Игра не закончена

Фестиваль камерной музыки «Возвращение» 10 лет назад основали скрипач Роман Минц и гобоист Дмитрий Булгаков, кинув клич среди выпускников Гнесинской музыкальной спецшколы.

За эти годы пройден огромный путь: сыграны десятки камерных сочинений, многие из которых не исполняются в России или звучат крайне редко

За прошедшее время удалось сколотить крепкую команду, постоянными игроками которой стали скрипач Борис Бровцын, виолончелисты Кристина Блаумане и Борис Андрианов, пианисты Яков Кацнельсон, Александр Кобрин и Екатерина Апекишева, альтисты Максим Рысанов и Илья Гофман, кларнетисты Игорь Федоров и Евгений Варавко.

И если без Геннадия Рождественского, Наталии Гутман, Алексея Любимова, Марка Пекарского, Юрия Башмета, Виктора Третьякова и других живых легенд давно нельзя представить себе московскую культурную жизнь, то теперь все более заметную роль в ней играют участники «Возвращения».

Десятый, юбилейный фестиваль завершился традиционным концертом по заявкам участников, затянувшимся почти на три часа. Наряду с обреченными на успех миниатюрами вроде пьес Аарона Мински для двух виолончелей (их исполнили Борис Андрианов и Евгений Тонха) или блестящих песен Стравинского (представленных Юлией Корпачевой под аккомпанемент флейты, арфы и гитары) здесь звучали вполне продолжительные опусы отнюдь не развлекательного характера.

Так, первое отделение открыл Фортепианный квартет Шумана, а центром второго стала Соната Бартока для двух фортепиано и ударных. Вопреки обычаю завершать «Возвращение» эффектным, эксцентричным сочинением (эту роль могло бы сыграть приджазованное «Кухонное ревю» Богуслава Мартину, исполненное перед антрактом) для финала приберегли мрачноватую пьесу Game Over («Игра закончена») Артема Васильева, в свое время написанную по заказу фестиваля. Последняя ее нота погрузила зал в полную темноту, что вызвало у публики особенный восторг.

Задумывая «Возвращение» в 1997 году, отцы-основатели проекта вряд ли могли себе представить, что форум доживет до первого юбилея. Между тем за эти годы пройден огромный путь: сыграны десятки камерных сочинений, многие из которых не исполняются в России или звучат крайне редко.

Ряд интереснейших опусов создан специально для фестиваля; последний из авторов, выполнивших заказ «Возвращения», – ни много ни мало Леонид Десятников. Частичным отчетом о проделанной работе стал вышедший к 10-летию альбом из двух CD с лучшими номерами фестиваля разных лет. А главное достижение «возвращенцев» – их постоянное присутствие в столичной музыкальной жизни, не позволяющее забыть о неповторимом духе форума.

До конца сезона запланирован целый ряд концертов, ближайший из которых – 21 января в Малом зале консерватории. В сольной программе Максима Рысанова примут участие Павел Степин, Кристина Блаумане, Роман Минц, Борис Бровцын; надежная и постоянная команда – то, благодаря чему проект «Возвращение» живет и будет жить еще долго.

- Вы начали X фестиваль заранее, устроив концерт 31 декабря, хотя публику в этот день непросто вытащить из дому. Чем вы думали заинтересовать слушателей?
Дмитрий Булгаков: - Я сам никогда не мог понять, что именно зовет людей на новогодние концерты, хотя сам не раз в них участвовал, и, к моему удивлению, публика всегда воспринимает их с большим энтузиазмом. Наш концерт был действительно новогодним – мы собрали музыку самых разных эпох, от Генделя до Шнитке, посвященную именно Новому году и Рождеству. Кроме того, концерт стал еще и презентацией двойного альбома с лучшими записями фестиваля «Возвращение» разных лет.

- Это записи с концертов?
- Увы, нет. Мы всегда записываем концерты фестиваля, но скорее в архив – записи из заполненного Рахманиновского зала для этого не вполне подходят. Поэтому мы делали новые записи в Англии, в Германии и больше всего в Москве. Участвовало около сорока музыкантов, и на первом диске представлены произведения разных авторов, с успехом исполнявшиеся в разные годы, а на втором – только музыка, сочинявшаяся специально для фестиваля «Возвращение». И нам очень приятно, что альбом вышел ровно к Новому году и к X фестивалю.

- Чем он отличался от предыдущих?
- В этот раз мы впервые позволили себе повториться; до сих пор мы принципиально не повторяли музыку, звучавшую на предыдущих фестивалях. Однако среди сыгранного за десять лет были особенно любимые вещи, исполнители хотели их повторять, и раз в десять лет принцип можно нарушить, тем более что по прошествии времени музыканты стали слышать те или иные сочинения по-новому и играют их иначе. Это относится и к сочинениям, которые создавались по заказу «Возвращения», ведь начиная с III фестиваля мы каждый год играем как минимум одну премьеру. А в абонементном цикле «Возвращение. Портреты», где мы крупным планом представляем одного из участников фестиваля, были и портреты композиторов – Елены Лангер и Артема Васильева. В сольных программах мы также продолжаем сотрудничать с молодыми авторами – например, их сочинения звучат на дисках Романа Минца и Максима Рысанова. Особенно хочется подчеркнуть сотрудничество с Андреем Яковлевичем Эшпаем, он сделал для нас транскрипцию Гольдберг-вариаций Баха для духового квартета, диск с этой записью уже вышел.

- Многие ваши коллеги говорят о том, что концерт камерной музыки в Москве – дело исключительно убыточное. Как удается продолжать фестиваль сейчас, когда это уже не вопрос энтузиазма?
Роман Минц: Лишь благодаря тому, что энтузиазма меньше не стало, зато стало больше опыта, а фестиваль по-прежнему остался стопроцентно убыточным. Не знаю, откуда возникают подобные цены, но зал, аналогичный Рахманиновскому, в Лондоне можно снять за меньшие деньги, нежели в Москве. К счастью, мы нашли людей, которые в течение нескольких лет поддерживают наш проект. Один из них знает о фестивале исключительно по рассказам и видеозаписям, тем не менее он нам помогает. Это меценат классического типа – богатый человек, большой любитель классической музыки, во взрослом возрасте решил освоить скрипку... Другой наш партнер поддерживал «Возвращение» в течение последнего года, помог выпустить диск... Мы практически впервые получили возможность полноценно функционировать на протяжении сезона. Речь не о том, чтобы мы получали зарплату, нет, но каким-то образом должны печататься афиши, билеты, где-то должна размещаться наша бухгалтерия... Если речь идет о концертах помимо фестивальных, то исполнителям надо заплатить, их нельзя эксплуатировать бесконечно.

- Как правило, на концертах «Возвращения» звучат репертуарные редкости. Это случайность или принципиальная позиция?
Д. Б.: - Нас часто называют фестивалем современной музыки, редкой музыки, однако если посмотреть наши программы за много лет, то не меньше половины исполнявшихся сочинений принадлежали Баху, Брамсу, Бетховену, Моцарту... Вероятно, люди больше обращают внимания на менее расхожие имена. Программы X фестиваля подбирались исключительно в соответствии с пожеланиями музыкантов.

На эту тему
• Последний летописец
• Владимир Мартынов: «Время великих композиторов прошло»
• Игорь Бутман: «Я не стремлюсь на денежные знаки»
• Александр Ревич: «Я перестал любить поэзию ХХ века»
• Софья Губайдуллина - последний великий композитор
• Спиваков приглашает детей

Р. М.: Редкость – понятие относительное, а наш фестиваль, как и любой другой, отражает интересы тех, кто его организует. У нас нет самоцели исполнять редкие сочинения, мы играем то, что нам нравится. Скажем, меня совершенно не интересует музыка Венявского, и на фестиваль я ее предлагать не буду – скорее предложу сыграть Хиндемита. У нас сейчас звучал Октет Мендельсона – редкое сочинение? Для Москвы – может быть, но я за последние годы слышал его несколько раз в самых разных местах. Сюита Хиндемита «1922» – раритет? Возможно, но пианист Яков Кацнельсон на моей памяти исполнял ее постоянно. Вероятно, дело в том, что нас окружают яркие музыканты, которые нестандартно мыслят.

- Вы уже планируете следующий фестиваль?
Р. М., Д. Б.: Нет.