В этот день 130 лет назад родился вождь «диктатуры из мягкого сыра», первый фашист Бенито Муссолини. Почему его сыр кажется мягким? Наверное, потому, что есть с чем сравнить.
Личность – ничто, государство – все
Признаваемого и ныне талантливым журналистом, актера по жизни, мачо-дуче изображают чуть ли не комическим персонажем рядом с Гитлером, которого, как ни покажи, все равно в конце страшно, а не смешно. Или еще лучше – великим итальянцем, «испорченным» фюрером, вынужденным следовать за германским монстром, под чью магию он подпал и т.д. Все это, на мой взгляд, исторические выкрутасы.
Во-первых, каждый был хорош на своем месте. Муссолини пришел к власти в 1922 г. после «похода на Рим» (точнее, «революции в спальном вагоне» – он сам именно так прибыл в столицу). Гитлер на следующий год попробовал такое повторить в пивной Баварии – куда там. Закон, порядок, фюрер – вот формула власти по-немецки. Король, папа, дуче – по-итальянски. Поменяйте их местами, представьте усы Гитлера в Риме, а щеки Муссолини – в плохой копии Колизея, дворце съездов в Нюрнберге. Не получится.
Но это не меняет сути, не делает итальянский фашизм «лучше» нацизма. Муссолини был таким же фанатиком, как и Гитлер. Фанатиком власти, фанатиком идеи. И себя. «Все министры и их заместители – это солдаты. Они идут туда, куда их направляет Глава правительства, и останавливаются, если я приказываю остановиться». Таков его идеал. Итальянцев, страстных, неупорядоченных, разбросанных – переделать, огосударствить. И пусть он сам должен оставаться таким же, как они – отсюда страсти, скачки, заплывы и актерские позы – но в своей «Доктрине фашизма» Муссолини столь же последователен, как и Гитлер. Читать ее намного легче, чем «Майн Кампф». Набор лозунгов, разошедшихся по фашистским цитатникам, прост и понятен.
«Демократия – это правительство, которое дает или пытается дать народу иллюзию того, что он является господином». Долой иллюзии! Италия – великая страна, итальянцы – великая нация, во главе их – дуче, и только так все будет хорошо. По субботам – всех на стадион, на всех свадьбах дуче – отец, женщинам – снять брюки, солдатам – идти «римским шагом» (прусским, Бенито!). Что еще? Еще есть вещи посерьезней.
Слабость отдельного человека должно искоренять государство. Оно – фетиш, оно – во главе всего, оно воплощает бессмертный дух нации. Личность – ничто, государство – все. В этом нацизм и фашизм едины, да и не только они... «Верить, подчиняться, сражаться» – их девиз. И это братство по духу доведет Муссолини до высылки евреев, войны, террора и краха. Конечно, ему действительно далеко было до идеальной государственнической машины фюрера. Не пошел бы за Гитлером – может быть, и закончил бы свои дни по-другому, как тот же Франко в Испании. Но в том и дело, что не пойти не мог. Гитлер за полтора года играючи присвоил себе такой объем власти, какой Муссолини добивался семь лет, да так до конца и не получил. Поэтому, критикуя, завидуя и восхищаясь, он поневоле признавал германское превосходство и копировал Гитлера, а не наоборот.
Он, как и Гитлер, дал итальянцам работу. Осушал болота, строил дороги. Создал одну на всех организацию досуга – «Дополаворо», где было весело и хорошо, но только так, как хотели фашисты. Заботился о детях – будет больше солдат. Загнал всех в корпорации, организации, манифестации. Но в 45-м, сломленный, попытался бежать. И закончил жизнь повешенный вниз головой своим народом. Что его сыр был мягче немецкого, не засчитали. Диктаторы, фанатики, не видящие вокруг людей, а только материал – вот суть таких натур. Противостоять им не так трудно, как кажется. Не верить, а думать, не подчиняться, а сотрудничать, не сражаться, а работать. Или так труднее?
Источник: Блог Романа Авдеева
