«Слова Кудрина пугают вкладчиков»

– В последнее время глава Минфина Алексей Кудрин неоднократно заявляет о том, что России достаточно 500 банков, то есть их количество можно фактически сократить вдвое...

Рынок должен определять, какие банки должны работать, какие нет

– Видимо, он считает, что если меньше банков, то это более устойчивая перспектива и их легче контролировать. Но по этой логике в стране надо оставить один банк!

– То есть вы выступаете против увеличения нормы минимальной капитализации банков, на чем настаивает Кудрин?

– Конечно, против! Считаю, что рынок должен определять, какие банки должны работать, а какие нет. У каждого банка должен быть шанс. Потому что сейчас есть проблема доступности финансовых услуг, которые у нас в стране находятся на низком уровне.

– Почему же тогда Минфин настаивает на увеличении капитализации банков?

– Не знаю. Претензии в основном заключаются в том, что банки, у которых маленькая капитализация, проводят сомнительные операции. Но это же бред! Во-первых, и крупные проводят. Во вторых, нелегитимный возврат НДС происходит не только с помощью банков, но и с помощью малых предприятий. Получается, чтобы не использовать эти сомнительные схемы, надо все малые предприятия уничтожить. Выходит, поскольку ты маленький, ты – потенциальный преступник, а если ты потенциальный преступник, значит, тебя надо уничтожить.

На эту тему
• Кудрин не ждет ничего хорошего
• Потенциально опасны
• Финансовый трезубец Кудрина
• «Не знаю про вторую волну кризиса»
• «Структура экономики должна быть другой»

– То есть вы утверждаете, что небольшие банки не занимаются нелегитимными операциями вроде отмывания грязных денег?

– Думаю, 99% работают добросовестно.

– Тогда заявления Кудрина о «правильности» уменьшения численности банков на фоне кризиса могут вызвать отток вкладчиков?

– Думаю, массовый исход вкладчиков не начнется, но подобные заявления совершенно определенно вызывают беспокойство у клиентов. Мне сами банки говорили, что им уже звонили некоторые клиенты по этому вопросу. Вообще, Минфину, находясь в Москве, внутри Садового кольца, тяжело оценить роль той или иной кредитной организации для соответствующего региона, соответствующих предприятий. Да, региональных банков всего 20%, но эти 20% покрывают довольно большую территорию!

– Как вы считаете, в целом кризис в банковской сфере еще не преодолен?

– Он нигде не преодолен. Сейчас кризис находится уже на таком этапе, когда банковская система и реальный сектор – две взаимосвязанные части, это одна лодка. То есть банковская система не может выйти из кризиса в отрыве от реального сектора. Реальный сектор пока тоже, к сожалению, не вышел. Пока мы можем говорить лишь об элементах оживления.

– Тогда, быть может, и не надо ослаблять курс рубля еще на 30–40%, как вы предлагали ранее?

– Наоборот, надо! С одной стороны, это тяжело делать. В нынешних условиях высоких цен на нефть идет большой поток валюты. Тут вопрос стоит не в ослаблении рубля, а в том, чтобы сдержать его укрепление. С другой стороны, такая инерция сложилась из-за той денежно-кредитной политики, которая существовала до кризиса, когда боролись с инфляцией с помощью укрепления. Сейчас у ЦБ других инструментов борьбы с инфляцией нет, точнее, в Центробанке их не видят.

– При этом ЦБ снижает ставку рефинансирования...

– Да, это фрагмент ослабления. Но ослабление рубля – это ослабление денежной политики, снижение ставки рефинансирования, увеличение денежного предложения.

– Вы уже видите на региональном уровне, что восьмикратное снижение ставки рефинансирования в течение этого года подействовало на оживление финансовых потоков регионов?

– Думаю, это пока ощущается слабо. Но это объяснимо. Сама ставка рефинансирования не играла и сейчас не играет роли инструмента определения стоимости денег. Однако я думаю, с определенным промежутком это проявится. Сейчас, если есть влияние ставки рефинансирования, то оно незначительное. Прежде всего, она влияет на снижение процентов по кредитам, в том числе через снижение процентов по вкладам.