Михаил Бударагин: Гик или не гик?

Единственная фотография молодоженов А. Чубайса и А. Смирновой, простите за загсовский тон, это не только постмодернизм самой высшей пробы, но еще и верно уловленный тренд, который российская публика не считывает пока совершенно, только-только подбираясь к осознанию того, что грядут новые времена, новые небеса и новые земли.

#{image=595207}Избалованные собственной уничтожительной оригинальностью блогеры бросились рассуждать, чего тут больше – фотошопа или постановочности – в этом очень скромном и очень человеческом снимке. Ироничные пользователи так и не пришли к какому-то определенному выводу, и мало кто воспринял всерьез тот факт, что то, что мы увидели, – это совершенно нормально, потому что так поворачивается медленное колесо истории.

Что, скажем, не нормально и истории не соответствует? Например, свадьба певца Стаса Михайлова, очень подробно описанная российскими таблоидами. Исполнитель песен в стиле «я ща порву рубаху на груди и разрыдаюсь», посвященных всем несчастным российским женщинам, снял аж целый французский замок – для полноты картины в этих заведомо пошлых интерьерах не хватало только пьяных десантников, которые выскакивали бы из фонтана в парке.

Бракосочетание Аллы Пугачевой и Максима Галкина* (деликатно прозванного «бабкина надежда») – из той же серии: какие-то придуманные медиаперсонажи отплясывают в каком-то ресторане и потом спекулируют своим «медовым месяцем», и все это выглядит настолько пошло, насколько вообще пошло может выглядеть российская «эстрада». Пугачева и Галкин – вообще вершина отечественной бессмыслицы: певица, которая не поет, и юморист, который не шутит, изображают из себя артистов сцены.

И, наконец, выглядящая наиболее приличной свадьба Кейт Мидлтон и наследника британской короны – тоже, конечно, фейк, потому что единственное, что вообще обсуждалось применительно к этой истории, – фасон платьев невесты.

Анатолий Чубайс, выложивший в Сеть фотографию в стиле «советские шестидесятые», как это ни странно, завтрашний день чувствует очень верно

Все это по отдельности и вместе взятое: французский замок для приблатненных, не существующий в природе Максим Галкин*, родовая аристократия, которая не является уже ни родовой, ни аристократией, – глубоко позавчерашний день.

Анатолий Чубайс, выложивший в Сеть фотографию в стиле «советские шестидесятые», как это ни странно, завтрашний день чувствует очень верно. С женской эмоциональностью новый тренд правильно описала Полина Волошина, хотя акцент на «отношениях» сделан напрасно. Дело уже вообще не в них.

Да, никому больше не интересны не только герои-одиночки и брутальные самцы, но и тот тип социальных отношений, который довели до предела пошлости Стас Михайлов, «бабкина надежда» и Кейт Мидлтон. Вся эта грошовая романтика, раскусить которую может любой, не работает, потому что главным символом эпохи вновь становится предсказанный американским писателем Нилом Гейманом гик, человек, увлеченный не теряющими всякий смысл социальными практиками, а тем, как вообще работает то, что может работать. Считается, что гик – это тот, кто жить не может без гаджетов, но дело-то не в этом. Гик (обоих полов, кстати – и это важно) не играет в социальную игру «завоюй ее, а потом чтобы миллион алых роз и слезы, слезы, слезы» (вариант: «дай ему себя завоевать, чтобы потом счастье»), он или вообще находится вне контекста этой игры, или препарирует ее, как анатом лягушку.

Просто интересно же, почему оно так.

Так Шерлок Холмс, вновь вернувшийся на экраны, – вышли уже две части «большого кино» и два сезона одноименного сериала (BBC) – когда Ирэн Адлер пытается его соблазнить, нежно положив пальцы ей на запястье, считает томной барышне пульс. Это позволит ему выиграть. А сама Ирэн Адлер в первую же встречу предстает перед Холмсом голой. Настоящему гику никогда не отличить старых ваших глупых нарядов от новых, он смотрит на другое, считывает другое, и поэтому обмануть его можно только полной наготой. Это вам не платья Кейт Мидлтон, единственное, что вообще интересно в невесте принца.

Так герои сериала «Теория большого взрыва», четыре физика самых ботанских наклонностей, обсуждают Церн, а не «новую барышню», то есть «барышня» присутствует, но мир настоящего гика заполнен всякими интересными штуками до отказа, и «отношения» волей-неволей становятся предметом второго ряда. Препарируем и их, но позже.

Так главная героиня «Девушки с татуировкой дракона» не соблазняет понравившегося ей персонажа, а просто, когда ей этого хочется, укладывает его в постель. Важна не постель, а загадка, которую им нужно вместе разгадать, а приплясывать вокруг удовольствия так глупо, что лучше потратить время на разгадку тайны.

И Чубайс, который сам – на минутку – не просто отец приватизации, но человек очень ясного и жестокого ума, возвращает нас к единственному постреволюционному опыту настоящего советского гика, к «шестидесятникам», к бедной, но очень увлеченной чем-то действительно интересным (романы Ивана Ефремова, исследования Льва Ландау, генезис социализма) прослойке, которая навсегда осталась вне порочной социальной практики.

Других гиков у нас для вас нет, так что пользуйтесь хотя бы этими, потому что в ближайшие лет десять скромный свитер, длинные слова и рассказ о теории струн станут полным и окончательным мейнстримом.

Впрочем, лишь для того, чтобы на новом витке на смену умному, смешному и нелепому гику пришел новый герой, уже описанный Ремарком и Хемингуэем, человек без судьбы, лица и свойств, тихо пьющий на месте выгоревшего мира веселых искателей и открывателей свой бесконечный кальвадос. Но это случится нескоро. Кое-кто успеет уехать, как Шерлок Холмс в последних рассказах Конан Дойля, выращивать пчел.

* Признан(а) в РФ иностранным агентом