Создается впечатление, что в Германии и в мире нет ничего более трагичного и важного, чем права трансгендерных людей. Украина где-то далеко на втором месте. Идет хорошо оплачиваемая пропаганда трансперехода уже не только среди молодежи, но и среди детей.
11 комментариевПакистанцы в Лондоне
Роман о мусульманах, выходцах из Пакистана и Бангладеш, кажется, не может быть лишен острой политической и социальной надобы. Ан нет, более шести сотен страниц романа про безмолвную мусульманскую женщину Назнин, которая даже в Лондоне умудряется жить по законам, усвоенным со времен детства в глухой деревушке, практически напрочь лишены политики.
Конечно, политика в романе появляется, но уже в самом конце, в третьей трети книги. И только потому, что у давно и безнадежно женатой Назнин появляется тайный возлюбленный, оказавшийся организатором мирной исламской организации «Бенгальские тигры». Не появился бы любовник, не вошла бы в жизнь политика. Потому что мир Назнин и ее семьи – замкнутое и будто бы зависшее между прошлым и будущим пространство.
Нищее бессознательное детство в деревне. Сватовство с лондонским жителем, напоминающим жабу. Приезд в чуждую культуру и попытки обустроиться в ней. Плавное, многолетнее обустройство. Еще более плавное и медленное привыкание к мужу. Возникновение чувства, похожего на любовь. Странного чувства, переходящего в измену мужу. Рождение и смерть первого ребенка. Воспитание двух дочек, отдаляющихся от матери под воздействием привычной для них культуры. Товарки, застывшие на разных стадиях эмансипации. Их точно так же застрявшие между пакистанским прошлым и британским будущим дети. Потеря мужем работы. Попытки собственных заработков. Желание вернуться на историческую родину и невозможность возвращения.
Моника Али «Брик-Лейн». Роман. Перевод с английского Е. Скрылевой. Москва. Росмен. Серия «Премия «Букер» |
Удивительно, но тяжелый, многостраничный том, посвященный практически бессобытийной жизни пакистанки, читается на одном дыхании. Бессобытийность оборачивается медленным сериалом из жизни одной отдельно взятой женщины. Мы часто видим их, одетых в сари и молчаливо преданных мужу. Обычно они идут рядом или ведут за руку детей, исполненные молчаливого достоинства. Автор романа «Брик-Лейн» позволяет читателю проникнуть под паранджу, в самый центр головного мозга такого закрытого от всего мира (даже от собственного мужа и детей) существа.
Выходит классический роман воспитания, смешанный с романом карьеры и семейной сагой. Врастание человека в иную цивилизацию, провинциала в столицу, «американца в Париж». Всего по чуть-чуть. Немного экзотики и немного западной ординарности, которая описывается глазами вольтеровского Простодушного. Весь том также прошивают сквозным лейтмотивом письма младшей сестры Назнин, которая осталась на родине. И по письмам которой мы можем конструировать альтернативную историю Назнин, если бы, не подчинившись воле родителей, она осталась жить там, где жила.
Альтернативная история, изложенная в письмах, показывает, что ничего хорошего Назнин дома не ждало. Нищенское существование, рабский труд и личная беспросветность, бесправность, которую нельзя выправить. Ее можно лишь усугубить, например, став проституткой. Поэтому в Лондоне с жабой-мужем при любом раскладе много лучше выходит.
После серии терактов в Лондоне этот роман, отмеченный Букеровским жюри несколько лет назад, звучит и воспринимается совершенно иначе. Странные эти и непонятные люди, выходцы из стран третьего мира, как источники постоянной опасности требуют хоть какой-то интерпретации. С помощью таких книг, как «Брик-Лейн» мы узнаем, что и пакистанцы любить умеют, с годами дорожат вдвойне – и семейными узами, и родственными связями. Короче, тоже люди, тоже человеки.
Знание это немного успокаивает. Но ненадолго. Ровно до следующего теракта. После чего ты снова не знаешь, что, собственно, тебе делать с этим знанием, почерпнутым из красиво и правильно написанных книг.