Геворг Мирзаян Геворг Мирзаян Россия выигрывает в переговорной игре

Позиции, с которыми Москва и Киев вышли на переговоры, диаметрально противоположны. Однако переговоры все равно продолжатся. Потому что сторонам нужен сам переговорный процесс – чтобы выиграть в грандиозной переговорной игре, которую сейчас проводят даже не два, а четыре участника.

0 комментариев
Артем Данков Артем Данков Мигранты из Казахстана готовы потеснить узбеков и таджиков

В Центральной Азии происходят процессы, которые могут изменить демографическое лицо региона к середине XXI века. Одна из важнейших тенденций последних лет – трансформация миграционных потоков, в том числе из относительно благополучного Казахстана.

22 комментария
Сергей Худиев Сергей Худиев Остановит ли новый папа разрушение Католической церкви

Сможет ли радужное безумие разрушить изнутри старейший институт Европы? Мы еще не знаем; но мы знаем, что это в очень большой степени зависит от одного человека – папы римского Льва XIV.

11 комментариев
29 декабря 2016, 18:08 • Политика

Кадровое перемещение Антонова является сигналом Кремля внешнему миру

Кадровое перемещение Антонова является сигналом Кремля внешнему миру
@ Коротаев Артем/ТАСС

Tекст: Ирина Алкснис

Решение президента России о возвращении Анатолия Антонова в МИД после пятилетней работы в Минобороны неизбежно ставит вопросы о подоплеке происходящего. Она видится не в каких-то частных или ведомственных процессах или проблемах, а в ясном и прямом послании Кремля внешнему миру. А то, что это происходит перед самым Новым годом, добавляет символичности данному кадровому решению.

Конец года ознаменовался заметной кадровой перестановкой в верхах российской государственной системы. Анатолий Антонов, с начала 2010-х годов занимавший пост заместителя министра обороны, вернулся в свое «родное» ведомство, став замминистра иностранных дел.

Если кадровым решением пятилетней давности в Минобороны усиливался гражданский и политический элемент, то теперь в святая святых российской внешней политики вводится усиленная военная составляющая

Подобные кадровые решения являются питательной почвой для спекуляций и предположений, особенно когда фоном для них проходят масштабные события в военно-политической сфере в мире.

Анатолий Антонов – карьерный дипломат, со студенческой скамьи (МГИМО) связанный с отечественным внешнеполитическим ведомством. Его переход в 2011 году в Минобороны стал маленькой сенсацией.

Вопросы безопасности давно были его «специализацией» в российском МИДе. С середины 2000-х Антонов руководил департаментом по вопросам безопасности и разоружения. Кроме того, он был руководителем ряда российских правительственных делегаций, в том числе на переговорах со странами «Группы восьми», по Договору о нераспространении ядерного оружия, по обзору действия конвенций о «негуманном» оружии, о запрещении химического оружия, о запрещении биологического оружия и по многосторонним механизмам экспортного контроля. Также Антонов возглавлял российскую делегацию на переговорах с США по новому Договору о стратегических наступательных вооружениях.

Однако даже при таком послужном списке смена крупным чиновником дипломатического мундира на военную униформу стала заметным событием в системе госуправления. Тогда назначение Антонова связывали с планами Минобороны на расширение и углубление военно-политического сотрудничества России – с акцентом именно на «политическую» часть – с зарубежными странами, в первую очередь западными. Привлечение для решения данной задачи высокопоставленного профессионала именно в сфере дипломатии выглядело логичным шагом.

В рамках той же логики можно предположить смысл и значение обратного перехода.

С одной стороны, уход Антонова из Минобороны выглядит сигналом Москвы для внешнего мира, что время «дипломатических игр» закончилось. Россия больше не видит необходимости прикладывать дополнительные усилия по политической и дипломатической линии при военно-политическом взаимодействии с другими странами, особенно НАТО.

Шаг выглядит вполне последовательным, учитывая текущее охлаждение отношений России со странами НАТО, частые публичные перепалки между обеими сторонами и шаг за шагом нарастающие военные трения.

При этом, безусловно, речь идет не о полном прекращении военного сотрудничества, а скорее о его переформатировании в соответствии с текущими реалиями. Ныне для России на первый план выходят военное и военно-техническое взаимодействие со странами, не входящими в НАТО – от Китая до Ирана. При работе с ними чисто военная составляющая играет доминирующую роль, зато значимость политико-дипломатического фактора снижается.

Фактически Кремль дает всему миру внятный сигнал, что ее армии больше не требуется высокопоставленный дипломат на военном посту.

Безусловно, дополнительным показателем в этой связи станет будущее самой должности, покинутой Антоновым, а также его возможный преемник, если таковой будет. Пока не ясно, будет ли сочтено необходимым само сохранение поста замминистра обороны, курирующего внешнеполитические связи ведомства, и если да, будет ли на нее назначен дипломат или кадровый военный.

С другой стороны, не менее значимым является новое назначение Антонова в МИДе. Факты перевода на аналогичную должность и даже введение института еще одного замминистра явственно свидетельствуют, что к дипломату нет претензий по месту предыдущей работы, а кадровое решение носит именно политический характер вне привязки к его личности и профессионализму.

Кроме того, в МИДе сообщили, что в новой должности Антонов будет курировать «общие вопросы военно-политической безопасности». Это также выглядит весьма символическим. Пять лет работы в Минобороны, безусловно, серьезно расширили опыт и связи Антонова именно в военной сфере.

По сути, можно сказать, что если кадровым решением пятилетней давности в Министерстве обороны усиливался гражданский и политический элемент, то теперь в святая святых российской внешней политики вводится усиленная военная составляющая.

Это выглядит ясным сигналом, каким ожидается и прогнозируется в Кремле 2017 год для мировой политики.

..............