О взяточничестве, коррупции и борьбе с ними написаны тысячи статей. Нового, пожалуй, тут ничего не скажешь, но и одну памятную историческую дату не хотелось бы пропустить. Дело в том, что 27 августа 1760 года императрица Елизавета издала указ, запрещающий взяточничество госчиновников.
Взятка поёжилась. Но ненадолго. В 19 веке ей вновь стало вольготно, ведь брали все и всем: деньгами, крепостными, продуктами
Вообще для меня тема взяточничества распадается на два аспекта. С точки зрения морали взятка является злом, и поэтому неприемлема ни под каким соусом.
Но когда мы говорим о борьбе с коррупцией на государственном уровне, то, конечно, во главу угла ставится совсем не вопрос морали. Именно такой способ решения проблем, как взятка, делает всю экономику неэффективной и неконкурентоспособной. Потому что одни люди получают необоснованные преференции, просто коррумпируя чиновников. Это обваливает рынки, рушит все экономические механизмы. В результате мы все теряем. Для потребителей это сказывается на цене товаров, за которые приходится переплачивать, а государство теряет налоги. Основное зло коррупции заключается именно в этом.
А если говорить об этической стороне дела, то я не хотел бы выступать в роли проповедника. Могу высказать свое отношение: взятка – это негативная сторона нашей жизни. Я понимаю, что так или иначе мы все даем взятки и вольно или невольно включены в эту систему. У меня нет ответа на вопрос, можно ли вообще изжить взяточничество и коррупцию. Вопросы из разряда «все или ничего» мне не очень нравятся. Здесь можно только определить направление, в котором мы должны двигаться, и это направление – борьба со взяточничеством и коррупцией.
Попробую порассуждать на эту тему в несколько неожиданном жанре.
- Андрей Кончаловский: Россия живёт в феодализме
- Иосиф Дискин: Прищемить хвост коррупции
- Владимир Овчинский: Сейчас еще хуже, чем в 90-е
- Взятки идут в рост
Жила-была на Руси взятка. Сама себя она очень любила и считала, что без неё просто жить невозможно. Единственное, о чем она не любила вспоминать, – это о своем почтенном возрасте. Поэтому она старалась быть хорошей актрисой и постоянно менять свои имена. В 13–14 вв. её звали «корм» или «кормление», что ей очень нравилось. Приятное дело кормить кого-либо, хотя в Белоозерской уставной грамоте при царе Иване III размер этого «корма» был твердо установлен. Взятка поёжилась: у её любимцев всегда такой хороший аппетит.
Следующий Иван, Грозный, вообще прижал её хорошенько, назвал «посулом», да ещё и впервые запретил ей появляться в самом любимом месте – в суде. Судебные пошлины стали официальными и фиксированными, а многие «от своего стяжания лишались живота и вотчин».
Пришлось взятке срочно приспосабливаться, но Иван гонял её, даже опричнину ввел, в том числе и для того, чтобы её, бедную, совсем извести. Ужасная была жизнь при грозном царе, но недолго. Ведь опричники, к счастью, тоже люди. Полюбили они взятку больше прежних бояр, и она воспрянула духом.
Следующим её достойным противником стал Петр I. Этот ненормальный не только грозил, «каждый, кто украдет у казны лишь столько, чтобы купить веревку, будет на ней повешен», но и издал указ в декабре 1714 г., где вообще её запретил, заявив, что чиновные лица должны жить на жалование. И преследовал всех: и кто брал, и кто давал, и кто не доносил.
Взятка не знала, плакать или смеяться. Ведь сам генерал-прокурор граф Ягужинский успокаивал царя: «Все мы воруем, только один больше и приметнее, чем другой», а он все лютует. Казалось бы, пора понять, что без неё никак, особенно подальше от столиц, где Бог высоко, а царь далеко. Указ Петра в провинции был просто просаботирован.
После Петра наступил «бабий век», у власти были женщины, и взятка понадеялась, что теперь ей станет спокойнее. Но 27 августа 1760 г. Елизавета, дочь неугомонного Петра, вновь издала указ о запрещении мздоимства госчиновников. Наивная, подумала про себя взятка. Тем более что казнь и кнут времен отца Елизавета заменила понижением в чине или переводом на другое место.
Практичная немка Екатерина II взялась за дело по-другому: кто дал – тот потерпел убыток, поэтому если он сразу сообщил куда следует, то ему возвращали деньги в двойном-тройном размере из штрафа взяточника. Как ни странно, это оказалось более эффективной мерой, чем страсти времен Иванов и Петра, и взятка поёжилась. Но ненадолго. В 19-м веке ей вновь стало вольготно, ведь брали все и всем: деньгами, крепостными, продуктами.
Однажды взятку до колик насмешил министр юстиции при Александре II граф Панин: он подмазал своего же подчиненного, и кого – начальника департамента полиции, чтобы ускорить дело своей дочери...
Как вы догадались, эта сказка не из тех, которые я рассказываю детям перед сном. Беда с ней, с этой взяткой, до чего живуча. С коррупцией и взяточничеством в России боролись, борются и будут бороться всегда.
Возможна ли победа?
Источник: Журнал «Diletant»
