Ирак уже в ближайшее время может если не исчезнуть с карты как политическая единица, то, по крайней мере, прекратить поставки нефти на мировой рынок. Это неизбежно вызовет потрясения в западной экономике. Однако США, как ни странно, подобное развитие событий только выгодно: иракская нефть им вовсе не нужна. По крайней мере, сейчас.

Последние события в Ираке, в частности, захват и остановка крупнейшего НПЗ в стране из-за ожесточенных боев с исламистами, создает уже более реальные угрозы для ухода иракской нефти с мирового рынка. Это показывает, что наступающие с севера боевики-исламисты могут захватить также крупные нефтяные месторождения, находящиеся в основном на юге страны. Некоторые нефтяные компании уже начали вывозить персонал оттуда, передает Reuters.

Ирак был конкурентом американским проектам. Поэтому США заинтересованы в том, чтобы Ирак еще на несколько лет оставался нестабильным

Эти ожидания уже провоцируют рост цен на нефть. Brent торгуется выше 113 долларов за баррель уже пятый день подряд. Около 85% нефти в Ираке добывается на юге страны, и если силы движения «Исламское государство* Ирака и Леванта» продолжат наступление, это, несомненно, будет означать риски для нефтяных поставок, полагает аналитик «ВТБ Капитала» Нил Маккиннон.

Ирак по объемам добычи нефти занимает восьмое место в мире и второе в ОПЕК, пропуская вперед лишь Саудовскую Аравию. В последние годы Ирак стал важным поставщиком нефти: в период с 2005 по 2013 год вклад страны в рост мировой добычи составил почти 30%, отмечают аналитики «ВТБ Капитала».

Более того, как считает гендиректор Фонда национальной энергетической безопасности Константин Симонов, США заинтересованы в уходе Ирака с нефтяного рынка. «Я совершенно не удивлен тому, что США фактически закрыли глаза на то, что происходит сейчас в Ираке», – говорит Симонов.

«На самом деле, это большое заблуждение, что США заинтересованы сейчас в низких ценах на нефть. Они заинтересованы в высоких ценах на нефть. Потому что в США сейчас реализуются проекты по добыче сланцевой нефти, где очень высокая себестоимость добычи. Если цены начнут обваливаться, все эти проекты лопнут», – поясняет свое мнение Симонов. В итоге иракская нефть не позволит Северной Америке к концу десятилетия стать крупнейшим в мире производителей нефти и нефтепродуктов, как ожидает МЭА.

«Поэтому, я считаю, что США сознательно сдерживали добычу в Ираке, чтобы не создавать дополнительного давления на нефтяной рынок», – добавляет он.

После операции «Буря в пустыне» Ирак фактически был исключен из системы производства нефти, произошел обвал добычи. «Вопреки конспирологическим версиям, США, получив контроль над Ираком, не спешили начинать добычу нефти», – говорит Симонов. По его мнению, США нужно было взять под контроль иракскую территорию, но им не нужно было, чтобы Ирак стал наращивать добычу черного золота.

«Ирак едва ли не последний в мире резервуар дешевой по себестоимости нефти – меньше доллара. В мире уже не осталось столь масштабных регионов с такой низкой себестоимостью. Но на сегодняшний день Ирак только начал запускать проекты по добыче. Серьезный выброс дешевой иракской нефти на рынок ожидался лишь в перспективе 3–5 лет», – напоминает Симонов.

Ирак действительно пока не вышел на пиковую добычу нефти. На него приходится всего чуть более 3,5% в мировой добыче. Объемы добычи составляют около 3 млн баррелей в день.

Однако теперь Ирак рискует не достичь целевых показателей добычи нефти. При этом спрос на топливо растет одновременно с укреплением мировой экономики. Мировой спрос на нефть к 2019 году вырастет до 99,1 млн баррелей в сутки, говорится в прогнозе МЭА.

«Пока экспорт (из Ирака) не изменился, поэтому цена растет только за счет опасений, что ситуация ухудшится и нестабильность дойдет до юга Ирака», – говорит аналитик OptionsXpress в Сиднее Бен Ле Брюн, передает Reuters. «Как только мы узнаем, что ситуация отражается на добыче, цена очень быстро пойдет вверх, но трудно сказать точно, до какого уровня. В худшем случае Brent может подняться выше 120 долларов», – рассуждает аналитик.

#{image=808608}Аналитики Societe Generale прогнозируют, что при условии полного прекращения экспорта нефти из Ирака, где производится 2,6 млн баррелей в день, нефть Brent подорожает на 40–50 долларов за баррель. Саудовская Аравия из-за нехватки свободных мощностей не сможет восполнить такой дефицит нефти на рынке, поэтому Международному энергетическому агентству придется распечатать свои резервы четвертый раз в своей истории, не исключает Financial Times.

С 70-х годов, когда появилось МЭА, резервы распечатывали всего три раза: первый раз перед войной в Персидском заливе 1991 года, второй раз во время устранения последствий урагана «Катрина» в Мексиканском заливе в 2005 году (пострадали нефтяники) и во время ливийского кризиса в 2011 году. Пока в МЭА уверяют, что члены агентства еще не обсуждали открытие резервов, но там признают, что от Ирака исходит угроза для мировой нефтедобычи.

Впрочем, на этот раз вряд ли дойдет до роста цен на 40–50 долларов и распечатывания резервов. «Рост нефти на 50 долларов – это слишком эмоциональная оценка», – считает гендиректор Фонда национальной энергетической безопасности Константин Симонов. «Уверен, что если ситуация ухудшится, то ОПЕК нарастит добычу и компенсирует потери иракской нефти. Тем более Иран появляется на рынке с дополнительными объемами черного золота», – отмечает эксперт.

Симонов ожидает, что цена на нефть останется в коридоре 120 долларов за баррель, лишь в краткосрочной перспективе могут быть всплески выше этой отметки. Он объясняет это тем, что добыча нефти в Ираке еще не восстановлена после вторжения туда Соединенных Штатов, поэтому сейчас особо нечему уходить с рынка. Сокращение физических объемов иракской нефти, по его мнению, не будет иметь столь сильное влияние, как раньше (тогда после ухода иракской нефти цены на рынке выросли вдвое за несколько месяцев).

«Цена, конечно, будет расти. Но не столько потому, что с рынка уйдет иракская нефть, а по психологическим причинам. Такие политические факторы всегда влияют на рынок. Кроме того, надежды, связанные с приходом иракской нефти в больших объемах, в перспективе 3–5 лет не оправдаются. Нас тоже Ираком пугали. Однако Ирак был конкурентом американским проектам, поэтому США сейчас так аккуратно и наблюдают за тем, что происходит в Ираке. Мое мнение, что США заинтересованы в том, чтобы Ирак еще на несколько лет оставался нестабильным», – считает Симонов.

Резкий рост цен на нефть невыгоден развитым странам. Темпы восстановления мировой экономики могут замедлиться. Кроме того, от подорожания нефти определенно пострадают импортеры, в частности Япония, а возможно, и Китай, считает Маккиннон. Тогда как нефтедобывающие страны и экспортеры нефти, такие как Россия, выиграют в этой ситуации. Высокие цены на нефть могут помочь существенно пополнить бюджет и подтолкнуть рост экономики, как это было в 2000-х гг.

«Однако цена в 150 долларов за баррель нам не нужна, – считает Симонов. – Дорогая нефть пугает покупателей, и стратегически мы будем проигрывать от этого. Высокая цена на нефть стимулирует появление дорогих проектов по замещению топлива, например, электромобили или зеленая энергетика. Более активно инвестируются деньги в поиск альтернатив».

Что касается пополнения казны, то российский бюджет балансируется при цене на нефть чуть более 100 долларов. «Мы способны жить при цене 100–120 долларов за баррель. А больше нам не надо», – говорит Симонов. Иначе у государства будет желание реализовать еще больше инвестиционных проектов, которые не всегда могут быть оправданными. «Надо проявить трезвость и ориентироваться на 100 долларов. Надо прекращать верстать бюджет с высокой ценой на нефть», – считает эксперт.

Опыт сладкой жизни при высокой цене на нефть, как показал опыт 2000-х годов, не стимулирует к преобразованиям в экономике страны, что в последние два года правительство считает главной задачей.

* Организация (организации) ликвидированы или их деятельность запрещена в РФ