Ольга Андреева Ольга Андреева Почему на месте большой литературы обнаружилась дыра

Отменив попечение культуры, мы передали ее в руки собственных идеологических и геополитических противников. Неудивительно, что к началу СВО на месте «большой» русской литературы обнаружилась зияющая дыра.

0 комментариев
Геворг Мирзаян Геворг Мирзаян Вопрос о смертной казни должен решаться на холодную голову

На первый взгляд, аргументы противников возвращения смертной казни выглядят бледно по отношению к справедливой ярости в отношении террористов, расстрелявших мирных людей в «Крокусе».

12 комментариев
Глеб Простаков Глеб Простаков Запад судорожно ищет деньги на продолжение войны

Если Россия войну на Украине не проиграет, то она ее выиграет. Значит, впоследствии расплачиваться по счетам перед Москвой может уже не Евросоюз с его солидарной ответственностью, а каждая страна в отдельности и по совокупности неверных решений.

10 комментариев
24 сентября 2013, 09:30 • Авторские колонки

Иерей Димитрий Фетисов: Полюбить тещу

Иерей Димитрий Фетисов: Полюбить тещу

На днях мне довелось стать невольным свидетелем одного типичного диалога седовласого священника и пожилой женщины, зашедшей в храм пожаловаться на родственников, а точнее на родственника. То была классическая драма: теща, ненавидящая зятя.

И, по закону жанра, это было взаимно.

Пока женщина, громко причитая, расписывала свою жизнь, превратившуюся после замужества любимой дочери в ад, и почти восьмидесятилетний отец Сергий ее терпеливо выслушивал, мне думалось, что бы я сам ей ответил, обратись она ко мне.

В любви к ближнему, согласно православной аскетике, необходимо упражняться, как в спорте

Да, собственно говоря, и думать нечего, решил я, поскольку ситуация-то банальная и с такими проблемами люди заходят в храм почти каждодневно.

Именно заходят: выговориться, поведать священнику, какой кошмар и уродство окружает их личную жизнь – и больше годами не появляются в церкви. Не появляются потому, что обязательно услышат ответ о необходимости работы над собой, о том, что мы должны преобразиться сами, а затем преобразить и мир вокруг себя, сделав в своей семье/лестничной клетке/рабочем коллективе эдакий филиал Царствия Небесного...

В самом деле, ну кто еще виноват в наших проблемах, особенно семейных, кроме нас самих? Вроде бы простая мысль, но почему-то редко приходящая в голову.

Если ваша дочь вышла замуж за «урода», то это только от того, что вы ее так воспитали. (Ведь не марсиане же ее воспитывали, предварительно похитив в детстве и вернув законным родителям уже избалованной и грубой девицей, побежавшей за первым встречным...)

Если сын, женившись, ни разу не поинтересовался за много лет вашим здоровьем, а о рождении внука вы узнали от знакомых его знакомых, то это не «она (невестка или сваха) его приворожила и опоила зельем отворотным», а именно вы воспитали самовлюбленного и неблагодарного эгоиста, которого, к слову, ждет такая же участь в старости, как и ваша, если не хуже...

Когда пытаешься донести эти простые тезисы, то у человека начинается новый виток перекладывания ответственности. Он соглашается, что да, была ошибка в воспитании, но она была допущена «этим негодяем, который на мне женился».

«А вы, наверное, черкешенка и вам не пришлось выбирать жениха?» – спрашиваю я и тем прекращаю бесплодный и ненужный спор.

Любить самодура-начальника, вредную тещу, свекровь и того странного соседа, который никогда не отвечает на приветствие

Ведь несчастная пришла вовсе не затем, чтобы услышать Слово Божие и свою дальнейшую жизнь выстраивать, ориентируясь на него. Нет, все крайне просто – она пришла к «чародею», который ей посоветует прочитать псалом 34: «Суди, Господи, обидящиямя, побори борющиямя...», три раза плюнуть через левое плечо и, сидя на берегу, мирно ждать, когда ненавистный труп проплывет вниз по течению...

Пока я обо всем этом с грустью и раздражением думал, беспокойный и нудный монолог захожанки закончился, и старый протоиерей, дав ей выговориться, тепло и добродушно ответил, разрубив гордиев узел четырьмя простыми словами, сказанными так, как у меня вряд ли бы получилось: «А ты полюби его...»

В самом деле – как просто, точно и ёмко. Этим он кротко указал и на ее собственное несовершенство, и обозначил в общем-то единственно возможный путь в любой сложной ситуации, возникшей в человеческих взаимоотношениях. Путь непростой и, на первый взгляд, непонятный, ибо как возможно заставить себя полюбить кого-либо?

Возможно, если понимать любовь как синоним жертвенности. Если спросить современного человека, с чем у него ассоциируется слово «любовь», то мы вряд ли услышим альтруистичный «гимн любви» апостола Павла, но быстро поймем, что ныне наиболее распространены представления о сей добродетели как о чем-то приятном, приносящем радость, удовольствие и, что самое главное, – стихийном.

Любовь же, понимаемая как самопожертвование, может взращиваться годами и, только войдя в совершенство, будет сама двигать человеком, принося ему неизреченную радость без усилия со стороны последнего. Да, как бы это неромантично ни звучало – в любви к ближнему, согласно православной аскетике, необходимо упражняться, как в спорте. Кстати, первоначальный смысл слова «аскет» в греческом языке обозначает по сути спортсмена («упражняющийся, борец»).

Несомненно, это не только наработанный навык, но и дар Божий, в приобретении которого присутствует определенная мистика, выраженная участием в таинствах исповеди, этой хирургической операции, вскрывающей раны для очищения от гноя, и Причастия, таинственным образом соединяющего и роднящего нас со Христом и от того делающим на Него похожим в той мере, в какой это возможно понести.

То, что Иван Ильин именует «поющим сердцем», не сваливается ниоткуда, но есть плод долгих и кропотливых трудов, при начинании которых следует помнить: понудивший себя через силу улыбнуться и хотя бы не ответить злом на зло, сомкнув уста и не дав вырваться злобе, – проявляет любовь, правда, пока еще далеко не совершенную и не совсем чистую.

Такая улыбка вовсе не будет американской бездушной гримасой, ведь она еще должна возрасти и усовершенствоваться в будущем, а не остановиться, застыв мертвецким оскалом на лице с пустым взором и прагматичным умом.

Точно так же можно считать покаяние покаянием, если человек, сверяя свою жизнь с Евангелием, хотя бы умом понимает, что был неправ и согрешал против Бога и ближнего.

Пусть пока и без сердечного сокрушения, которое придет потом. Как несомненно придет и любовь, сколь бы это иногда ни казалось странным и чудным: любить самодура-начальника, вредную тещу, свекровь и того странного соседа, который никогда не отвечает на приветствие.

В этом главное отличие разных антропологических парадигм: светской, представляющей человека как некую неизменяемую данность, детерминированную во всех своих поступках и желаниях биологически (как в психоанализе) или социально (как у бихевиористов) – и христианской, утверждающей, что человек, направляя свою волю, с Божьей помощью может ткать и лепить самого себя.

Может изменяться не внешне, механически подавляя свою волю, а по существу. Так раскаявшийся вор может начать стыдиться самой мысли украсть, бывшему пьянице будет тошнотворно думать о самом что ни на есть выдержанном элитном виски, а развратник будет по-детски стыдливо краснеть, видя непристойности.

В этом, на мой взгляд, и есть главное чудо христианства.

..............