Самыми злыми и бездоказательными отзывами о фильме «Солнечный удар» отметились оппозиционные журналисты, не имеющие не малейшего отношения к кинокритике.
Чем терпимее старается быть Михалков и призывает подумать, как же получилось, что мы уже дважды уничтожили собственную страну, тем с большей злобой набрасываются в ответ
Готовясь к экранизации рассказа Ивана Бунина «Солнечный удар» и его же дневника «Окаянные дни», Никита Михалков постарался максимально бережно отнестись к убеждениям своих зрителей.
По словам режиссера, из первоначального сценария были убраны все сцены с кровавыми расправами, и даже в столь несимпатичной даме, как организатор бессудных расправ над врангелевскими офицерами в Крыму Розалия Землячка, он попытался найти какие-то человеческие черты.
Но странное дело: чем терпимее старается быть Михалков, чем отчаяннее он призывает к примирению, заклинает отбросить раздоры и подумать, как же получилось, что мы уже дважды – в 1917 и 1991 году – уничтожили собственную страну, тем с большей злобой набрасываются в ответ. На него и на выстраданную картину, о которой Никита Сергеевич мечтал 37 лет.
При этом есть интересная закономерность: яростные, порой сопровождающиеся площадной бранью отзывы написаны оппозиционными журналистами и блогерами, которые не являются ни режиссерами, ни хотя бы литераторами. Как раз классики российского кинематографа – Владимир Хотиненко и Виктор Мережко – высоко оценили «Солнечный удар».
Тепло отозвался о фильме и Карен Шахназаров, хотя его отношения с Михалковым нельзя назвать простыми, но профессионализм не мог позволить ему поступить по-другому. Фильм также понравился режиссеру Глебу Панфилову, который посчитал экранизацию очень современной.
Даже совсем не симпатизирующий Михалкову да регулярно критикующий руководство России писатель и колумнист «Новой Газеты» Дмитрий Быков* – и то высказался. Интеллект и вкус не позволили ему не признать, что речь идет о произведении высокого искусства, которое надо постараться хотя бы понять.
Но единомышленникам Быкова такие высокие материи оказались совершенно чужды. Просвещенный и свободомыслящий обозреватель «Новой Газеты» Ирек Муртазин, наверное, обиделся бы, сравни его кто-то с малограмотным экскаваторщиком Филиппом Васильцовым, который клеймил в 1958 году Бориса Пастернака. Признавшись, что не читал Пастернака, Васильцев, тем не менее, назвал его врагом, потому что кому надо, читали и знают.
Но как же не сравнивать, если сам Муртазин в своем блоге пишет: «Собирался сегодня посмотреть «Солнечный удар». Но, прочитав откровенные размышления Дмитрия Быкова о фильме Никиты Михалкова, пересмотрел планы на воскресенье. Решил не тратить время»...
Если фильм понравится, начнут терзать сомнения в собственной дремучести, неспособности рассмотреть то, что увидели, смогли разглядеть более эрудированные зрители. Если не понравится – тоже не слава богу, придется объяснять (хотя бы самому себе), почему не понравился и почему я все-таки пошел на фильм, почему попал под влияние восторженных откликов тех, кто «залил фильм сиропом».
Как видите, свободомыслящий оппозиционер Муртазин полностью зависим от своей тусовки, мнению которой он подчиняется не менее рабски, чем экскаваторщик Васильцов – генеральной линии партии. Он боится не то что пойти против «своих», но даже просто посмотреть картину. Вдруг придется по душе, а весь либеральный бомонд против? И как тогда жить?
Ксения Ларина с «Эха Москвы» оказалась отважнее и фильм посмотрела. Ее вердикт: «общее ощущение – мучительной неловкости от количества пошлости и дурновкусия».
Что в фильме пошлого и безвкусного? Ни единого аргумента Ларина не приводит, но если обратиться к ее более ранним высказываниям, то понимаешь: ничего другого журналистка и не могла сказать.
Потому что Михалков всегда выступал как патриот России, а Ксению, по ее словам, «от слова «патриотизм» тошнит уже какими-то червяками и вишневыми косточками... Патриотизм несовместим со свободой, он убивает свободу мысли, свободу творчества, свободу самореализации. Патриотическое искусство – крикливо, фальшиво, примитивно».
Оппозиционный блогер Александр Кунгуров почти сразу после публикации рецензии убрал ее, и теперь текст доступен только по перепечаткам. В отличие от Лариной и Муртазина, Кунгуров чрезвычайно многословен, в основном на разные лады повторяя, сколько фильм стоил в рублях и сколько это по нынешнему курсу в долларах, перемежая цифры с подзаборной бранью и матерщиной.
Достается не только Михалкову, но Бунину, рассказы которого, по мнению Алексея, «декадентская вата» и «редкостная блевотина».
Особенно смешно, что это пишет мелкий политический пиарщик из команды Березовского, который, по собственному признанию, «в школе учился плохо, много прогуливал. Из училища искусств с отделения дизайна меня выгнали... Потом меня отовсюду выгоняли с работы». Это уже даже не экскаваторщик Васильцов – больше похоже на героиню басни Крылова, которая пыталась прославиться, лая на слона.
Инженер-кораблестроитель по образованию, а теперь редактор близкого к лимоновской партии скандального сайта «АПН Северо-Запад» Юрий Нерсесов пишет в том же стиле: грубейшие оскорбления, жонглирование бюджетом «Солнечного удара», к которому для солидности добавляются деньги, выделенные на остальные фильмы Михалкова, его брата Андрея Кончаловского и племянника Егора.
Особенно Нерсесова возмущает поездка режиссера в Швейцарию снимать колесные пароходы, когда в России уже после начала съемок тоже обнаружился один. Аргументы Михалкова, который объяснил, почему ему пришлось снимать Волгу на Женевском озере, в расчет не принимаются, и вся рецензия больше напоминает донос в ОБЭП.
Собственно до фильма доходит только в последних абзацах, где режиссеру высокомерно выговаривают, что он при советской власти был за красных, а теперь за белых, из чего рецензент шулерским образом выводит художественную несостоятельность картины...
Думается, перечисленных примеров хватит, чтобы показать, насколько велика разница между потоками лжи и грязи от «болотных» оппозиционеров и настоящей умной и профессиональной критикой, которая, не оскорбляя и не унижая критикуемого, побуждает его к творческому росту, заставляя стремиться к совершенству.
Порой хочется собрать подобную публику и предложить под руководством кинокритика от кораблестроителей построить для будущего фильма Михалкова хотя бы маленький пароходик, чтобы мэтру не пришлось больше ездить за ним в Швейцарию. Ей-богу, пользы было бы больше!
* Признан(а) в РФ иностранным агентом
