Елена Зелинская: Березовая каша

Полна внутренней иронии цитата, которую приводит российская пресса: «Она сказала, что папа шлепнул ее по попе». ТРИДЦАТЬ ПЯТЬ детей изъяты из  русско-финских семей по этой смехотворной  причине, возмущается известный  юрист Павел Астахов. Ему не представить, что это может вызвать судебные последствия.

Шлепки, подзатыльники, ремнем, розгами, под горячую руку, по субботам – это норма нашей жизни

Рукоприкладство – шлепки, подзатыльники, ремнем, розгами, под горячую руку, по субботам – это норма нашей жизни, наши устои, в конце концов, наши вековые традиции. Мы привыкли, привыкнут и дети. Да и какое это насилие: ну, поддала, чтобы живее бегал.

Вот только экспортировать наши традиции не получается.

Насилие над личностью, подозрение на насилие в семье по отношению к детям пресекается в Финляндии немедленно и со всей финской основательностью.

Перемещаясь на Запад, наши тетеньки сталкиваются с обществом, устроенным по другому принципу. Соседи по дому, продавцы, грузчики – обычные, ничем на первый взгляд не примечательные люди – выполняют закон, считают это нормальным, а нарушители закона вызывают у них такую же реакцию, как у Петра Первого – мыши.

Казалось бы, осуществила свою вековечную мечту, вышла замуж за финна, едешь, ну остановись НА ГРАНИЦЕ, купи справочную литературу, изучи законы, устройство социальной системы и – быстро разворачивайся, возвращайся на историческую родину. А то, страшно сказать, придется подчиняться этим варварским, а главное, требующим исполнения законам.

Но нет! Она не в состоянии: ее воображение, воспитанное многолетней привычкой, не принимает в мыслительный оборот тот факт, что придется выполнять закон. И как снег на голову, буквально как цунами – визит социального работника, который увозит ее ребенка.

Попробую пояснить: наши традиции, которые насилие в семье полагают исключительно семейным делом, в Финляндии выглядят так же дико, как нам представляются традиции – не стану говорить, кого – пострелять на свадьбе из окон лимузина по проезжающим мимо машинам. Впрочем, нам и это уже диким не кажется.

В чем пафос страстей, которые кипят вокруг семей, попавших под действие финского законодательства? Отстоять их право не считаться с законами страны, которую они выбрали для проживания? Благородная задача. Объявить законы другой страны плохими? Ну, нас не спросили финские парламентарии, когда принимали  свои законы. Защитить право родителей распоряжаться ребенком как собственностью?

Это проще всего. Для этого тетенькам надо вернуться домой. Здесь ребенка можно лупцевать, унижать, пусть наш героический защитник прав детей расскажет нам  про тысячи детей, которые стали жертвами изнасилования в собственных семьях. А мы у него спросим, что было сделано, чтобы предотвратить?

Что еще? Ах, самое главное! Еще раз попытаться доказать, какие плохие и какие лицемерные эти западные демократы: на словах-то у них одно, а на деле разрушают семью. Вот, наконец, хоть какое-то доказательство. Нельзя же до бесконечности мусолить тему про то, как поганые америкосы вывозят наш золотоносный генофонд, особенно после того, как  русские по рождению девочки, усыновленные в Америке, получили золотые медали на Параолимпиаде.#{smallinfographicleft=415988}

Еще эту тему с удовольствием педалируют, чтобы доказать вредоносность ювенальной юстиции. Я не юрист, но точно знаю, как и все, кто дает себе труд задуматься, что самый обсуждаемый и самый болезненный вопрос, а именно изъятие ребенка из семьи органами опеки, давно решен как советским, так и текущим законодательством.

Это лишение родительских прав. И оно достаточно часто применяется. Наши детдома и приюты, которые по численному составу, наверное, превосходят все детское население Финляндии, полны ребятишками, чьих родителей именно лишили родительских прав и изъяли из семьи.

Хорошо это или плохо, даст ли ювенальная юстиция, примененная к нашим реалиям, положительные плоды, или только послужит еще одним инструментом для административного манипулирования – это очень серьезный вопрос и его следует обсуждать.

Но нам некогда. Мы будем со всей страстью защищать право русской тетки кормить своего ребенка березовой кашей в любой точке мира.