Передо мной на столе лежит «Энергетическая стратегия России на период до 2030 года», утвержденная правительством РФ в ноябре 2009 года.
Руководство России настойчиво и успешно «лоббирует» за счет имеющихся у него публичных политических ресурсов и внешнеэкономической политики высокие цены на энергоносители
Беглый ее просмотр обнаружит в тексте следы трех идеологем. Первая – так называемая парадигма устойчивого развития, изобретенная прогрессистами и экологами в конце 80-х – начале 90-х и более известная в России под названием «стабильность». Вторая – идея «энергетической сверхдержавы», которую ассоциируют у нас с экспертами круга ЦПКР и, в частности, Константином Симоновым. Эта идеологема длительное время конкурировала в экспертном пространстве с идеологемой суверенной демократии. «Энергетическая сверхдержава» пережила ее и третью идеологему из представленного документа – идею модернизации.
Идеологемы, следами работы которых перенасыщен бюрократический документ, встроены в него не просто для украшения текста. Они – форматирующие механизмы дискурса, то есть того способа, при помощи которого слова превращаются в дела и принимаются политические и хозяйственные решения. Идеологемы – это разновидность цензуры. Они являются условием того, почему одни решения принимаются как очевидные, а другие – отбраковываются. Сложный микст из конъюнктурных идеологем уже сегодня представляет важный документ, фиксирующий стратегические цели государства в энергетике, определяющий принципы принятия решений и основные механизмы таковых, как документ ушедшей эпохи. Документ, по которому скорее нужно судить о прошлом, чем руководствоваться в принятии решений на будущее.
Документ был принят на «первой волне» модернизации и после того, как рынки несколько оправились от кризисного проседания цен на нефть до 43–44 долларов за баррель в декабре – феврале и поднялись до 77 долларов в ноябре 2009 года. Документ фиксирует определенный оптимизм руководства страны относительно посткризисного развития. И действительно, впоследствии цены на нефть марки Brent не падали до уровня ноября 2009 года.
Можно было бы похвалить дальновидность отечественных экспертов и чиновников, составлявших текст «Стратегии», но при чтении этого документа возникает ощущение wishful thinking – «Стратегия» как будто бы не учитывает того сложного «стратегического» пути, который прошла Россия в этой отрасли за последние 10 лет. Мы попробовали проанализировать, какого рода принципы лежали в основании реальных решений правительства РФ по отношению к нефтегазовому сектору экономики, какого рода политической философии придерживался Кремль, принимая эти решения, какие цели ставил и какие задачи решал.
В среде оппозиции, да и в экспертной среде бытует мнение, что цена на нефть определяет устойчивость российского политического режима. Поэтому-то мы – Центр политического анализа – и назвали свой доклад о российском факторе на рынке углеводородов иронично: «Скважина стабильности».
Говорят, что Россия сидит на нефтяной игле. Возможно, это так. Но разве было бы лучше, если бы на этой игле, по которой качалась бы наша нефть, вместо нас сидели бы другие? Популярные разговоры о «голландской болезни» сегодня – лишь навязчивое эхо пропагандистского давления сезонов-2004–2006. Периода, когда Российская Федерация проводила политику национализации своих недр. Пресловутую иглу нужно было воткнуть в правильную вену.
Говорят, что политической стабильностью и экономическим ростом Россия обязана позитивной внешнеэкономической конъюнктуре. Но ей необходимо уметь должным образом воспользоваться. Так, чтобы растущие нефтегазовые доходы страны не осели на счетах крупных зарубежных корпораций или в карманах олигархов, а наполняли национальный бюджет и пошли на развитие страны.
Цены на нефть не есть что-то натуральное, наподобие дождя или ветра. Международная ценовая политика в отношении углеводородного топлива не является чем-то естественным, а рынок углеводородов – идеальным. На этом рынке действуют различные игроки, а его правила сложны и зависят не только от реальной себестоимости товаров или объемов предложения и спроса, но и от политической воли ряда доминирующих на рынке субъектов. На наш взгляд, существует целый ряд внерыночных способов влияния на цену нефти.
Мы выделяем девять основных:
1. Предоставление субъективной информации (это может быть как публичное заявление, так и публичное действие крупного игрока на рынке).
2. Игры с валютным курсом, влияющие на рынок углеводородного сырья.
3. Спекулятивные игры (с фьючерсами и т. п.).
4. Монопольный сговор и картельные соглашения.
5. Усиление роли национального государства в нефтедобыче, национализация.
6. Меры, предпринимаемые для того, чтобы себестоимость добычи на своей территории была ниже, чем мировые цены (активно эксплуатируемые ныне США).
7. Геополитические решения на нефтяном рынке крупнейших игроков.
8. Использование долгосрочного тренда ценовой динамики для ослабления позиций конкурента.
9. Войны за нефть, создание напряженности в регионах стран-экспортеров.
Данные методы могут подразделяться на легитимные и нелегитимные, мирные и силовые, требующие кооперации или не требующие таковой, те, которые могут себе позволить все игроки на рынке, некоторые игроки или игрок-гегемон.
Россия старается прибегать к использованию мирных легитимных способов влияния на нефтяное ценообразование, предполагающих кооперацию («газовый ОПЕК»), когда это возможно. Россия с равным уважением относится к интересам как потребителей углеводородного сырья, так и поставщиков. Настаивая на том, чтобы цена на углеводороды была честной, а в действие рыночных механизмов, определяющих ценообразование, вмешивалось как можно меньше субъективных факторов (война, спекулянты и т. п.), правительство России считало необходимым действовать, исходя из интересов страны и ее населения.
Руководство России настойчиво и успешно «лоббирует» за счет имеющихся у него публичных политических ресурсов и внешнеэкономической политики высокие цены на энергоносители, что позволяет формировать социально-ориентированный бюджет, иметь финансовую «подушку» на случай кризиса, а гражданам страны – с оптимизмом смотреть в будущее.
Анализируя принципы, которые осуществляла Российская Федерация для влияния на рынки нефти, Центр политического анализа пришел к выводу, что основными целями государства на разных этапах являлись:
1. Обретение полного финансового суверенитета.
2. Получение полного контроля над собственными недрами.
3. Усиление регулирующей роли государства при принятии решений по поводу добычи и поставок энергоресурсов.
4. Создание международных договоренностей, закрепляющих национальный суверенитет и права производителя.
5. Уход из-под действия Энергетической хартии.
6. Диверсификация поставок энергоресурсов.
7. Борьба против транзитной изоляции России.
8. Получение гарантий невмешательства во внутренние дела государства посредством заключения крупных долгосрочных сделок в энергетической сфере.
Всех этих целей в существенной степени удалось достичь.
На протяжении практически всего прошедшего десятилетия России удается проводить сбалансированную политику в сфере добычи и экспорта черного золота. В целом после фактической национализации недр она осуществляется в национальных интересах – служит для наполнения бюджета, а также резервных фондов. Серьезные объемы последних позволяют стране проводить социально-ориентированную бюджетную политику, избегая тем самым социальных катаклизмов, а также удерживать экономику страны на плаву в период экономического «шторма» – опыт успешного преодоления последствий мирового финансового кризиса 2008–2009 годов об этом наглядно свидетельствует.
Однако нельзя считать, что экономика России полностью независима от мировой конъюнктуры. Отнюдь нет – российская экономика, в том числе ее нефтегазовый сектор, активно и широко интегрирована в мировую экономику. Очевидно, что Россия не является доминирующим игроком на рынках углеводородов. Таким игроком-гегемоном, безусловно, являются США. Однако и полагать, что Россия – лишь второстепенный игрок на этих рынках, также нельзя.
Руководство страны старается пользоваться позитивной экономической конъюнктурой для извлечения максимальных прибылей из торговли энергоносителями, влиять там, где и когда это представляется возможным, за счет легитимных и имеющихся в распоряжении механизмов на формирование и удержание такой конъюнктуры, осуществлять легальную экономическую экспансию национальных интересов в нефтегазовой сфере.
