Итак, к текущему моменту мы можем уверенно сказать, что правящий тандем оформился и может претендовать на долгосрочную устойчивость. Именно сейчас – поскольку прежнее состояние, когда первая по значению, но формально вторая по должности политическая фигура взаимодействовала с первой по формальному статусу, но все-таки не первой по значению в политсистеме, ушло в прошлое. Теперь все встало на свои места: Владимир Путин становится первым не только де-факто, но и де-юре, а Дмитрий Медведев приобретает уверенный второй по старшинству политический статус.
Для подозрений о «тайной борьбе Медведева и Путина» нет ни малейших оснований
Поэтому сейчас интереснее всего не столько обсуждать уже свершившиеся факты, сколько представить, как ситуация может развиваться дальше. И здесь выявляются важные и очевидные при внимательном рассмотрении тенденции и угрозы.
Бурные воды
Главный вопрос применительно к будущему правительству – это не только персоналии министров, но в первую очередь его социально-экономическая политика. В нынешних сложных условиях – если говорить в предельных категориях – возможны три варианта социально-экономического курса.
Первый – это модернизационный, или, если связать его с известными персоналиями, «рузвельтовский» и, если угодно, «примаковский». Это ставка на стимулирование реального производства и развитие инфраструктуры, энергичная инвестиционная и промышленная политика, повышение покупательной способности населения. Но такая политика требует радикального повышения эффективности бюджетных расходов и качества госуправления, а главное – преодоления сопротивления ряда влиятельнейших внутриэлитных групп и внешних сил, не заинтересованных в такой экономической политике. Тем не менее будущий президент Владимир Путин, а с 27 апреля и наиболее вероятный премьер Дмитрий Медведев выражают явные публичные симпатии именно этому варианту.
Второй вариант – ультралиберальный, в персональной иллюстрации – от «кудринского» до «гайдаровского». Этот вариант предполагает, по большому счету, деятельность в интересах сверхкрупного российского и глобального бизнеса. Это пресловутое «невмешательство» государства, предполагающее, в том числе, тотальную распродажу стратегических активов государства в «правильные» частные руки, снижение любых (в особенности инвестиционных и стимулирующих, а также социальных) госрасходов под предлогом нормализации бюджетных показателей и максимальное «дерегулирование», в реальности предполагающее формирование условий полной свободы действий для крупных коммерческих игроков.
Третий путь можно условно назвать «горбачевским». Он подразумевает забалтывание проблем при отсутствии даже попыток их решения, а также ставку на использование пропагандистских и политтехнологических методов для отсрочки (или смягчения политических последствий) неизбежных провалов.
Успех правительства Дмитрия Медведева, а также его лично – и как главы правительства, и как главы правящей партии – зависит от того, каким из трех возможных путей его правительство пойдет. Только первый вариант, то есть вариант промышленного, инфраструктурного и научно-технологического развития, может принести Дмитрию Медведеву рост популярности, а значит, и успешные результаты «Единой России» на многочисленных региональных и муниципальных выборах. Другие два пути приведут сначала партию, а затем и правительство к серьезным проблемам.
- Перед сменой формата
- «Остаюсь в вашем распоряжении»
- Сергей Железняк: С трансляцией в интернете
- «Я никогда не был либералом»
Но ясный выбор в пользу развития требует и ясных идеологических предпочтений. С моей точки зрения, в современных российских условиях идеологией развития – причем безальтернативно – является национальная, имперская в хорошем смысле этого слова консервативно-патриотическая идеология, опирающаяся на традиционные ценности, в первую очередь на российскую духовно-религиозную базу – православие и другие традиционные религии.
Дмитрий Медведев, заявив о своем предпочтении консервативных ценностей, подал в этом смысле серьезные надежды представителям патриотических сил. До данного заявления Дмитрий Медведев имел устойчивый имидж «системного либерала». С его именем связывали надежду на либеральный поворот в российской политике. Между тем чтобы реализовать курс развития, а не курс либерального свертывания государства, лучше опираться не на либеральные, а на государственно-патриотические силы. Таким образом, от идеологического выбора Дмитрия Медведева во многом зависит успех его премьерства и председательства в партии. Если ранее, на посту президента, ему приходилось решать дипломатические задачи, в том числе и задачу по улучшению отношений с США и странами ЕС, которым была приятна либеральная риторика, то теперь Дмитрий Медведев берется за сложнейшую работу по улучшению социально-экономической ситуации и развитию страны, за результаты которой возглавляемая им партия будет регулярно отвечать на выборах. А это требует совершенно иного, гораздо более ответственного подхода и к публичной политической линии, и к политической риторике.
Можно сказать и ещё четче: успех Дмитрия Медведева в значительной степени, если не решающим образом, будет зависеть от того, насколько он сможет размежеваться как с навязанным ему оппозиционными и западными СМИ имиджем «тихо диссидентствующего либерала», так и с ультралиберальными ораторами, набивающимися ему в советники.
Кто раскачивает лодку
От общеполитических и идеологических проблем и угроз можно перейти к конкретным, тактико-политическим.
Проблема «раскачивания тандема» родилась не вчера – так даже в свое время пытался спасти свое положение экс-мэр Москвы Юрий Лужков. Но теперь публикации или слухи на данную тему стали своего рода модным развлечением. И некоторые «авторы» в последнее время явно утратили и чувство здравого смысла, и элементарное чувство осторожности.
Уже упомянутые самозваные советники из ультралиберального лагеря давно упражняются на тему «Как бы Медведеву подвинуть Путина» – но сейчас, перед инаугурацией, у них наступил период своего рода «весеннего обострения». Достаточно упомянуть уже всеми обсужденное фантастическое предложение о вице-президенте, ряд статей с предложениями наделить правительство и лично Дмитрия Медведева полномочиями, предусмотренными Конституцией для президента, и другие подобные вещи.
Но не отстают от либералов и некоторые политики, позиционирующие себя сторонниками Путина. Публично заверяя Путина в верности и желании изобличить его тайных врагов, они этим не ограничиваются – и в весьма прозрачных намеках подозревают Медведева чуть ли не в прямой деятельности против Путина. А их не в меру ретивые и не вполне адекватные коллеги и вовсе намеренно фабрикуют мифологические слухи о «заговоре Медведева», наполняя их фантастическими подробностями.
Между тем для подозрений о «тайной борьбе Медведева и Путина» нет ни малейших оснований. Дмитрий Медведев уступил высший пост в государстве Владимиру Путину, а Владимир Путин предложил Дмитрию Медведеву высший пост в исполнительной власти и правящей партии. Если это не доверие – то что тогда доверие?
Очевидно, что и подобные «медведевцы», и подобные «путинцы», осознанно или неосознанно, способствуют только одному: расшатыванию внутриполитической стабильности, созданию смуты и разложению системы государственного управления. При этом каждый из таких игроков в отдельности может ставить разные задачи: либо выполнять волю внешних сил по «вербовке», как им кажется, более уязвимого члена тандема, либо стремиться «разводить» и «играть на противоречиях», надеясь получить от такой тактики личные дивиденды.
В любом случае попытки «раскачивать лодку», причем как бы с обеих сторон, будут продолжаться. И задача как самих будущих президента и премьера, так и общества в целом – не поддаваться на такого рода «разводки».
Нам предстоит интересное время и новые серьезные вызовы. Перед новыми президентом и премьером стоят задачи исключительной сложности, решить которые возможно, только опираясь на поддержку общества и консолидированную политическую элиту. Только в этом случае можно рассчитывать на долгие годы без потрясений, необходимые для развития, о которых мечтал Столыпин.
Специально для газеты ВЗГЛЯД
