Санкции со стороны Японии очевидно носят формальный характер. В Токио объявлено о «временном прекращении выдачи въездных виз 23 представителям официальных структур РФ и другим лицам». Это при том, что японские власти отлично знают – Страна восходящего солнца популярным туристическим направлением для россиян не является (в отличие, к примеру, от Европы, куда наши чиновники с семьями и впрямь частенько наведываются). Мол, раз договорились о санкциях, то вот вам санкции. Официальный представитель МИД РФ Александр Лукашевич, впрочем, предпочел другое слово: не «формальные» – неуклюжие.
Показательно, что экономических вопросов японские санкции никак не затрагивают
«Этот неуклюжий шаг явно предпринят под внешним давлением и идет вразрез с заявлениями Токио о важности развития всего комплекса отношений с Россией. Хотим подчеркнуть: разговаривать с нами языком санкций контрпродуктивно, не говоря уже о том, что участие Японии в попытках оказать давление на Россию никоим образом не способствует деэскалации напряженности на Украине», – заявил дипломат.
Судя по всему, под заявлениями Токио Лукашевич имеет в виду слова главы внешнеполитического ведомства Японии Фумио Кисиды, сказанные им 7 марта (то есть до референдума в Крыму). Кисида заявил тогда следующее: «Япония не будет предпринимать санкций в отношении России, но будет принимать решения, исходя из дальнейшего развития событий и отслеживая реакцию других стран».
При этом ранее премьер-министр Синдзо Абэ потребовал «уважать суверенитет и территориальную целостность Украины», однако впереди паровоза японцы бежать не хотели. Когда же воссоединение России и Крыма стало юридической реальностью, Токио заявил о приостановке консультаций о смягчении визового режима между странами и замораживании переговоров о возможном заключении трех договоров – об инвестиционном сотрудничестве, о сотрудничестве в освоении космоса и о предотвращении опасной военной деятельности.
Эти санкции тоже были формальными: облегчение визового режима между Россией и Японией не является ни чем-то действительно значимым, ни сколько-либо приоритетным для обеих стран. Определенный интерес могли представлять «космический» и – особенно – «инвестиционный» договоры, ибо Японии действительно есть что инвестировать, и в целом она всегда ищет – куда, а наш Дальний Восток в этих средствах немало заинтересован. Но тут надо понимать две вещи. Во-первых, переговоры только обещали начаться и грозили продлиться долгое время. А во-вторых, это не подразумевает отсутствие инвестиций со стороны Японии в принципе, просто фокус с государственного уровня вновь переносится на частный. Меж тем, Япония – это страна именно частного, при том крупного бизнеса (кэйрэцу). С бизнесом вообще договариваться проще – он прагматичнее, он про прибыль, а не про статус Крыма. Складывается впечатление, будто Япония вводит свои санкции против РФ как будто нехотя, и это действительно так. Сам факт санкций предопределен членством страны в G7 (G8 – это политическая организация, G7 – экономическая; всё те же, но без России): «промышленный клуб» договорился о давлении на РФ уже давно. И в целом поступить иначе Япония не могла: дело не столько и не только в позиции США – важнейшего партнера Японии и гаранта ее безопасности. А в том, что отказ Токио от принятой западным «клубом» линии на непринятие воссоединения Крыма с РФ будет истолкован как поддержка подобного сценария в принципе. Для Японии это неприемлемо – у нее у самой есть территориальные споры. И по крайней мере в случае с Китаем это вызывает нешуточные опасения со стороны Токио.
Так, газета ВЗГЛЯД уже неоднократно писала про архипелаг Сенкаку, контролируемый Японией с конца XIX века. Присоединенные в качестве необитаемой и ничейной территории острова были заняты США в конце Второй мировой войны и возвращены Японии одновременно с Окинавой. В этот период никто на архипелаг не претендовал и его принадлежность Японии не оспаривал. Когда же разведка подтвердила, что в этом районе находятся богатые запасы нефти и газа, Китай вспомнил, что архипелаг является «исконно китайской территорией» и называется Дяоюйдао. Именно с Сенкаку был связан прошлогодний китайско-японский дипломатический конфликт, когда дело дошло до массовых китайских демонстраций, погромов магазинов, принадлежащих японцам, и «марша тысячи судов» (китайских рыболовецких) к спорным островам. Теперь архипелаг включен в зону действия китайской ПВО. В том числе и с этим связана военная реформа Токио – Страна восходящего солнца наращивает мускулы, боясь угрозы со стороны Поднебесной.
На Сенкаку референдума не проведешь – он необитаемый, но саму практику изменения госграниц Токио одобрять не может. Подобное логичнее для Китая, имеющего обширные территориальные претензии к соседним странам («взвешенная» позиция Пекина предопределяется наличием бунтующих Тибета и Уйгуристана, а также Тайванем). Да, Токио признал Косово, но крайне неохотно – данное решение фактически продавили США.
Отсюда и формальность санкций. Пересмотр госграниц японцам нравиться не может, но Украина далеко, Россия близко, экономическое сотрудничество с ней важно, с Украиной – нет (тем более что Киев, кстати говоря, традиционно ориентирован как раз на сотрудничество и «особые отношения» с Китаем). В этой связи действия Токио вполне логичны: твердое «нет» с одной стороны, а с другой – показная формальность последствий, не затрагивающая реального экономического взаимодействия между странами. Мол, нам не нравится сам принцип, но действия России на далекой Украине отражаться на японско-российских отношения не должны. Японцы вообще прагматичный народ, не упускающий возможность «делать деньги» где угодно. Кстати, показательно, что объявление о формальных санкциях совпало с длительным (аж до 8 мая) официальным визитом главы японского правительства в страны Европы: там тоже делаются деньги, и пойти поперек прежнего решения G7 японцам также невыгодно.
При этом и анонсированный ответ со стороны России для японцев будет все той же формальностью: насолить Токио мы не можем, в отличие от Европы, Япония от нас не зависит никак. То есть на кону вопрос «упущенной выгоды», а не реальных вычетов из кошелька. А кроме того (и это даже важнее), для японцев важно сохранение спокойного дипломатического диалога с Россией в контексте угрозы все того же Китая: Токио знает, что Пекин прислушивается к Москве, а Москва, не заинтересованная в эскалации напряженности в тихоокеанском регионе, может брать в расчет интересы Токио.
К тому идет, что в итоге российско-японские отношения не пострадают никак, и резкость заявлений Лукашевича при их же расплывчатости – обозначение, с одной стороны, неприемлемости политики санкций, при нежелании ставить под угрозу бизнес-интересы России – с другой. А реальные последствия если и будут, то для прежде вялых японско-украинских отношений. Киев очевидно обиделся на Китай, а Япония, со своей стороны, проанонсировала весомые инвестиции в украинскую энергетику. Инвестиции эти оформлены как «помощь», по сути же являются вложением средств на длительный период – с обязательной прибылью на выходе. Для японских технологий это дополнительный рынок, для Киева же было бы глупым упустить возможность взять эти технологии по дешевке, учитывая катастрофическую изношенность местных коммуникаций.
Геворг Мирзаян
Китай и Запад перетягивают украинский канат
