Михаил Бударагин: Королевство кривых наук

Критиковать Министерство образования и науки – дело не слишком благодарное: всякий, кто сталкивался с этим ведомством, имеет представление о том, насколько оно замкнуто и непрозрачно: молчаливость такая, что ФСБ может позавидовать.

На зарплату преподаватели давно не живут

Вот уже лет десять, наверное, главным изъяном Минобра является полнейшая, нарочитая, словно бы издевательская нелогичность, отсутствие элементарного умения просчитывать хотя бы на шаг вперед. Так было и с ЕГЭ, и с переходом на Болонскую систему, и с памятным всем «рейтингом эффективности вузов»: вдруг, откуда ни возьмись, на учителей и преподавателей что-то падает сверху, и хорошо, если ты успел увернуться, куда уж там понять, зачем бросили, кто бросил, почему сегодня? Потому что потому, бодро говорило ведомство и добавляло волшебное слово: «эффективность».

1

Падает что-то на преподавателей вузов и с начала 2014-го. Стремительно и слегка безумно.

Если коротко, то министерство должно повысить работникам образования заработную плату (нужно выполнять майские указы), но сделать оно это не в состоянии. Не потому, что цифры повышения неадекватны. Потому лишь, что вузовская система за 20 лет «эффективности» осталась советской в самом плохом смысле.

От хорошего кое-как избавились, а расчет на то, что студентов будет много (еще бы, 15 союзных республик – шутка ли), остался. Преподавательская почасовая нагрузка осталась. А студентов все меньше, потому что – внезапно – демография подкачала, 90-е, знаете ли. Предугадать это было невозможно, разумеется.

Преподавателей «слишком много» (потому что система «почасовой нагрузки» того требует, а изменить систему министерство не в состоянии), а значит – нужны массовые увольнения. Но признаться в этом и сделать все честно министерство не в состоянии, и поэтому делает вид, что все замечательно, только вузов плохих много, да эффективности бы еще.

Сокращать вузы получается плохо (речь в статье не об этом, но газета ВЗГЛЯД писала о том, как министерство ходит по заботливо расставленным граблям), поэтому взяться решили за преподавателей, тем более подоспело решение о повышении зарплат.

Министерские бойцы пошли в атаку и придумали «аттестацию». Нужно же всех проверить, вдруг среди преподавателей затесался кто-то неэффективный. Из недр ведомства вышел рейтинг, и тот факт, что рейтинг вузов, предыдущее ливановское детище, вызвал у преподавательского сообщества нечто среднее между брезгливой иронией и тихим ужасом, никого остановить не мог.

2

Не буду пересказывать, дам слово жертвам очередной бетонной плиты.

Елена Горенштейн, преподаватель Московской художественно-промышленной академии им. С.Г. Строганова: «Как сделать систему прозрачной? Для государства это очевидно, а вот для конечного получателя – нет. Государство придумывает систему тотального контроля и слежки, которую излагает в 50 пунктах критериев эффективности преподавательского состава. Основной идеей этих критериев является занятость профессорско-педагогического состава на хозяйственной и научной работах, и лишь косвенно – на повышении уровня знаний студентов.

«Вот тут у нас есть 50 пунктов критериев эффективности! Хочешь получать 46 000 (100% от оклада), будь добра ежемесячно: приноси дипломы о том, что ты лауреат или дипломант международного конкурса, монографию сдавай, пиши диссертацию, методическое пособие, отчет, приноси договоры о внедрении проектов твоих дипломников в стадию реализации, участвуй в творческих и научных конференциях, круглых столах, пиши об этом доклады, пиши учебные программы по ФГОС и т.д. Там много всего замечательного. Но самое замечательное то, что каждый пункт этих критериев имеет свое количество баллов, соответствующих определенной сумме. Чтобы получить 100%, нужно набрать 300 баллов. Вот посмотрим, что сколько стоит. «Иллюстрированная программа по дисциплинам учебного плана» – 25 баллов, «Надлежащее оформление ведомостей БРА» – 2 балла, «Написание учебных программ по ФГОС» – 75 баллов, «Участие в творческих и научных конференциях, круглых столах и т.п. (очное, с докладом)» – 25 баллов. Ну, вы понимаете, да, что до 300 баллов в месяц живой человек не доберется. А если доберется, то когда ему преподавать, если он по круглым столам шатается?»

На эту тему
• Петр Щедровицкий: Перемены для учителей
• Кирилл Мартынов: Прощай, ПТУ
• Петр Щедровицкий: А дома лучше

То есть министерство придумывает втихаря 300 баллов только для того, чтобы отчитаться потом: «преподаватели неэффективны, мы им не можем повысить зарплату, они же не соответствуют критериям». Разумеется, критерии эти составлены людьми, не имеющими к преподаванию никакого отношения и последний раз заходившими в аудиторию много лет назад.

В регионах ситуация еще хуже, это Москва может себе позволить какие-никакие деньги.

Вот пишет социолог Леонид Бляхер (это уже Дальний Восток): «После получасового спича, содержавшего в себе просьбу проверить то, что у наших рейтингователей получилось, и вручную внести коррективы, где мы не согласны, из зала был задан вопрос: «Простите, а сколько распределяем?» Честно говоря, я ожидал услышать о трети и даже половине зарплаты. За что я люблю наш вуз – люди там работают честные. Речь шла о максимальной надбавке (полная ставка, высокая успеваемость, публикации в топовых журналах, монография, защищенный аспирант) в пять тысяч рублей. Убито три дня, за который я мог бы написать популярную статью или начать писать научную, подготовить заявку на конференцию или просто побыть с любимыми людьми. И цена всему этому – пять штук».

Вторит ему Ольга Бакланова (Северо-Кавказский федеральный университет): «Потрачена масса сил и времени на поиск, ксерокопирование подтверждающих документов на каждую статью, конференцию, проведенное мероприятие. На активное доказывание, что ты – не верблюд и не имеешь злого умысла приписать себе лишнего и тем самым обанкротить наше славное отечество. Честное слово, ситуация очень унизительная. Так в результате у нас все вообще отменили!.. Пока, надо полагать».

Поматросим, измочалим, замучаем, а денег все равно не дадим, говорит Министерство образования.

Последний пример – из Балтийского федерального университета (Калининград), куда спущены все те же формы и где работа понемногу начинает останавливаться. Как рассказал мне один из преподавателей, «главная работа сейчас состоит в поиске максимально простого способа обойти этот дурдом, автоматизировать, насколько возможно, бумагооборот, для чего, видимо, просто увеличим административный аппарат».

3

Чиновники от образования просто производят новых чиновников.

Что могло бы сделать министерство Ливанова?

Во-первых, оно могло бы понять, что на зарплату преподаватели давно не живут, и это сильно влияет на мировоззрение среды. Преподаватели учат, потому что хотят, это – честный жест доброй воли: у нас есть чем поделиться, мы делимся в свободное от заработка время.

Эта модель плохо вписывается в концепцию университета 20-го века, но онлайн-образование, свободные лекционные курсы и возможность получать ровно те знания, которые тебе нужны – реальность, которая уже стоит на пороге. Работать с ней нужно, но просто некому, все заняты «эффективностью».

Во-вторых, ведомство могло бы, если бы захотело, провести внимательный и предметный аудит работающих в вузах чиновников, которые занимают многочисленные и совершенно бессмысленные места «заместителя ректора» (бывает человек по 7), «помощника декана», «ассистента» и т.д. Все эти люди не имеют к науке никакого отношения, они заняты умножением количества бумаг и получением зарплаты.

Их не трогают. Они просто пишут отчеты (на это есть время). Разумеется, именно они и высшая вузовская бюрократия кровно заинтересованы в том, чтобы преподаватели чувствовали себя людьми второго сорта.

В новой системе образования, которая с трудом, но все же пробивает себе дорогу, места чиновникам уже не найдется, поэтому все то, что мы видим, можно воспринимать как дурной бесконечный спектакль с заранее предрешенным финалом.

Выводом этого текста могла быть критика ведомства, но министерству – это ведь как об стенку горох. Бывало, предскажешь в одной из колонок возможную судьбу возвращаемого в школы сочинения, а чиновники от образования прямо так и делают, словно бы специально «как не надо». Сочинение возвращают экстренно, споро, бессмысленно, учеников честно натаскивают, школьники честно готовятся все списать – спасибо, проходили, только бумагу переводить попусту.

Будет стащенная из интернета «природа в произведениях Федора Тютчева», ну, значит, будет, и не говорите, что вас не предупреждали.

Есть во всем происходящем в российском образовании какая-то злая, но все-таки логика: сделать все заведомо неправильно, нагородить отчетов и бумаг, утопить вполне здравые ростки в тошнотворном безумии.

Все так. Но образование все равно существует. Пусть и вопреки министерству. Оно развивается. Да, без оглядки на циркуляры, но появляются новые преподаватели, которые учат не за деньги (какие уж там деньги, охранник, спящий над кроссвордом, больше получает), а просто потому, что нельзя не поделиться.

В эту систему, которая существует отчасти как репетиторство, отчасти как лекционные курсы онлайн, отчасти как открытые лекции, вовлекается все больше и больше людей, понимающих, что вузовская «эффективность» эффективна только на бумаге.

Скоро количество, как учат нас классики, перейдет в качество.

И последние станут первыми, а статусные образовательные чиновники станут частью новых лекционных программ по управленческому менеджменту. Их мы будем использовать в качестве поучительных примеров того, что делает с людьми стремление к форме, а не к содержанию.

Уже сейчас за это им можно сказать честное спасибо. Где еще взять столько материала?