Проблема утилизации твердых бытовых отходов, или попросту – мусора, которая в последнее время в некоторых регионах (на слуху – Подмосковье) из сугубо экологической и экономической грозит перерасти в социальную и даже политическую.
Ее предпосылки, как и попытки решения, возникли не вчера. А поиски выхода требуют комплексного подхода и внимательного изучения чужого опыта – как негативного, так и позитивного.
Как докатились до жизни такой
Более половины полигонов, на которых с 1960-х годов утилизировали бытовые отходы Москвы и области, исчерпали свой ресурс еще в 2012 году, безлюдные полвека назад места сегодня «чудесным образом» оказываются у городской черты – так свалки «наступают» на город.
Переход от полигонного захоронения отходов к раздельному сбору мусора специалисты называли спасением Москвы – эти обсуждения активизировались еще на фоне присоединения к городу новых земель в 2011 году.
Тогда в столице работало три мусоросжигательных завода общей мощностью 770 тыс. тонн в год и ветеринарно-санитарный завод «Эколог» мощностью 1,5 тыс. при образовании порядка 6 млн тонн одних лишь коммунальных отходов без учета производственных, отходов строительства, сноса и других – всего же, по некоторым оценкам, порядка 20 млн.
Все, что не сжигали, «хоронили» на полигонах Московской области и «хоронят» до сих пор.
Впрочем, согласно официальным оценкам по состоянию на 2013 год, Москва и область ежегодно накапливали 10 млн тонн отходов – по крайней мере, исходя из этих цифр в Мособлдуме тогда провели слушания единой региональной стратегии по захоронению и переработке мусора.
Сложившуюся ситуацию обсуждали мэр Сергей Собянин и тогда еще врио губернатора области Андрей Воробьев, слова «мусорный коллапс» звучали уже тогда. И уже не в первый раз вспомнили о строительстве мусороперерабатывающих заводов.
Говорили о «создании всей цепочки переработки отходов: от первичной сортировки на домашней кухне до высокотехнологичных производств».
Зампред областного правительства заявил, что без участия населения в этом процессе вся затея обречена на провал, а селективный сбор мусора предложил мотивировать материально.
На тот момент, кстати, российское общество уже накопило печальный опыт провала таких экспериментов, в том числе в Москве и Питере, где люди попросту ленились раскладывать пищевые отходы, стекло и картон по разным контейнерам, а коммунальщики «добавляли» неразберихи от себя.
Аналогично проваливались и точечные инициативы в небольших городах и поселках, когда первичная сортировка отходов «угасала» с истощением гранта на соответствующую программу.
Фактическим итогом общественной дискуссии в 2016 году стало намерение властей Подмосковья построить четыре мусоросжигательных завода в Солнечногорском, Наро-Фоминском, Воскресенском и Ногинском районах.
Сегодня обсуждаются ускоренные сроки введения этих предприятий в эксплуатацию.
Сжигание как оптимальный способ утилизации мусора определяет концепция Минприроды по обращению с твердыми бытовыми отходами, принятая до 2030 года.
Человеческий фактор
«Треть москвичей готовы к раздельному сбору мусора!» – сообщил в конце минувшего года глава департамента природы Москвы. А это значит, что у остальных двух третей такой готовности не наблюдается.
Очевидно, что в таких условиях говорить о запуске переработки отходов, которая потребует непременного участия каждого гражданина уже на собственной кухне, несколько преждевременно – это показывают и провалы подобных экспериментов.
Если же обратиться к опыту Европы, где успешно перерабатывается от 60% до 80% бытовых отходов, известна практика повышенных счетов за утилизацию смешанного бытового мусора.
Впрочем, и там потребовалось немалое время для установления порядка: ряд директив ЕС лишь за четверть века приучил граждан разделять бумагу и бутылки, а к использованным батарейкам и электрооборудованию относиться как к опасным отходам.
Но о каком раздельном сборе можно говорить, когда, по словам губернатора Андрея Воробьева, в области люди попросту не заключают договоры на вывоз мусора, а на фоне закрытых за минувшие несколько лет 23 полигонов это приводит к несанкционированным свалкам.
В Германии за это всегда били маркой, а затем и евро: за организацию свалки в неположенном месте придется платить штраф в 500 «ойро», в Великобритании могут оштрафовать на 3 тыс. фунтов даже за свалку на собственной территории!
В то же время немцам вовсе не приходится платить за вывоз мусора, если он отсортирован на биологические отходы, пластик, стекло, бумагу и металл – лишь в таком случае переработка отходов предприятиями становится рентабельной, и это требует участия абсолютно каждого гражданина!
Неудивительно, что московские чиновники в самых смелых прогнозах по переходу к раздельному сбору мусора называют 2021 год, на который, кстати, запланирован запуск мусоросжигательных заводов в Наро-Фоминском и Воскресенском районах, т. е. на полное внедрение технологии к озвученной дате пока никто и не рассчитывает.
Впрочем, оптимизм чиновникам внушает закон «Об отходах производства и потребления», который полностью вступит в силу в 2019 году – тогда, мол, у бизнеса появится наконец стимул вкладываться в сферу переработки отходов.
- Эксперт описал решение проблемы московского мусора
- СПЧ: Расчет источников загрязнения поможет следить за экологией московского региона
- В области переработки отходов Россия значительно отстает даже от СССР
Мусорный Клондайк
Существующий опыт вложений в этой сфере показывает, что такие проекты интересны лишь крупному бизнесу: так, одна из московских групп компаний, которая работает со всеми стадиями движения отходов в различных регионах России, имеет инвестиционную программу в размере 16 млрд рублей на 2014–2016 годы при условии полного рециклинга, производя на выходе, скажем, гофрокартон.
Очевидно, такой размах не под силу мелкому и среднему бизнесу – и эту практику подтверждает и зарубежный опыт. Например, не слишком уж и крупный мусоросжигающий завод мощностью 172 тыс. тонн в британском Уэльсе взялся строить немецкий энергетический гигант E. On.
Таким образом, сочетание «человеческого фактора» и крупных вложений делает эту отрасль крайне сложной для «входа» – без специальных усилий едва ли стоит ожидать всплеска интереса к мусорному бизнесу.
В то же время на фоне «зеленой идеи» о полной переработке мусора полностью дискредитирована идея сжигания отходов, хотя современные каталитические и плазменные технологии эффективно очищают выбросы таких предприятий.
Так, еще в 1989 году в центре Вены запустили мусоросжигательный завод Шпиттелау – авангардная архитектура предприятия превратила его в туристический объект, при этом он обеспечивает теплом 60 тыс. квартир, не загрязняя окружающую среду даже неприятными запахами!
На крыше завода расположен ресторан, а более чем миллионный город не разражается протестами из-за переработки мусора в самом центре – при этом предприятие утилизирует 265 тыс. тонн отходов ежегодно.
Следует, конечно, понимать, что это не панацея, и завод уничтожает лишь те отходы, которые невозможно отправить на переработку, а Шпиттелау – это лишь часть цельной системы, однако задуматься о заимствовании эффективных технологий очистки стоит, тем более если наше ближайшее будущее до 2020-х – четыре новых мусоросжигательных завода в Подмосковье.
В этом свете намерения активистов провести референдум по внедрению раздельного сбора мусора нисколько не противоречат технологиям сжигания: внедрять сортировку отходов необходимо, иначе никакие инвестиции затем не смогут помочь в переработке.
В то же время современные (а то и конца 80-х) технологии позволяют нейтрализовать выбросы от сжигания отходов – и до запуска новых заводов это, мягко говоря, следует учесть.Ну а пока действует концепция «необъятных просторов» России: еще в 2011 году глава Минприроды Юрий Трутнев заявил, что строительство мусоросжигательных заводов – дело накладное, куда дешевле закапывать. И пока эта схема остается для бизнеса самой понятной.
А для того, чтобы дорасти в этой сфере до высоких технологий, нам для начала нужно научиться как следует выбрасывать мусор.
Шаг этот большинству граждан непонятен, поскольку не имеет скорого и наглядного результата, но сделать его необходимо, поскольку других путей к чистоте и экологичной жизни в мегаполисах и их округе попросту нет.
