Игорь Переверзев Игорь Переверзев Война как способ решить финансовые проблемы

Когда в Штатах случается так называемая нехватка ликвидности, по странному стечению обстоятельств где-то в другой части мира нередко разгорается война или цветная революция. Так и хочется прибегнуть к известному мему «Совпадение? Не думаю!».

3 комментария
Тимофей Бордачёв Тимофей Бордачёв Иран и Израиль играют по новым правилам мировой политики

Сейчас, когда исторический процесс перестал быть искусственно выпрямленным, как это было в холодную войну или сразу после нее, самостоятельные государства многополярного мира, подобно Ирану или Израилю, будут вести себя, исходя только из собственных интересов.

2 комментария
Борис Акимов Борис Акимов Вихри истории надо закручивать в правильном направлении

Россия – это особая цивилизация, которая идет своим путем, или Россия – это такая недо-Европа, цель которой войти в этот самый европейский дом?

9 комментариев
3 мая 2006, 21:01 • Культура

Новый Одеон, или Почему Васильев не нужен в России

Новый Одеон, или Почему Васильев не нужен в России
@ Юлия Бурмистрова

Tекст: Юлия Бурмистрова

Около 30 лет после пожара на ней не игрались спектакли. Право открыть сцену Театра единой Европы единодушно отдано Анатолию Васильеву и его театру. А в это время в своей стране его увольняют из созданного им же театра.

В уже далеком 1986-м на волне перемен в стране, которой уже нет, были открыты новые театры. Театр на Юго-Западе, театр «На досках», театр на Красной Пресне, театр на Покровке, творческие мастерские СТД. Открылся и экспериментальный Театр-студия под руководством А. Васильева. Театру-студии выделили подвал дома на Поварской улице и сказали: «Твори».

Васильев стал творить. Меньше чем через год, 24 февраля 1987 года, театр-студия выпускает первую премьеру «Шесть персонажей в поисках автора» по пьесе Л. Пиранделло.

Окно в Европу. Дерево

Театр «Одеон»
Театр «Одеон»

Театр Васильева – изначально театр-студия, театр-лаборатория. Васильев не просто ставит спектакли, он изучает, экспериментирует, пробует, делает открытия. Продолжая преемственность Станиславский – Кнебель – Васильев, он не рассматривает театр как развлечение, но изучает театр как науку. Актеры его театра так и называются – актеры первой лаборатории, второй…

Все его спектакли, как бы продолжая друг друга, вскрывают один за другим новые пространства, новые методы работы актера. В театральной среде появляются понятия «васильевская школа», «васильевский актер».

Театр на Поварской – это воплощенная мечта о театре-школе, ставшая реальностью.

В России есть еще уникальная черта. Художник должен быть признан за границей, которая нам когда-то там поможет. За границу попадает и театр Васильева, и заграница застывает в немом восторге.

Чуть позже Васильева пригласят поставить спектакль в «Комеди Франсез», а потом вопреки правилам пригласят второй раз. Пригласят и в Содружество театров Европы.

В древнейшем университете в Лионе откроют первый в Европе факультет режиссуры для Васильева. Дело в том, что в Европе за всю историю театра не учили «на режиссера», ими становились после общетеатрального образования или «из актеров». Открытие такого факультета – это признание заслуг науки Васильева, признание режиссуры самостоятельной профессией.

Тут, правда, надо остановиться и объяснить.

После признания в Европе Васильеву на родине предлагают под театр бывший кинотеатр, а на тесной Поварской решают открыть самостоятельную школу. Строительство затягивается, а школа так и не открывается. И только окончательно потеряв надежду открыть в России театральную школу, Васильев соглашается учить иностранцев.

Но все это признание заграницы для России ничто, если признанный, кроме самого признания и места в истории, не приносит денег. Если художник остается так же непонятен для широких масс, если он вне политики момента, если не знаешь, что от него ожидать…

Здание на Сретенке выделили, а построили только через 10 лет, тогда, когда это стало условием проведения Всемирной театральной олимпиады в Москве. Приказ об образовательном статусе театра подписали, но институт не открыли. Общежитие для артистов дали, а потом отобрали для более нуждающихся, хотя артисты Васильева ждали эти квартиры почти 20 лет. Работу театра потребовали поставить на поток, тем самым попробовав превратить лабораторный поиск в репертуарный конвейер.

И все официальные письма, попытки защитить, ноты протеста из-за той же заграницы и от российских мастеров – это все комариный писк, от которого легко отмахнуться.

Кому вершки, а кому корешки

МХАТ
МХАТ

Давайте на минуточку отвлечемся от ситуации с увольнением Васильева, случившимся весной, и реорганизацией созданного им театра, от того, что за всем этим стоит, и посмотрим на это с другой точки зрения.

Васильев посадил семечко в землю – подвал на Поварской. Оно пустило корни, выросло огромное дерево, и появилась крона – театр на Сретенке. С точки зрения Москвы Поварская – это выгодное помещение, с точки зрения Васильева, это корни его театра, школы, новой театральной науки. Это архив театра, библиотека, музей, квартиры артистов. Но в первую очередь это студия, школа-лаборатория. Лишить театр помещений на Поварской – это лишить театр корней, это, по сути, уничтожить уникальный театр. А люди, проработавшие в театре 10-20 лет и живущие там, просто оказываются на улице.

Мимолетность vs История

История прошлого века – это история становления нового театра, новой культуры и новой науки. А история, как известно, идет по кругу.

В начале прошлого века открылись театры Мейерхольда, Михаила Чехова, Михоэлса, и потом они же были уничтожены под лозунгом «Товарищ Сталин сказал, что МХАТ учится у жизни, а все остальные театры учатся у МХАТ». В оттепель появились новые поэты, школы, художники, и потом появился ярлык «диссидент» и фраза «генетика – продажная шлюха империализма, а кибернетика – лженаука буржуазии». В перестройку открылись новые театры, теперь у них надо вырвать корни.

Мимолетности нужна другая культура – сериалы по телевизору и голый зад на сцене. И совсем не нужны эксперименты ни в науке, ни в искусстве, если они не несут мгновенных денежных дивидендов, а, наоборот, требуют вложений. А вкладывать в историю невыгодно.

Что нужно истории – покажет сама история.

Несмотря ни на что

А тем временем Анатолий Васильев, раздав «тридцать серебряников» (три оклада, выплаченные за увольнение) актерам театра, выпустил уникальную премьеру «Каменный гость, или Дон Жуан мертв», которая требует отдельной статьи.

И готовится к большим гастролям – в парижском «Одеоне», на 5-й Всемирной театральной олимпиаде в Дельфах, на юбилейном фестивале в Амстердаме, и впервые за пять лет именно васильевский театр – единственный русский театр – будет представлен на 60-м юбилейном фестивале в Авиньоне. Правда, подписать приказ о проведении этих гастролей должен уже новоназначенный директор театра, по совместительству генеральный директор аудиторской компании, но это уже другая история – и отнюдь не история мировой культуры.

Завтра читайте два отклика на спектакль «Каменный гость, или Дон Жуан мертв», последнюю премьеру в театре Васильева. Надеемся, что не последнего спектакля в этом театре.

..............