20:31 • Общество

«Зимняя вишня»: уроки трагедии

Регионы России

"Зимняя вишня": уроки трагедии

«Зимняя вишня»: уроки трагедии
@ Максим Лисов

Tекст: Юрий Васильев,
Кемерово – Москва

Пожар в торговом центре «Зимняя вишня» разделил жизнь Кемерово на «до» и «после». На месте трагедии остался лишь огромный пустырь, где вскоре появится Сквер памяти. Спецкор газеты ВЗГЛЯД вернулся в город спустя неполные полгода, чтобы увидеть, что стало с вольными и невольными героями тех скорбных событий.

– Там бассейн был, – показывает мэр Кемерово Илья Середюк. – Да, в нем сейчас экскаватор стоит.

Кемерово, конец августа. И. о. главы области Сергей Цивилев приезжает на площадку, где раньше была «Зимняя вишня». А теперь – огромный пустырь с остатками сноса, огороженный алюминиевой гофрой. Из разговора Цивилева и Середюка до спецкора ВЗГЛЯДа долетают отдельные фразы: «Плиту будем вынимать, горизонталь поверхности дадим в ближайшие дни... До двадцати четырех часов забери мусор... Работа завтрашнего дня – вывоз котельной и зачистка площадки».

Работы почти завершены. От «Зимней вишни» остался лишь небольшой фрагмент стены. Если лицом к прежнему входу, то получается слева.

Еще левее в марте возник народный мемориал: свечи, цветы, игрушки. Теперь – дерево, три скамейки и светло-зеленый камень с надписью: «На этом месте... состоялось стихийное возложение... 25 марта 2018 года пожар унес жизни 37 детей и 23 взрослых». Открытие – вот-вот. Стенды с новыми цветами и новыми игрушками – не в таком количестве, но приносят постоянно – разместились неподалеку.

Если дождь, их накрывают пленкой. А если кто хочет взять игрушку в дом, «на память» – не мешают; традиция сложилась еще в те дни.

«У тебя будет лучшая школа в городе»

Снести то, что осталось после пожара, в областной администрации хотели сразу. Даже пообещали, что снос начнется с апреля, и как можно скорее. Сразу не получилось: возразили следователи. В результате, когда все экспертизы окончились, снесли за месяц, работали круглосуточно.

– Эта страшная трагедия больше не мозолит нам глаза, – простодушно благодарит жительница одного из окрестных домов, вышедшая на школьные закупки с дочкой. Спохватывается – «Ну вы же поняли, да?» Сергей Цивилев кивает.

– А что со школой? – спрашивает девочка.

Народный мемориал<br>(фото: Юрий Васильев)

Народный мемориал


(фото: Юрий Васильев)

Школа № 7, что в двух шагах от места трагедии, закрыта. Пока – до начала учебного года. Чуть позже, когда пройдут конкурсные процедуры, здание уйдет на капитальный ремонт. В марте здесь был штаб ликвидации последствий и организации помощи. Всего полгода назад – десятки листов со списками: объявленные в розыск, сведения из больниц и моргов; объявления о медицинской и психологической помощи – где, кто, в каком классе, «ждем вас круглые сутки». Спортзал, наполненный родственниками – и трое священников, которые молились у походного киота, развернутого прямо под баскетбольным кольцом.

Сергей Цивилев объясняет матери и дочке, что вместо седьмой вскоре придется походить в другую школу – скорее всего, № 5. «Зато потом у тебя будет лучшая школа в городе», – говорит он.

За гофрой в стену изнутри бьет что-то тяжелое – очевидно, ковш. Снос того, что было «Зимней вишней», завершен.

Память во имя будущей жизни

Спецкор газеты ВЗГЛЯД видел Сергея Цивилева на том – уже, наверное, историческом – мартовском митинге перед областной администрацией. Цивилев был одним из всего двоих руководителей региона, вышедших к людям. И уж точно – не напрямую ответственным за их горе: пост вице-губернатора по промышленности, транспорту и потребительскому рынку Сергей Цивилев получил за считаные недели до пожара в «Зимней вишне».

На митинге было всякое. Жесткое «вы пиаритесь на трагедии» – брошенное одному из активистов, ныне кандидату в областной парламент. И – вскоре – преклоненное прямо на ступени Дома Советов колено: «Перед теми, кого мы не смогли защитить».

Кемеровскую область у Амана Тулеева Цивилев принял через неделю после пожара. То, что на месте «Зимней вишни» должен быть сквер, лично у него сомнения не вызывало сразу. В отличие от многих.

– Были обращения в суды, – вспоминает и. о. губернатора. – Были категорические противники сноса. Мол, бетонное здание, в принципе, сохранилось, так давайте оставим там торговый центр... На месте трагедии. Повторно. Торговый центр, – и. о. главы Кемеровской области как будто вновь взвешивает аргументы сторонников восстановления ТРЦ.

Сейчас уже точно решено: сквер. Один из трех проектов, наиболее понравившихся родственникам погибших. Откроется в следующем году, 1 июня, в День защиты детей. Разумеется, плиты с именами погибших. Вокруг плит – 60 сосен. Понятно, логично, даже традиционно. И вдруг:

– Сквер памяти должен быть еще и позитивным. Красивым. Необычным, – говорит Сергей Цивилев. – Чтобы мамочкам и детям хотелось туда прийти. Во имя будущей жизни, во имя радости в этой жизни. Сквер должен настраивать на радость – и одновременно показывать, как жизнь беззащитна. Что жизнь надо сильно-сильно ценить, о ней беспокоиться и заботиться. Вот основная идеология.

Дальше – основные положения этой идеологии:

– Надо сделать красивым весь квартал. Школа – да, седьмая «штабная» – будет плавно переходить в сквер. Все жилые дома вокруг будут благоустроены, оденутся в подсветку. И важная деталь: на территории сквера будут и садовые деревья, и клумбы. Там будут высажены растения, которые есть у нас в Кузбассе. Дети будут приходить туда на уроки ботаники, преподаватели будут им рассказывать: вот это – то-то, произрастает у нас там-то и там-то. Ну хорошо же?

– Яблоки, цветы – это что, парк с променадом?

– Подожди...

Цивилев немедленно возражает:

– А кому погибших помнить, если там живые ходить не будут?

«Все делаем, в том числе то, что не можем»

Людмила Маслеева – краевой уполномоченный по делам родственников погибших при пожаре в ТЦ «Зимняя вишня» – выходит из кабинета Сергея Цивилева, на ходу растолковывая что-то своему телефонному собеседнику. Требования безопасности – не для нее: Маслеевой не нужно оставлять сотовый в приемной. Таким образом, Людмила Дмитриевна – чуть ли не единственная, кто может заходить со включенным мобильником в категорированное помещение. Более того – обязана это делать.

Людмила Маслеева<br> (фото: Юрий Васильев)

Людмила Маслеева


(фото: Юрий Васильев)

Потому что Людмиле Маслеевой могут позвонить в любое время дня и ночи. И звонят: во время нашего получасового разговора она прерывается трижды.

До середины 2000-х Людмила Дмитриевна была директором спортивной школы по настольному теннису. Услышав про митинг на площади, пошла не раздумывая.

– Я сразу поняла, что там будет много моих детей,

которые уже взрослые, – говорит она. – На них я могла бы подействовать, если что пойдет не так. Когда все ломанулись в администрацию, я встала перед людьми и не позволила им это сделать. Как могла, так и не позволила, – вспоминает Маслеева. – Сын приехал на площадь часа через три: «Мама, как ты могла?» А мне страшно только через сутки стало... Школа уже потом была.

Штамп, конечно – но что делать, если в «штабной» седьмой школе Маслеева в те дни реально была везде, куда ни зайдешь? «Воду в двадцать пятый... пайки у модуля разгружаются, скажу, чтобы заносили...» И, конечно же, «а вам тут вообще делать нечего»; это уже – спецкору газеты ВЗГЛЯД и коллегам, в очередной раз «просочившимся» в штаб. Кстати, в результате не выгнала.

Всех деталей Людмила Маслеева, разумеется, не помнит. Но звонок – «если вы не против, мы бы хотели, чтобы вы и дальше занимались семьями погибших и пострадавших» – восприняла без удивления.

– Познакомилась со всеми, узнала все задачи, которые нужно решить, – говорит она. – Единственная нерешенная проблема – кадетский корпус для ребенка, потерявшего маму. Ждем места. А так – вроде справляемся.

«Справляемся» – в первую очередь деньги, разумеется. Миллионы – родным погибших: один от федерального центра, один из областного бюджета, три от собственника, два из благотворительных пожертвований. И по четыреста тысяч – пострадавшим на пожаре. Выплаты – в разной стадии, но в целом почти пришли.

– Всем, кому надо, предоставили квартиры, – продолжает Людмила Дмитриевна. – Те, кто нуждался, просили беспроцентную ипотеку. Были выделены социальные выплаты на жилье: 40 квадратных метров – на одного, 50 на двоих, больше – по 20 на каждого...

– Много всего, слушайте, – старается не конкретизировать дальнейшее омбудсмен Маслеева. – Кому-то нужен колледж в другом городе. Кому-то памперсы – только что ребенок родился. Все разное, все делаем. В том числе и то, что не можем.

Каждый ребенок должен быть готов к спасению жизни

– Тогда мы еще раз осознали цену жизни. Особенно – цену жизни ребенка, – говорит Сергей Цивилев. – Мы не имеем права ни при каких обстоятельствах допустить повторения трагедии. Помогаем и будем помогать всем родственникам погибших. Это не обсуждается и обсуждаться не будет. Но дети погибают, к сожалению, не только в «Зимней вишне».

«Закрыто», «Закрыто», «Закрыто» – все еще можно увидеть на торговых центрах в Кемерово. Что означает: противопожарные и прочие подобные требования владельцами еще не выполнены. Не очень удобно для покупателей, многие жалуются. Но другого варианта – после «Зимней вишни» – нет.

– Мы всерьез занялись переоборудованием школ и пионерских лагерей, – продолжает Цивилев. – В курс ОБЖ будут вводить отдельную программу – как ребенку вести себя в чрезвычайных ситуациях. Учреждаем нагрудный знак «Готов к спасению жизни» – каждый ребенок должен быть к этому подготовлен. Мы можем – и должны – создать любые технические условия безопасности. Но если ребенок не имеет навыков, он может не справиться в тяжелой ситуации. Уже с нынешнего учебного года будем давать эти навыки всем детям. Рассказывать. Объяснять.

В идеале, полагает и. о. главы Кемеровской области, ребенок должен быть готов спасти «и себя, и товарища». И, если придется – родителей и других взрослых, не овладевших навыками:

– Мы не хотим терять детей нигде. Например, во время купания – по всей стране происходят трагедии. Надо приучить ребят смотреть за ситуацией самим – даже если их родители ведут себя не совсем правильно. Пусть дети им подскажут, пусть проявят активную позицию – направленную на спасение жизней.

О том, что может, помимо прочего, сделать подготовленный ребенок, Цивилев узнал недавно – на праздновании 400-летия Новокузнецка:

– Некогда город был казачьей крепостью, защищенной пушками и искусными пушкарями – о чем прекрасно знали все, в том числе и враги. К неприятелю однажды просочилась информация: воины ушли из крепости в поход, и пушки хоть и торчат, но стрелять из них некому. Враги подошли к стенам и уже готовы были захватить крепость. Но 12-летний мальчик – сын кузнеца, который видел, как отец готовит пушки, пристреливает их – зарядил орудие, навел его и выстрелом попал в лагерь неприятеля. Враги посчитали, что их обманули, и разбежались. Один ребенок смог спасти весь город. Но он смог это, потому что был к этому подготовлен.

Наверняка отец разъяснял ему устройство пушки, показывал, как с ней обходиться...

Легенда ли это, или правда – не так важно:

– Главное для нас в этой истории вот что:

правильно выученный ребенок спасет не только себя – но и всех вокруг.

Поэтому будем готовить детей к тому, как вести себя в самых разных ситуациях. Не только пожар и вода – та же профилактика болезней, о важности которой ребенок должен знать и, если надо, напоминать окружающим. «Зимняя вишня» заставила нас по-другому относиться к подготовке ребенка – не менее ответственно, чем к оснащению зданий...

– Когда у кого-то начинаются в голове завихрения – надо ли, не надо вообще заниматься этим всем, – говорит Сергей Цивилев, – я подношу ему эту книжечку, которую и сам периодически пролистываю. Посмотрите, говорю, в глаза этим детям на фотографиях.

В черном томе – дети из «Зимней вишни». Все 37.

– Да, до конца мы всех не защитим, – кажется, Сергей Цивилев все еще продолжает полемику. – Но все от нас зависящее мы должны сделать. Это мой главный и глубоко личный вывод из мартовской трагедии... И да: мы хотим, чтобы у нас было много детей. У нас, к сожалению, не очень хорошее соотношение между рождаемостью и смертностью. Будем создавать отдельные программы по ЭКО. Разбивать хорошие парки. Спорт в каждом дворе. Дома культуры воссоздаем – чтобы ребенок мог приходить и заниматься всеми видами искусств. И, конечно, начиная со следующего года каждый год по дюжине школ региона – под капитальный ремонт. Ребенок должен ходить в хорошую, современную школу. Он там 11 лет жизни проводит...

Боевая медаль в мирное время

– Пока я в Новокузнецке нахожусь, – говорит Фарзон Салимов. – У меня тут регистрация, надо продлевать. Берут работать в Москву, тоже в магазин. В качестве администратора.

Фарзон – администратор обувного магазина в «Зимней вишне» – спас десятки людей, открыв заднюю дверь. Об этом, правда, сейчас вспоминать не хочет:

– Тогда много говорил, слишком. Кто из журналистов приходил, тем все говорил. Сейчас – тяжело стало очень, думал много.

То, что осталось от ТЦ, снесли за месяц<br>(фото: Юрий Васильев)

То, что осталось от ТЦ, снесли за месяц


(фото: Юрий Васильев)

Летом, когда следователи пустили арендаторов в здание, Фарзон с коллегами разбирал то, что осталось от магазина – обувь, оборудование. Что-то удалось спасти, но в основном – конечно, потери. Как у десятков предпринимателей – арендаторов «Зимней вишни», накануне сноса публично обратившихся к властям за помощью. По субсидиям на возобновление дела: официальных 100 тысяч на получателя – явно немного. Требуется помощь по досудебному возмещению ущерба. И главное – по кредитам. Из 35 стараниями областной администрации удалось полностью скостить три. Еще по нескольким – минус проценты, плюс реструктуризация. Банки, разумеется, в своем праве. Но и кемеровские власти настроены продолжать диалог.

Впрочем, эту эпопею Фарзон толком не застал. Был месяц в родном Таджикистане. Потом прилетел в Новокузнецк – здесь у него семья. Теперь регистрация – и в столицу, на такую же должность.

– Александр Бастрыкин медалью наградил, когда в Кемерово прилетал, – начинает перечисление своих немногочисленных наград Фарзон. – Сказал, что боевая. И Духовное управление мусульман, из Москвы. Но их награда в Кемерово находится. Как только буду там, зайду обязательно. Вроде бы все.

Телефон Салимова Людмила Маслеева просит сразу: «Надо встретиться, когда будет в Кемерово».

– У меня задача от Сергея Евгеньевича, – отвечает Людмила Дмитриевна на вопрос о том, сколько ей еще в принципе работать. – Одна из многих, но важных: детей пострадавших мы будем вести до окончания вузов. То есть до дипломов. Как вы думаете, сколько это будет лет?

..............