Владимир Березин: Пылесос и нравственный выбор

В обыденной жизни мы то и дело ставим оценки и делаем выборы. Выборы могут быть сколь угодно прагматичными – от «что купить на ужин» до «стоит ли увольняться/разводиться». От этого бремени никуда не денешься.

Трезвое, спокойное непонимание – иногда самая честная позиция

Но при этом от нормального человека как-то ускользает то, что выбор основан на непонятных и не познаваемых ощущениях. Уволиться бы хорошо, но вдруг завтра кризис, работы не найдешь. Или разведешься сейчас, а вдруг никого не найдешь.

Покупка пылесоса, компьютера или автомобиля вызывает панику у обывателя – это событие обставляется сотнями часов, просиженных в интернете за сравнением характеристик, причем производители подвирают, конкуренты гадят на форумах, а огромное количество людей подбавляет своего жизненного опыта. Рассказывается об этом опыте с невероятным апломбом.

Упаси Бог спросить о будущей покупке или о проблеме с купленным в социальных сетях – человек лишь запутается. Ему напишет десяток людей, которые не отвечают на вопрос, а кричат: «Какой Windows?! Переходи на Mac!» (и наоборот), «Как ты можешь покупать подержанную! Только новую» (дурень, покупай подержанную, зачем новую?)» И эти эмоции будут лежать далеко в стороне от того, что человек спрашивал. Ему расскажут несколько историй из жизни, сострят, между комментаторами завяжутся собственные уже споры... Чаще всего эксперты в виде совета подают собственное психотерапевтическое выговаривание.

Впрочем, социальные сети – хорошая модель отношений вообще.

Но от советчиков мы никуда не денемся – так устроен мир. Мы не можем понимать одновременно в автомобилях, стиральных машинах, телевизорах, кредитах, курортах – мы полагаемся на чье-то мнение.

И в политике ровно то же самое: зазывалы рассказывают о любом кандидате только прекрасное, а противники раскрывают нам только ужасное.

Купившие пылесос обыватели начинали вдруг хвалить его

Механизмы рационального выбора уходят на второй план. Я как-то интересовался историей продаж одного знаменитого пылесоса. Пылесос этот продавался людьми, ходившими по квартирам и даже на пробу пылесосившими хозяйские ковры. Потом, почуяв, что ими пользуются, они стали работать только на половине ковра – подобно тому, как тюремный парикмахер выбривал заключенному полголовы.

Так вот, оказалось, что пылесос этот покупали по большей части люди малоимущие – поддавшись агрессивным продавцам, они покупали не пылесос, а мечту о достатке и собственном достоинстве.

Это был их выбор, и, в общем, выбор понятный.

Политические выборы тоже не очень рациональны – кандидаты, став президентами и мэрами, поворачивают назад, обещания растворяются в стылом воздухе. Обещавшие мир развязывают войны. Сулившие социальный рай твердой рукой ведут общество к диктатуре.

Я хочу сказать об одном важном обстоятельстве: человек, сделавший свой выбор, неважно, каким способом – рациональным или нет, норовит потащить за собой окружающих. Он не партиец, не сидит на окладе у кандидата, но все же он хватает тебя за руку и начинает убеждать. Он стремится оправдать свой собственный выбор вербовкой нового адепта.

Так, купившие пылесос обыватели начинали вдруг хвалить его.

Что проще – признать себя обманутым или найти прекрасное в уже совершенном выборе? Результат очевиден.

Сколько я помню, продавцы при этом вытягивали из покупателя, состоявшегося или нет, несколько телефонов его друзей – так и тут: политика распространяется вирусным способом. Тебе неловко сказать, что выбор твоего друга, приятеля, сослуживца, соседа – как-то не по душе, и вот, дрогнув, ты уже подписываешь какую-то бумажку в защиту или в порицание. В социальных сетях это сделать даже проще – одним нажатием кнопки.

Мы все живем как бы в облаке мнений, причем мнений совершенно иррациональных. Нет, речь не об образованных инициативных людях, у которых весь мир в кулаке и есть подлинное знание о пружинах мирозданья. Речь о нас.

Один человек из маленькой, постоянно воюющей страны мне говорил: «Понимаешь, у нас тут с выборами сложно. Одна семья традиционно голосует за этих, потому что дедушка воевал вместе с их главным. А эта супружеская пара голосует за разных, потому что поссорилась». Что-то было в этом от природы, от какого-то правильного, вечно берущего верх начала.

Потом я в разных местах встречал все больше людей, что говорили: «Проголосую за этого, он похож на зайчика, а оппонент его – на лягушку. Лягушек с детства боюсь».

В этом была какая-то внутренняя честность.

Это было лучше группового мнения, вернее – лучше чужого мнения, которое принято на веру из-за неудобно.

Эксперт часто паразитирует на желании обывателя казаться искушенным. И обыватель действительно сам хочет быть экспертом – и в пылесосах, и в операционных системах, и в автомобилях, и в прикладной футурологии, то есть в том, что произойдет после голосования. «В политике разбираются все» – это вечный лозунг.

Так вот, он – ловушка.

Мало кто понимает, что произойдет. И нужно в этом признаться – прежде всего, себе самому – неспециалисту и непрофессионалу. Не надувать щеки, обосновывая свои предыдущие слова, не двигаться по спирали оправдания сделанного выбора.

Трезвое, спокойное непонимание – иногда самая честная позиция.

Тот самый пылесос при этом, говорят, был, несмотря на навязчивость продавцов, хорошего качества.

О политических объектах этого не скажешь.