«Просто папа был нарушенный»

Следственный комитет (СК) России в понедельник сообщил о завершении расследования убийства девятимесячной Ани Шкапцовой в Брянске. Как показало следствие, «ребенок был обречен еще до своего рождения».

Он распускал руки как в отношении бывших жен, так и их совместных детей. Не изменился он и в отношениях со Шкапцовой, которая оказалась не многим лучше

Следователи в Брянской области выяснили, что обвиняемый в преступлении неоднократно избивал детей от других браков, соответственно относился и к своим бывшим женам.

«Агрессивность Кулагина проявлялась и в его предыдущих двух браках, в которых у него родились четверо детей. Он распускал руки как в отношении бывших жен, так и их совместных детей. Ничуть не изменился он и в отношениях со своей сожительницей Шкапцовой, которая оказалась не многим лучше своего избранника», – сообщается на сайте ведомства.

В СК добавили, что обвиняемые «в присутствии малолетней дочери неоднократно курили и распивали спиртные напитки».

«Нежелательной оказалась для Шкапцовой и ее беременность. Она активно изыскивала возможность  сделать аборт, скрывала свое состояние от родственников и знакомых. Шкапцова не встала на учет в женской консультации, не изменила свой образ жизни и крайне безответственно относилась к будущему материнству. В результате у нее прошли преждевременные роды в домашних условиях, которые принимал сожитель», – отметили в СК

Кроме того, установлено, что к медикам пара обратилась только после рождения дочери. «В течение 1,5 месяцев ребенок находился в медицинском учреждении под присмотром врачей, а сама Шкапцова была дома, отдавая предпочтение собственному комфорту. После выписки дочери мать продолжала игнорировать рекомендации брянских врачей по уходу за новорожденной, лишь несколько раз являлась для осмотра ребенка, объясняя свое поведение проживанием у родителей в городе Почепе», – говорится в сообщении.

Расследование дела завершено, Кулагину предъявлено обвинение в убийстве малолетнего, а Шкапцовой – в пособничестве в этом убийстве (п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ). Кроме того, они обвиняются в заведомо ложном доносе о совершении преступления, соединенном с искусственным созданием доказательств обвинения (ч. 3 ст. 306 УК РФ).

Комментируя заявление Следственного комитета о том, что ребенок был обречен еще до рождения, психолог Антон Сорин заявил газете ВЗГЛЯД: «К этому делу с такой позицией ни в коей мере относиться нельзя по очень простой причине. То, о чем мы говорим, – проявление тяжелейшего психологического нарушения, и даже, скорее, психиатрического. За такого рода действиями со стороны папы, мамы, любого члена общества стоит основательная тяжелая психопатия, которая нуждается в своевременном вмешательстве».

На эту тему
• Убийцам Ани Шкапцовой предъявлено окончательное обвинение
• Убийцы девятимесячной девочки в Брянске признаны вменяемыми
• Против родителей убитой в Брянске девочки завели второе дело
• Найдено тело девятимесячной девочки в Брянске
• Останки убитой девочки нашли в Брянске

Психолог отметил, что, конечно, трагедии можно было бы избежать, если бы такие семьи отслеживались и контролировались, но для полной эффективности одного контроля недостаточно.

«Произошедшая история – это ситуация, при которой надо задуматься, как вообще работает психологическая и психиатрическая система оказания помощи населению. Мы имеем дело с ситуацией, когда помощь не оказывается. В обществе начинают говорить о подростковых самоубийствах, только когда дети начинают падать с крыш, про родителей, которые истязают детей, – только когда это всплывает. В советское время существовала очень глобальная, достаточно развитая, со своей спецификой, но все-таки полноценная система оказания психологической помощи, в рамках которой правоохранительные органы, здравоохранение действовали в едином целом. Проблема профилактики была принципиально-важным аспектом», – указал Сорин.

По его словам, в настоящее время в России не существует какого-то элемента отслеживания людей с такими психологическими расстройствами. «Вот, условно говоря, папа, страдающий тяжелой формой расстройства личности. В каком месте это расстройство может быть выявлено, где на него обратят внимание? На работе? Скажут ему сходить к психологу, так всем известно, что на это такой человек ответит. В поликлинике по месту жительства выпишут направление? Но все понимают, что это нонсенс. У нас происходит сейчас глобальная борьба только со следствием», – посетовал психолог.

Антон Сорин также отметил, что нежеланный ребенок далеко не всегда приводит к насилию. «Чтобы нежеланный ребенок и тяжелая семья приводили к таким крайним радикальным формам, это просто чушь. Есть огромное количество родителей, в чьей системе ценностей дети занимают не первое место, и дети при этом как-то не погибают в девятимесячном возрасте, а доживают до взрослого возраста с разной степенью благополучности. Любые насильственные действия в отношении ребенка – это не норма. Просто папа был нарушенный, но не продиагностированный», – заключил он.

#{interviewsociety}Уполномоченный по правам ребенка Санкт-Петербурга Светлана Агапитова отметила, что многие ведомства, уделяющие внимание детским проблемам, работают разрозненно. «В Санкт-Петербурге, как и в других регионах, существует множество структур, учреждений, организаций, которые помогают детям, попавшими в трудную жизненную ситуацию или ставшими жертвами преступлений. Однако, все они относятся к разным ведомствам – Комитету по социальной политике, Комитету по здравоохранению или же являются общественными организациями. Также, в каждом районе существуют подразделения по делам несовершеннолетних ГУ МВД. При этом, отсутствует единая система оказания помощи ребенку, попавшему в беду», - сказала газете ВЗГЛЯД Агапитова.

Она также отметила, что ни за кем не закреплена обязанность фиксировать и собирать в единую базу информацию о происшествиях с детьми. «Что-то есть у Следственного Комитета, что-то у социальных служб, что-то у полиции, но все эти данные не сопоставляются и не анализируются. А между тем, такая информация могла бы предотвратить многие трагедии. Ведь, как правило, граждане, совершившие те или иные насильственные действия в отношении ребенка, ранее попадали в поле зрения субъектов профилактики. Однако, из-за того, что это были лишь недоказанные предположения, они не выходили за рамки ведомства. Если бы подобные данные объединялись, то люди неоднократно «засветившиеся» в подозрении на жестокое обращение или насилие над ребенком, попадали бы под особый контроль», - пояснила детский омбудсмен.

По словам Светланы Агапитовой, в процессе следственных действий по ряду нашумевших в этом году преступлений, обнаруживались сведения, говорящие о том, что насильники и раньше проявляли свои наклонности, но не переходили рамок закона. «Тем не менее, все это собралось воедино лишь после совершения преступления. Один из наиболее известных примеров – трагедия с девочкой Алексой. Ее отчима ранее подозревали в жестоком обращении. Тогда не удалось установить факты. И было это в других районах. Когда же появились первые подозрения в отношении Алексы – местные социальные службы просто не знали, что этот гражданин и раньше подозревался в подобных деяниях. Если бы такая информация у них была, то они наверняка внимательнее отнеслись бы к нему и, возможно, беду можно было предотвратить», - сказала она.

Детский омбудсмен добавила, что сейчас в Петербурге на базе 3-го отдела Управления участковых уполномоченных полиции и подразделений по делам несовершеннолетних ГУ МВД создается информационная база, которая будет собирать сведения о подозрениях на жестокое обращение с ребенком и тому подобную информацию.

Как сообщала газета ВЗГЛЯД, девятимесячная Аня Шкапцова была похищена в Брянске 11 марта 2012 года из коляски, которую ее мать оставила у входа в зоомагазин. Поисками малышки занимались 400 полицейских. 30 марта выяснилось, что ребенка убил сожитель ее матери Александр Кулагин.

По данным следствия, Кулагин избил девочку до смерти, а затем избавился от тела, инсценировав похищение. Мать, Светлана Шкапцова, активно помогала гражданскому мужу скрыть следы убийства.

Причиной убийства девочки стал бытовой скандал матери ребенка с сожителем. Также стало известно, что избитой девочке сутки не оказывали помощь, после чего она скончалась.

Кулагин и Шкапцова арестованы. Им предъявлены обвинения в убийстве и пособничестве соответственно. Кроме того, оба родителя обвиняются в заведомо ложном доносе, сопряженном с искусственным созданием доказательств обвинения.

В ноябре брянские следователи предъявили окончательное обвинение Александру Кулагину и Светлане Шкапцовой в убийстве девятимесячной Ани Шкапцовой, а также инсценировке ее похищения.

«Обвиняемые свою причастность к убийству отрицают  и признают свою вину лишь в части ложного доноса о совершении преступления. Тем не менее, у следствия имеются их правдивые показания о совершении убийства, – отмечали в СК. – В течение почти трех недель после поступления сообщения о похищении девочки следствием прорабатывались все возможные версии об обстоятельствах ее исчезновения. В то же время поведение родителей ребенка, которые вели себя подозрительно спокойно, давало следователям основание полагать, что они могли инсценировать похищение. Понимая, что находясь вместе, Шкапцова и Кулагин будут настаивать на своем, следователи разрешили отцу уехать в Москву к месту работы. Когда Шкапцова осталась одна, следователь смог наладить с ней психологический контакт, и победившее в ней чувство вины привело к даче показаний об обстоятельствах убийства».