«Правительство никогда не любит молодых»

Фильм Ричарда Кертиса «The Boat That Rocked» (в русском переводе – «Рок-волна») о музыке – о роке 60-х, а также о политике. На «официальной» британской радиостанции BBC рок-н-ролла, как и секса в Советском Союзе, почти не было. Зато существует пиратская станция Radio Rock, которая крутит опальных музыкантов 24 часа в сутки. Для пущей достоверности в кино пригласили известных британских радиодиджеев. Их герои в русском варианте говорят не менее узнаваемыми для отечественного слушателя голосами Романа Трахтенберга, Сергея Стиллавина, Тутты Ларсен и других.

#{quote1}

Опыт работы на съемочной площадке, где важны не только голос, но и мимика и пластика тела, для некоторых гигантов британского эфира стал откровением. В шкуре актера побывал и популярный британский радиоведущий Ник Фрост. Свой дебют он сравнивает с женитьбой.

– Как вы себя чувствуете, впервые поучаствовав в таком большом проекте?
– Немного женатым, знаете. Так, нервно…

– Говорят, на премьере был сам Пол Маккартни, пожали ему руку?
– О, да! Он поцеловал меня. В обе щеки! Он удивительный человек! Это все равно что встретить Рональда Рейгана или Папу Римского. Знаете, начинаешь спрашивать: «Как же мне его называть?» Тебе отвечают: «Сэр Пол». «Круто, здравствуйте, сэр Пол!»

– Тем не менее вы как-то обошлись без его музыки в фильме…
– Деньги, все деньги. Легенды, знаете, очень трепетно относятся к своему имуществу. Зато мы имели полное право представлять, будто мы – все диджеи, живущие на корабле, – группа «Битлз»…

– Кем же были вы?
– Сэром Полом, конечно. Это долгая история. Каждый из нас получил по часу в студии, во время которого мы могли говорить, что хотим, и ставить ту музыку, какая нам нравится! Невероятно! Поэтому в общей сложности мы отсняли фильм на шесть часов. Больше миллиона миль пленки!

– Шутите!
– Ничего подобного! Но деньги! Мы не могли, конечно, оставить фильм такой длины.

На эту тему
• «Мы лишим девственности ваши ушки!»
• Андрей Архангельский: Битва за штаны
• Кинопремьеры: «День выборов»
• Израилю угрожают пираты

– Вы-то не помните времена пиратского радио, хотели бы взглянуть, как было тогда?
– Почему бы и нет. Это было яркое время, время вспышек, новая музыка, новые музыканты, группы вспыхивали, как алмазы, и все благодаря диджеям.

С другой стороны, у меня своя культурная революция – музыка хаус, тоже, знаете ли, были неплохие времена. Для меня времена моей молодости были точно так же незабываемы, как и для тех, кто рос в 1960-е. Но я знаком немного с этими временами – мои родители слушали это пиратское радио. И однажды в пластинках отца я нашел Джимми Хендрикса, для меня это было потрясением. Это была моя первая настоящая любовь.

– Как вы думаете, ваши дети будут с таким же восторгом слушать хаус, как вы когда-то Джимми Хендрикса?
– О, черт! Даже представить себе такого не могу. Я думаю, что хаус был популярен более локально, не во всем мире. Сейчас я понимаю, что это всего лишь небольшая группа людей. Да, не думаю, что она была так же значительна, как рок-н-ролл.

– Думаете, сейчас возможна такая же революция, как в 60-е?
– Почему бы и нет? Мы не знаем, чем там занимаются молодые ребята на старых складах. Может быть, играют новую музыку. Да, эти восемнадцатилетние иногда заставляют меня чувствовать себя очень старым… Я думаю, что и правительство все так же не любит молодых, так что повторение вполне возможно. Хотя правительство всегда не любит молодых...

– Вам не кажется странным, что бывшие бунтовщики сейчас очень хорошо устроены в жизни?
– Да, получается, бунт – выгодное дело. Те, кого раньше считали нарушителями закона, сегодня привлечены в разные коммерческие предприятия – телевидение, радио и получают очень неплохие гонорары. Я бы даже сказал, что им переплачивают…

– Как прошли съемки на корабле?
– На самом деле мы сняли где-то пятьдесят на пятьдесят, половину в студии, половину в море. Дело было летом, погода была отличная, море спокойное, так что нам даже понравилось. Мы довольно долго репетировали на корабле, и если вам покажется, что у нас очень хорошие отношения друг с другом, то это потому, что так и было на самом деле. У нас было время притереться.

– Ваш персонаж имеет прототип?
– Нет. На самом деле я этого и не хотел. Потому что думаю, что некоторые диджеи, работавшие тогда, сегодня могут довольно болезненно отнестись к тому, что о них думают, и к тому, как их могут изобразить в кино. Мне не хотелось бы, чтобы на премьере какой-нибудь семидесятилетний диджей взял меня за пуговицу. По тем же причинам мы не говорим, что наш фильм – фильм о пиратском радио Caroline, существовавшем на самом деле.

Но знаете, я был на шоу Джонни Уокера, знаменитого диджея того времени… Сколько ему сейчас? Шестьдесят пять? Он крутой! Правда, через десять минут после начала шоу, которое идет два часа, он выставил меня за дверь.

– Что же вы сделали такого?
– Да ничего. Я просто сидел на крутящемся стуле и слушал. Но через десять минут он взглянул на меня и сказал: «Знаешь, мне кажется, тебе лучше уйти. Тебе придется уйти». И я ушел. На премьере он извинился, кстати. Думаю даже, что у него и сегодня те же фаны, что сорок лет назад, только сегодня они слушают ВВС Radio 2.

– Как же вы попали в фильм?
– До сих пор не понимаю. Наверное, Ричард заметил меня где-то раньше. Знаете, этот режиссер для британского кино что-то вроде мифического существа. Как мне объяснили потом, он искал кого-то, у кого есть небольшой опыт в актерстве. Первый раз мне позвонили за полтора года до начала съемок, и я был удивлен, конечно, но подумал: «Окей, еще столько времени, все изменится». Но потом мне позвонили еще, потом пригласили на репетиции…

– Наверное, роль у Ричарда Кертиса – хорошая возможность продвинуться?
– Да, это что-то вроде попадания в королевскую семью. Сейчас у меня идет работа в фильме, который продюсирует сам Питер Джексон, – «Приключения Тинтина», его снимает Стивен... – ну, вот видите, я уже могу говорить Стивен, просто Стивен, и не задерживать при этом дыхание – Стивен Спилберг. Конечно. И еще два в расписании.