Еще пару месяцев назад при чтении мейнстримной прессы США, Великобритании и материковой Европы создавалось ощущение, что новая генерация глобального начальства в лице администрации Байдена неостановимо движется к тотальной победе.
Причем верх одерживает не только «грубая» стратегическая сила Запада, но и его новейшая «инклюзивная» ультралиберальная идеология, отрицающая любые традиционные формы организации общества и личной жизни человека – от суверенной государственности и культурных традиций до семьи и сексуально-гендерной воспитанности.
Эта нарочитая победительность была подхвачена и за пределами коллективного Запада. В том числе и у нас в стране. Не то чтобы все были рады этой победе. Отнюдь! Многим откровенно не нравится современная леволиберальная культурная повестка Вашингтона и выстраиваемого им «Альянса демократий». Но уже почти никто не сомневается в том, что эта повестка в конце концов будет повсеместно принята (а если надо – то и навязана). Во всяком случае, в «Альянсе» и тех странах, которым с ним будет разрешено торговать и у него культурно окормляться.
Но не все так просто. Дело даже не в том, что «культурная программа» глобального либерализма отвергается половиной жителей Запада и уверенным большинством людей за его пределами. Это-то как раз можно не рассматривать как серьезное препятствие. Дело в другом. Новейшая левая повестка вступает в противоречие с задачей эффективной конкуренции с так называемыми автократиями – то есть с теми странами и блоками, которые не приняли новой идеологии.
Между тем задача «показать эффективность и конкурентоспособность» либеральной демократии была поставлена нынешней администрацией Белого дома не ради пиара. О том, что в турбуленции следующих 10–15 лет Запад может начать проигрывать в борьбе с «неинклюзивными режимами» (простыми словами – с «плохими парнями»), американские аналитики начали говорить еще в начале 2010-х. И как только эта задача была признана Белым домом приоритетной, тон публикаций в мейнстримной западной прессе стал меняться, сигнализируя об очевидном неблагополучии и даже наметившемся расколе в стане «победителей».
Взять хотя бы недовольство левого крыла Демократической партии США политикой Белого дома в отношении очередного кризиса на Ближнем Востоке. Даже после достигнутого при посредничестве Египта прекращения огня американские ультрапрогрессисты требуют осудить Израиль за неизбирательное применение силы и нарушение прав человека в секторе Газа. Они утверждают, что в еврейском государстве установлен режим апартеида, и предлагают прекратить поставки ему вооружений. Разумеется, звучит критика и со стороны республиканцев – они, напротив, возмущены тем, что администрация недостаточно решительно поддерживает Израиль. Но на это возмущение Белый дом сегодня вполне может себе позволить не обращать внимание.
А вот на недовольство левых... Резкие заявления сделаны и молодыми радикалами, иммигрантами из мусульманских стран – конгрессвумен Рашидой Талиб и Ильханой Омар, и демократическими тяжеловесами – Берни Сандерсом и Элизабет Уоррен. И тем и другим доверяют политические активисты на местах, к ним прислушиваются влиятельные спонсоры партии и губернаторский корпус.
- Игры в демократию кончились
- Кто на самом деле раскалывает общество
- Российский либерализм повторяет судьбу мамонтов
Опытным бюрократам либерального истеблишмента удалось в 2020–2021 годах в полной мере использовать энергию левых ультрас во время предвыборной кампании, а затем не пустить почти никого из них в новую администрацию. Но это не значит, что можно отмахнуться от их требований и не воспринимать всерьез их идеи. Дело даже не в пресловутом давлении улицы, которую контролируют социалисты. Дело в том, что идеологическая повестка, которую активно поддерживают спонсоры Демпартии, формируется именно радикальным крылом партии.
Без этой идеологии, одними лишь политтехнологическими манипуляциями и админресурсом, решить вопрос о власти в США и Европе невозможно. Сохранение контроля над технологиями, ресурсами и международным разделением труда за транснациональными корпорациями и международной финансовой элитой требует установления новой системы ценностей. Пока сохраняется старая, неизбежно постоянное воспроизведение консервативно-популистского сопротивления «дивному новому миру». И это сопротивление может рано или поздно опрокинуть глобальное начальство.
Поэтому даже в самом центре коллективного Запада, в США, либералы последовательно разрушают основы суверенной государственности. Подрывается вера в государство, в его конституцию, историю, ценности и институты. Преподавание так называемой критической расовой теории (КРТ), постоянные атаки на «токсичную маскулинность», объявление «расизмом» любого проявления не только патриотических чувств, но даже элементарного гражданского сознания – все это призвано демонтировать национальное государство Соединенные Штаты Америки. На его месте должен быть офис глобального капитализма с «разнообразной» обслугой, проживающей в постиндустриальных «зеленых» мегаполисах.
Это неизбежно сказывается на государственных институтах, центрах принятия решений и в целом способности «офиса» вести международные дела. Яркий тому пример – совершенно невнятная политика США во время кризиса в Газе. Белый дом назвал это бессилие «тихой дипломатией». Хорошая попытка, но с тем же успехом можно назвать нищету тихим богатством. В интересах (и, конечно же, в силах) Вашингтона и в целом коллективного Запада было не допустить данного конфликта, а при возникновении – быстро его затушить. Но этому помешала новая идеология. Долгие колебания Белого дома и Госдепартамента и отсутствие внятной позиции США – все это следствие паралича, возникшего из-за конфликта идеологии и эффективности (в данном случае – во внешней политике). Как международный посредник куда эффективнее оказался Египет, которого, казалось, уже все давно списали со счетов как серьезного регионального игрока.
Примерно та же картина наблюдается на климатическом направлении. Идеология вызванного человеческой деятельностью изменения климата (а это именно идеология, а не наука) является удобным инструментом регулирования международного разделения труда. Но если бы распространением этой идеологии занимались исключительно официальные лица Вашингтона и Брюсселя, в нее никто бы не поверил. Поэтому потребовалась целая армия «зеленых хунвейбинов», оккупировавшая академические заведения, интернет-площадки и политические организации Запада. Действуют они и на территории «автократий», но там распространяются медленнее и имеют куда меньший успех.
И вот убежденные защитники матери-Земли уже вовсю критикуют администрацию Байдена и руководство Евросоюза за недостаточно решительные действия по сокращению потребления ископаемого топлива. Перехода на «углеродно нейтральную экономику» они требуют прямо сейчас. Дальше – больше. Поскольку так называемыми парниковыми газами являются также метан и закись азота, «зеленые» (а это не только европейские партии с соответствующим названием, но и весь социалистический актив американских демократов) призывают, по сути дела, свернуть существующее сельское хозяйство.
Причем откликаться на радикальные «антиуглеродные» требования приходится в первую очередь правительствам стран коллективного Запада. Китай, Россия и Индия далеко, а свои политики, давшие «зеленым» так много власти, рядом. Байден провел лишь первый, пристрелочный (и, надо сказать, весьма неудачный) международный саммит по климату, а нефтеносный Техас уже успел стать жертвой довольно средних снегопадов и холодов из-за увлечения «зеленой» инфраструктурой. В Европе еще даже не пришли к власти относительно умеренные «партии климата», а себестоимость электроэнергии в Старом Свете уже делает совершенно неэффективным не только материальное производство, но развитие здесь цифровых мощностей – серверы, маршрутизаторы, устройства хранения информации не святым духом питаются, они потребляют гигантские объемы энергии.
Китай, эта крупнейшая «автократия» мира, пообещавший начать сокращение не то что углеводородной, а самой «грязной», угольной электрогенерации лишь с 2025 года, будет беспредельно счастлив такому конкуренту, как «Альянс демократий», использующий исключительно «чистую» энергию и обладающий лишь «зеленой» инфраструктурой.
Да и какого человека – прежде всего на Западе! – воспитывает новая леволиберальная идеология? То, что антибелого расиста – это полбеды. «Новый человек» (невольно вспоминается идеологический отдел ЦК КПСС 1980-х) должен стать гендерно дезориентированным бессемейным космополитом, не уважающим старших и не имеющим детей. Насколько конкурентоспособны такие индивиды? Их них ведь и организации никакой не выстроишь, кроме роя. Коллектив все же предполагает некое уважение к иерархиям (хотя бы ценностным), а они запрещены новейшей идеологией.
Более того, западный человек должен стать еще и необразованным. Бескомпромиссная борьба за «расовую справедливость» привела к тому, что в школах и вузах США начинают «облегчать» учебную программу и отказываться от преподавания сложных предметов – лишь бы небелые дети не чувствовали себя «неравными». Некоторые политики уже дошли до того, что объявили сам принцип меритократии (вознаграждения по заслугам и знаниям) «расистским». Конечно, нам скажут, что вот-вот всех людей заменят роботы, которые и решат проблему эффективности либеральных демократий. Но, во-первых, этих роботов пока еще нет, а во-вторых, для их появления в промышленном масштабе нужно большое количество людей, хорошо знающих высшую математику и физику, как минимум – квантовую механику и электродинамику. А их-то как раз скоро и не окажется вовсе.
Получается, что без новой идеологии коллективный Запад не может влиять на весь мир и даже оставаться коллективным. Но эта идеология препятствует главной его задаче – конкурировать с «недемократиями». Где-то впереди маячит мир, в котором «автократии» повержены, а все «демократии» живут в «зеленом» постиндустриальном завтра без семьи и образования, зато с роботами. Вот только достичь этого мира невозможно... из-за самого стремления к нему.
Это противоречие, похоже, на Западе начинают осознавать. И рано или поздно у лидеров глобального либерализма возникнет желание разрубить этот гордиев узел. Но это уже будет другая история.
