Ольга Андреева Ольга Андреева Почему на месте большой литературы обнаружилась дыра

Отменив попечение культуры, мы передали ее в руки собственных идеологических и геополитических противников. Неудивительно, что к началу СВО на месте «большой» русской литературы обнаружилась зияющая дыра.

13 комментариев
Дмитрий Губин Дмитрий Губин Что такое геноцид по-украински

Из всех национальных групп, находящихся на территории Украины, самоорганизовываться запрещено только русским. Им также отказано в праве попасть в список «коренных народов». Это и есть тот самый нацизм, ради искоренения которого и была начата российская спецоперация на Украине.

6 комментариев
Геворг Мирзаян Геворг Мирзаян Вопрос о смертной казни должен решаться на холодную голову

На первый взгляд, аргументы противников возвращения смертной казни выглядят бледно по отношению к справедливой ярости в отношении террористов, расстрелявших мирных людей в «Крокусе».

17 комментариев
28 мая 2010, 16:28 • Культура

Романтическая антисоветчина

Глава московского бюро «Newsweek» написал политроман о любви

Романтическая антисоветчина
@ splinder.com

Tекст: Кирилл Решетников

Если бы эта любовно-политическая эпопея не была задокументированным фактом, ее следовало бы выдумать. История двух молодых людей, воссоединившихся вопреки противостоянию СССР и Запада, даст фору многим литературным сюжетам. Оуэн Мэтьюз, сын англичанина и русской, вышедших победителями из борьбы с суровой эпохой, написал о них документальную книгу, изданную в России под названием «Антисоветский роман».

Оуэн Мэтьюз − 38-летний британец, давно работающий в России и с некоторых пор возглавляющий московское бюро журнала «Newsweek».

Антисоветский роман», в английском оригинале называющийся «Дети Сталина», – документальная проза с небезосновательными претензиями на художественность

Загадочную евроазиатскую страну он открывал для себя несколько раз, но по-настоящему познакомился с ней в 1990-е, пополнив ряды паломников на новоиспеченную территорию свободы. Для него, наполовину русского, этот опыт был куда важнее, чем для большинства иностранцев. Его мать в свое время переселилась в Великобританию из СССР, последовав за своим избранником-англичанином. Однако прежде чем это переселение стало возможным, влюбленным пришлось провести много лет в разлуке по разные стороны железного занавеса.

Будущий отец Оуэна Мервин Мэтьюз, трудолюбивый юноша из неблагополучной семьи, обитавшей в Южном Уэльсе, поступил в Оксфорд и самозабвенно отдался изучению русского языка. В 1957-м он приехал на московский Всемирный фестиваль молодежи и студентов, а уже в следующем году стал сотрудником британского посольства в Москве. Именно в этом городе, несмотря на дипломатические ограничения и неусыпный надзор со стороны сотрудников КГБ, Мервин встретил свою любовь – Милу, дочь расстрелянного в 1937-м партийного чиновника Бориса Бибикова.

Оуэн Мэтьюз женился на русской, последовав примеру своего отца (обложка книги)
Оуэн Мэтьюз женился на русской, последовав примеру своего отца (обложка книги)

Твердо решив сделать возлюбленную спутницей жизни, англичанин встал на путь бескомпромиссного противостояния советским спецслужбам, и не только им. В СССР Мервину и Людмиле разрешили пожениться, но от молодого посольского работника потребовали ответных услуг: он должен был дать согласие на сотрудничество с КГБ. Его возили по России, пытаясь впечатлить достижениями социализма, но Мервин не пошел на измену родине и остался преданным слугой Ее Величества. Удачно избежав самой худшей участи, знаток русского был выслан из Союза. Став персоной нон грата, влюбленный инкогнито вернулся в Москву и попытался устроить церемонию бракосочетания, после чего его снова выслали. Но и на этом невыдуманный роман не заканчивается – напротив, здесь-то и происходит поворот в направлении беспрецедентного триумфа любви, одержанного при участии прессы, дипломатов и шпионов.

Рассказывая историю своей семьи, Оуэн Мэтьюз ничего не придумывает, но, тем не менее, обнаруживает задатки романиста. «Антисоветский роман», в английском оригинале называющийся «Дети Сталина», − документальная проза с небезосновательными претензиями на художественность. Реконструкция событий полувековой давности, письма родителей друг к другу и рассказы о других родственниках – далеко не все, что здесь есть. У Мэтьюза-младшего − свои собственные отношения с Россией, собственный стиль самоопределения в русском пространстве, и этому тоже посвящено немало страниц.

Автор «Антисоветского романа» вспоминает о том, как погружался в безумный мир российских 1990-х, постигал тогдашние законы московской жизни, совершал опасные поездки в Чечню, общался с русскими женщинами и, в конце концов, даже женился на одной из них, последовав таким образом примеру своего отца. Оуэн Мэтьюз – не чужой человек в России, он смотрит на нее не как турист, экипированный набором замшелых стереотипов, и не как миссионер из прекрасного разумного мира, на который должна равняться «эта страна», а как человек, способный на более или менее адекватное сопереживание.

Тем не менее узнаваемой западной риторики, до смешного характерной, здесь все же предостаточно. У Мэтьюза можно прочесть и про «жалкое безумие русских», и про «извечную русскую инертность». А также про то, что Родина-мать, чей образ увековечен монументом на Мамаевом кургане, – это, оказывается, «мстительная богиня, неодолимая сила природы, требующая невозможных жертв от своих детей», и даже про то, что многие русские детские стихи удивительно нелепы и жестоки – данное глубокое наблюдение сделано в связи со считалочкой о зайчике, вышедшем погулять (ну да, а вот английская считалка «Десять негритят», использованная Агатой Кристи, − это, очевидно, образец разумности и гуманности).

Побывав в Сибири и обозрев из самолета бескрайние пространства, автор выдает рассуждение о русской душе как производной от русского ландшафта, каковое, что и говорить, просто-таки поражает своей оригинальностью и новизной.

Дело отчасти в том, что некоторые специфические особенности 1990-х Мэтьюз непроизвольно обобщает и опрометчиво воспринимает как характерные для России в целом. Но, тем не менее, он сознает, что эта эпоха была катастрофична сама по себе, и констатирует, что застал «оргию наживы, развязанную новыми хозяевами России». А после разговора с работником московского морга, цинично шутившим по поводу окружающего беспредела, Мэтьюзу приходит в голову мысль о том, что он сам и его иностранные друзья – «такие же циники в лабораторных халатах поверх гавайских рубашек, с бесстрастным видом рассуждающие о средневековой дикости Москвы».

Короче говоря, «Антисоветский роман» − не только история двух людей, чье желание быть вместе оказалось сильнее законов холодной войны, но и свидетельство о недавнем прошлом, человеческий документ, предъявленный гостем «свободной России». И еще неизвестно, что любопытнее.

..............