Глеб Простаков Глеб Простаков Запад судорожно ищет деньги на продолжение войны

Если Россия войну на Украине не проиграет, то она ее выиграет. Значит, впоследствии расплачиваться по счетам перед Москвой может уже не Евросоюз с его солидарной ответственностью, а каждая страна в отдельности и по совокупности неверных решений.

10 комментариев
Геворг Мирзаян Геворг Мирзаян Вопрос о смертной казни должен решаться на холодную голову

На первый взгляд, аргументы противников возвращения смертной казни выглядят бледно по отношению к справедливой ярости в отношении террористов, расстрелявших мирных людей в «Крокусе».

9 комментариев
Андрей Полонский Андрей Полонский Зачем галициец обещал Америке русские меха

По сравнению с немцами, французами и старинными шведами нынешние киевские куклы на веревочках, конечно, мелочь. Зато теперь понятно, что всю стаю западные дрессировщики специально на русский мех науськивали. На нефть, газ и алмазы. Учили. Готовили.

17 комментариев
23 декабря 2015, 21:45 • Политика

Индийский премьер приехал укреплять доверительные отношения с Путиным

Индийский премьер приехал укреплять доверительные отношения с Путиным
@ Алексей Никольский/пресс-служба президента РФ/ТАСС

Tекст: Петр Акопов

Начавшийся в среду вечером визит в Москву премьер-министра Индии Нарендры Моди важен не только для развития двусторонних отношений, одних из самых стабильных в мире. С лидером страны-цивилизации Владимир Путин будет обсуждать и трансформацию мирового порядка. Москва и Дели теперь вместе работают не только в БРИКС, но и в ШОС.

Российско-индийские стратегические отношения насчитывают уже много десятилетий, причем в них практически не было кризисов и спадов – с тех пор как 60 лет назад, в июне 1955-го, состоялась первая российско-индийская встреча на высшем уровне.

Меня переполняют те чувства радости и духовного подъема, какие испытываешь, когда едешь к другу

Во время визита в Москву премьер-министра Джавахарлала Неру (которого сопровождала и его дочь Индира) установились как экономические, так и политические связи, которые прошли испытание временем. И войнами, в которых участвовала Индия (с Китаем и Пакистаном) и СССР (в Афганистане), и распадом Советского Союза, и сменой власти в Дели.

Сложно даже сосчитать количество встреч на высшем уровне за эти 60 лет, но совершенно точно, что с премьер-министрами Индии наши лидеры встречались чаще, чем с главами какой-либо другой крупной мировой державы, будь то США или Китай, в отношениях с которыми бывали целые десятилетия без контактов в верхах. Стратегическое взаимодействие двух стран выгодно и Москве, и Дели, и это главный фундамент отношений двух стран.

Но и от личностей лидеров зависит немало, тем более в нынешний период, когда кроме двусторонних отношений все большую роль начинает играть координация усилий на мировой арене. Индия входит в БРИКС, а со следующего года и в ШОС, и понятно, что несмотря на традиционную сдержанность индийской внешней политики, роль быстро растущей в экономическом плане страны-цивилизации будет возрастать. Индия является первым и безусловным кандидатом на получение места постоянного члена Совета Безопасности ООН. Но даже пока этого не произошло, построение нового мирового порядка невозможно без индийского участия. И личного участия Нарендры Моди – потому что именно он будет в ближайшее десятилетие (а то и два) ключевой фигурой индийской политики.  

Нарендра Моди уже 16-й премьер-министр Индии с момента обретения независимости в 1947 году, он правит всего полтора года. Но он необычный премьер. 65-летний Моди возглавляет правую индуистскую партию, которая формировала правительство страны всего несколько раз. Львиную часть времени Индию возглавляли представители Индийского национального конгресса – только на долю Неру, его дочери Индиры Ганди и его внука Раджива пришлось 40 лет. Сейчас семья Неру-Ганди по-прежнему возглавляет ИНК, но глава партии, вдова Раджива Соня, этническая итальянка, не может (не юридически, но по сути) претендовать на пост премьера.

Когда Путин возглавил Россию, в Индии как раз был короткий период правления индуистских националистов из Бхаратия джаната парти во главе с Аталом Ваджпаи, но уже в 2004-м к власти вернулся ИНК. Премьером стал экономист Манмохан Сингх. Именно с ним Кремль и выстраивал отношения в следующие десять лет. Не забывали, конечно, и про Соню Ганди, но контакты с ней были редкими. Такое раздвоение индийского руководства не то чтобы мешало российско-индийским отношениям, но уж точно не способствовало установлению доверительных человеческих контактов. К тому же и по личным качествам ни Сингх, ни Ганди не были прирожденными лидерами.

На парламентских выборах прошлого года ИНК поставил во главе списка сына Сони Ганди Рахула, но 44-летний начинающий политик не сумел сохранить власть своей партии. Индия проголосовала за перемены, причем серьезные. Нарендра Моди не только индуистский националист, но и первый премьер, представляющий именно региональную, а не федеральную элиту. Он 13 лет возглавлял штат Гуджарат и считался одним из самых успешных руководителей регионов. Неслучайно поэтому он делает ставку на изменение баланса в федерации через усиление роли штатов, которые должны ускорить модернизацию Индии в целом.  

Именно в качестве премьера Гуджарата Моди впервые приезжал в Россию – в начале нулевых он сопровождал тогдашнего индийского премьера. Тогда же он и познакомился с Путиным, но постоянные контакты установились у них после того, как Моди возглавил индийское правительство полтора года назад. С этих пор два лидера встречались уже несколько раз: и на саммитах, и во время состоявшегося год назад визита Путина в Дели. Этим летом Моди приезжал в Россию для участия в саммитах БРИКС и ШОС в Уфе, но там обсуждались международные и региональные вопросы, а нынешний визит важен именно для двусторонних отношений.

Накануне приезда Моди дал интервью российским СМИ, назвав Россию верным другом, с которым связывает нерушимая дружба, даже посетовал, что его немного беспокоит, не припозднился ли он с этим визитом. Индийский премьер наговорил комплиментов Путину, но из сказанного видно, что это не просто дань вежливости:

«Весь мир знает его как сильного, решительного лидера. И самое главное, он умеет дружить, обладая редким талантом самопожертвования ради друга. Немногие на это способны. Именно благодаря этой силе он может в короткие сроки установить доверительные отношения с любым лидером и страной мира. Мы с президентом Путиным доверяем друг другу.

Еще одно его качество – открытость. Это не тот человек, который думает одно, а говорит другое. Что думает, то и говорит. И ему безразлично, понравится это кому-то или нет.

И, конечно, он много лет умело возглавляет государство. Справился с экономическим кризисом, вернул России мощь после распада СССР. Когда в мире происходит кризис, Россия выступает с собственной точкой зрения. И все это благодаря лидерству президента Путина. Индия всегда воспринимала Россию как близкого друга, а президент Путин придал этой дружбе новую энергию и динамику».#{smallinfographicleft=777994}

Слова о динамике и энергии в равной степени относятся и к премьеру Моди, который имеет все шансы сыграть в двусторонних отношениях столь же важную роль, как и Джавахарал Неру и Индира Ганди. Его жесткость и лидерские качества способны придать и так крепким отношениям двух стран новое и очень важное качество – ту доверительность, без которой трудно будет выстраивать стратегическое взаимодействие на геополитическом уровне. У двусторонних отношений есть большой потенциал. Это касается не только сотрудничества в военно-технической сфере или энергетике, но сегодня важней всего координация на глобальных площадках.

В следующем году Индия станет членом ШОС. На фоне постепенного улучшения индийско-китайских отношений это станет еще одним важным шагом на пути к укреплению треугольника Дели – Москва – Пекин (существующего сейчас в формате БРИКС), стратегического партнерства, которое способно стать главным элементом построения новой архитектуры безопасности сначала в Азии, а потом и в остальном мире. Для выстраивания отношений трех стран важнейшую роль играют личные контакты их лидеров – в этом убеждает новейшая история российско-китайско-индийского взаимодействия.

При Сталине возникла крепчайшая связка Москва – Пекин, а отношения с Дели у обоих государств были очень слабыми. В середине 50-х Неру пошел на сближение с Китаем и СССР – теоретически, треугольник мог начать складываться уже в те годы. Но отношения Дели с Пекином вскоре были обрушены – сначала из-за Тибета, а потом и приграничной индийско-китайской войны в Гималаях. В начале 60-х произошел и разрыв Москвы и Пекина, а в конце 6о-х дело дошло до приграничных военных столкновений. И до конца 80-х китайские руководители даже не имели контактов с советскими и индийскими лидерами.

Восстановление отношений началось с двух визитов – в декабре 1988-го в Пекин приехал Раджив Ганди, а спустя полгода Поднебесную посетил и Михаил Горбачев. С этого момента между всеми тремя странами восстановились нормальные отношения, но о треугольнике все равно нельзя было даже мечтать. Рухнул СССР, в Кремле взяли курс на Запад, между Индией и Китаем оставались приграничные споры. Но во второй половине 90-х появились первые намеки на возможность образования треугольника. Если до этого идея обсуждалась лишь в академических кругах (особенно индийских), то в 1998-м о необходимости создания стратегического треугольника Москва – Дели – Пекин заявил премьер-министр Евгений Примаков.

В нулевые годы российско-индийские и российско-китайские отношения успешно развивались, шло и китайско-индийское сближение. Остающийся неурегулированным индийско-китайский пограничный спор уже не вызывал былого напряжения. С 2006 года начинаются регулярные встречи министров иностранных дел трех стран – в формате сначала БРИК (с участием еще и Бразилии), а потом и БРИКС (после присоединения Южной Африки). В 2008-м впервые встретились и лидеры стран, а с 2009-го саммиты БРИКС стали ежегодными. Треугольник сложился, но ему еще предстоит укрепить все свои стороны.

Если оценивать геополитическое взаимодействие не в рамках треугольника, а между отдельными его сторонами, то связи Москвы с Дели и Пекином можно было назвать более близкими, чем между ними, но после прихода к власти Нарендры Моди Индия стремится укрепить отношения с Китаем. Весной этого года в ходе визита индийского премьера в Пекин стороны взяли на себя обязательство «поддерживать мир и спокойствие на приграничных территориях в ожидании окончательного урегулирования», что отвечает намерению Моди «отправить политические вопросы территориальных претензий в корзину истории».

Таким образом, было, по сути, снято последнее серьезное препятствие для перевода Индии из наблюдателей в члены ШОС, российско-китайского альянса, до этого занимавшегося в основном Центральной Азией. С вступлением Индии и Пакистана ШОС не только расширит свою территорию, став практически паназиатским (за исключением Ближнего Востока и Юго-Восточной Азии), но и будет служить элементом сглаживания индийско-пакистанских противоречий. Китай стремится привлечь к своему проекту нового Шелкового пути и Россию, и Индию, понимая, что только совместными усилиями трех стран можно обеспечить безопасность на всей его протяженности.

Таким образом, у российско-китайско-индийского взаимодействия появляются как глобальные цели – реформирование международного порядка в сторону многополярности и новой архитектуры мировой безопасности – так и конкретные торгово-экономические проекты. Отстаивание национальных интересов, согласование стратегических планов и честность в отношениях с партнером – если на этом будут базироваться отношения Си Цзиньпина, Путина и Нарендры Моди, то им удастся сделать то, что не могло получиться у Мао, Хрущева и Неру: вернуть Азии статус центра мира.

..............