Одна из крупнейших мировых нефтяных компаний – французская Total – на днях приняла решение о переименовании себя в TotalEnergies. Компания не устояла под напором реальности, в которой климатическая повестка, а не цены на нефть, стала определять перспективы бизнеса. На Петербургский международный экономический форум (ПМЭФ) представители Total приехали уже заново рожденными – с нефтяным прошлым за плечами и взглядами, устремленными в «зеленое» будущее.
Глава компании Патрик Пуянне ожидает, что к 2035 году традиционное автомобилестроение может уйти в прошлое, на смену ему придут электромобили. А значит, и быть нефтяной компанией в мире чистого электричества бесперспективно. Некоторые участники дискуссий на ПМЭФ полушутя называли такой шаг французов авантюрой с намеком на то, что Total, возможно, слишком спешит: мир чистой энергии придет не так быстро, а изменения будут не столь всеобъемлющими. Тогда как здесь и сейчас миром по-прежнему правят нефть и газ.
Так или иначе, но львиная доля мероприятий того же ПМЭФ была тесно переплетена с повесткой ESG (Environmental, Social and Corporate Governance) – термином, который пришел на смену термину из нулевых и десятых годов – СSR (Corporate Social Responsibility). Устойчивое развитие теперь прочно связывается с темой экологичности. Сдвиг общественного сознания на Западе сделал климатическую повестку стержневой составляющей бизнес-стратегий крупнейших корпораций. Углеродный след подсчитывают не только нефтяники, металлурги и химики, но и Google, Yandex или Netflix.
«Для российских компаний хороший ESG-комплаенс уже сейчас является возможностью создать премию для своих активов в виде, например, пониженной ставки привлечения заемного капитала за соблюдение экологических правил» – вот типичная выдержка из анонсов множества панелей форума. Глобальная конкуренция уже подчинилась экологической повестке чуть более, чем полностью, и российский бизнес не стал исключением.
Свежий пример – заочная дискуссия министра энергетики США Дженнифер Грэнхолм и российского вице-премьера Александра Новака. Первая, аргументируя вредоносность проекта «Северный поток – 2», заявила о том, что по нему транспортируется «самая грязная форма природного газа на Земле». Новак парировал тем, что углеродный след российского газа, поставляемого по первой нитке «Северного потока», вчетверо меньше, чем у сжиженного природного газа (СПГ), поставляемого в Европу из США. Новая «ось зла» теперь проходит там, где гибнут белуги, на пляжи вываливаются тонны мусора, а горожане чаще видят серый и желтый снег, чем белый.
Однако налицо явное противоречие. На Западе именно запрос общества на экологичность определил тектонические изменения в поведении бизнеса. В России же экологическая повестка пока откликается намного меньше. По данным AC Nielsen, только 12% россиян покупают экологически чистые продукты, что намного ниже аналогичных показателей в Европе. В целом доля так называемых ответственных потребителей в стране оценивается в 10-15%, что также не составляет критической массы, которая бы сподвигла российский бизнес отвести повестке ESG центральное место в своем развитии. Эта повестка сейчас в большей мере задается внешними факторами: на передовой – ориентированные на экспорт российские компании и западный бизнес, присутствующий в России.
- Россию предупредили о тепловой угрозе экономике
- Саммиту Путин – Байден поможет глобальное потепление
- Глобальное потепление, ноль ковида, а Россия заслуживает санкций
Формально Россия приняла новые правила международной конкуренции, в которой приставка «эко» возведена в абсолют. Страна является подписантом Парижского соглашения по климату, а Госдума 1 июня этого года приняла закон об ограничении выбросов парниковых газов. Впрочем, ряд экспертов считает, что закон дошел до стадии принятия в изрядно выхолощенном виде, что только подтверждает тезис о недостаточной искренности российского бизнеса в стремлении быть более экологичным и ответственным.
Ощущение, что вся эта игра понарошку, лишь усиливается. Значительная часть российской бизнес-элиты, как и большая часть общества, ни в какое глобальное изменение климата не верит. А если и верит, то считает, что оно лишь на благо северной стране: затраты на отопление станут меньше, а Северный морской путь заработает быстрее.
Тема глобального потепления устойчиво связывается с проблемой геополитического противостояния Запада и его сателлитов с остальным миром, включая Россию. Российское центральное телевидение по инерции продолжает высмеивать Грету Тунберг, пусть даже передовой российский бизнес уже играет по правилам, заданным поколением экоактивистов.
В общем, поверить – не поверили, но правила игры уже приняли. Внешнее давление на российский бизнес, включая ожидаемое принятие углеродного налога в ЕС, будет только нарастать. В этих условиях делать то, во что по-настоящему не веришь, будет все сложнее.
