Владимир Березин: Танки в городе

Парады моего детства проходили поздней осенью – было холодно, зеваки толпились в талой каше, потому что снег не всегда успевал прижиться в большом городе. Вырвавшиеся из рук шарики метались по улице, норовя попасть под гусеницы. Но я довольно быстро покинул ряды москвичей, что встречали день Великой Октябрьской социалистической революции в городе, два праздничных дня – 7 и 8 ноября – продолжали школьные каникулы, которые было обидно тратить в городе.

#{image=715455}Поэтому происходившая задолго до этого репетиция становилась парадом для меня и окрестных мальчишек. Никаких объявлений, разумеется, не было – и при свете дня никто не репетировал. Просто поздно вечером ты вдруг слышал, как начинают дребезжать стекла в чешских книжных полках. Этот дребезг становился ритмичнее, но ты уже не слышал его – ты скатывался вниз, к подъезду, в черноту улицы, которая была наполнена сладким дизельным выхлопом.

Танки шли ровной чередой – в сырой темноте, более грозные, чем в сам праздник.

Прошло много лет, и детский восторг успокоился. Поэтому можно спокойно рассуждать, что раздражает людей в репетиции парада.

Да, город перекрыт, и мне понятно раздражение водителя скорой помощи по этому поводу. Наверняка это не в радость еще каким-то службам, но я слышал много слов ненависти от людей обычных, вовсе не торопившихся с лекарствами к больному. Пробки в городе бывают часто, и репетиция Нового года немногим легче репетиции парада.

Репетиция раздражает обывателя тем, что в его полную свободного выбора жизнь вторгается чужое решение. Но свободный выбор – это иллюзия, нет никакого свободного выбора, человек все время сталкивается с чужими решениями. Конечно, ездить на танках по Москве каждую пятницу было бы несколько обременительно – и для горожан, и для военного бюджета. Никакой радостью зевак, что посадили детей на плечи, частые репетиции не оправдать. Но и ругать граждан за любовь к военной технике на параде тоже как-то неосмотрительно – это вроде как запретить детям играть в войну.

Нетерпимость к праздничным танкам как-то неумна. Но и отчаянная любовь к ним – родом из детства.

Всегда можно найти что-то среднее. Это Виктор Гюго в «Отверженных» написал знаменитую фразу о том, что свобода одного гражданина кончается там, где начинается свобода другого. Там герой, правда, ссылается на французскую конституцию 1791 года, где эта фраза звучит несколько по-другому: «Свобода состоит в возможности делать все, что не приносит вреда другому».

Военные парады с их репетициями тут хороший пример: в них есть некоторое неудобство и одновременно традиция, в них есть народная радость и бюджетные деньги, которые все считают.

#{image=715701}Свобода не смотреть военный парад, как и его репетиции, кончается там, где начинается свобода людей, которым парады нравятся.

Нет, я встречал одного человека, который уверял меня, что парады проводятся в Москве не просто так, а для репетиции военного переворота. Спорить я не стал, но военная польза от парада мне как-то сомнительна. Дважды на моей памяти по Москве ездила, стреляя, бронетехника, и никакого опыта многолетние парады в эти движения не привнесли.

Кроме того, по самой своей сути, армия должна уметь входить в города безо всяких репетиций. Маршал Жуков как-то не просил у обер-бургомистра Берлина порепетировать прохождение техники по Унтер-ден-Линен. Этот обер-бургомистр, поди, был бы рад, если «тридцатьчетверки» переместились куда-нибудь в Алабино, да было поздно. Поделом: не надо было самим в Алабино на танках ездить.

Я бы исходил из того, что и парады, и репетиции должны быть. Традиции цементируют общество, танки твоей страны вообще не должны внушать ужаса. Особенно когда движутся недолго, по расписанию и пару раз в году.

Вот танки чужой страны – другое дело.