Михаил Бударагин: Неособый путь

Россия всегда сильно отличалась от остального мира, и именно это отличие, не всегда уловимое, но постоянно бывшее фоном всех удач и поражений страны, редко кем оспаривалось всерьез.

Мы – не умнее американцев, китайцев или немцев, в среднем мы все одинаковые

И речь даже не о том, что у нас есть «история»: она и у французов с англичанами, и у китайцев с индусами прекрасно существует, а о том, что Россия всегда была заколдованной землей, на которую, казалось бы, не действуют никакие мировые законы.

Оказалось, еще как действуют. Самый свежий пример очень наглядно доказывает, что вся специфичность нашего «особого пути» не стоит ломаного гроша.

Из опроса, проведенного ВЦИОМом, следует, что 32% респондентов уверены в том, что Солнце вращается вокруг Земли, и уже на этом можно было бы закончить. Все остальные цифры – и о том, сколько людей думают, что кипячение избавляет молоко от радиации, о том, какой процент выборки полагает, что первые люди жили вместе с динозаврами – всего лишь дополняют общую картину.

Я думаю, что среди отвечающих было немало людей, искренне смеющихся над шутками какого-нибудь сатирика о том, что «они там, в Америке, все тупые», и еще больше людей, искренне убежденных в том, что у нас прекрасное школьное образование, а сам факт окончания вуза делает человека титаном мысли и светочем научного знания. Эти же люди, я убежден, рассуждают о «самой читающей нации в мире», листая в метро мудрость предсказательницы Ванги и рассказы о «тайнах майя».

Кроме всего прочего, эти же люди, наверное, ходят на выборы, и их потом не устраивает (или устраивает – кому как повезет) та власть, которую они выбрали. Они же – целевая аудитория рекламы, от которой зависит, например, телевидение. Их, в общем, много, и последнее дело – возмущаться чужим невежеством, изображая из себя тонкого ценителя вращения Земли вокруг Солнца.

Легче всего сказать о том, что «народ – не тот», еще легче обвинить в результатах опроса кого-нибудь, до кого легко дотянуться. Например, образование. Правда, не очень понятно, сколько из ответивших, что Солнце вращается вокруг Земли, вышли еще из советской школы – без этих цифр было бы очень глупо кого-то судить.

Что же касается народа, то он как раз вполне себе «тот», и не нужно лицемерно делать скорбные лица и причитать «куда ж все катится, люди добрые». Во-первых, пошло, во-вторых, не поможет.

Народ – тот, и катится это все ровно туда же, куда катилось и сто лет назад, и двести, еще до всеобщей грамотности. Проблема ведь не в том, что нужно осудить анонимных невежд и посокрушаться по поводу падения образованности, а в том, что ничего страшного не происходит.

Просто миф о России как об особой стране, которая не подвержена «тлетворному влиянию» и блюдет себя, рассыпается на наших глазах. Мы – не умнее американцев, китайцев или немцев, в среднем мы все одинаковые, с теми же общими ошибками, культурными пробелами и бытовыми дрязгами.

Существующие различия – социального, скажем, характера – скорее, идут нам в минус. Так, в России женщина, которую изнасиловали, всегда может быть уверена, что кто-то скажет о ней «сама виновата», и это – да, такая вот отличительная черта. Стоит ли тут гордиться? Примеров «особостей» такого рода можно набрать с избытком, но и так понятно, о чем идет речь.

И это означает, что нет никакого «особого пути»: весь наш путь – это все равно повторение чужих заблуждений и поиск собственных ошибок. Все разговоры о том, что в России нельзя устроить так, чтобы не было коррупции, были нормальные дороги, работали государственные служащие, не стоят гроша ломаного. Можно устроить и нужно устроить. Пусть треть населения и уверена в том, что Солнце вращается вокруг Земли. Да, это потеря духовности, образованности, мирного неба над головой – чего угодно. Но никогда еще это не мешало класть ровный асфальт и не брать взяток.

Я могу ошибаться, но я думаю, что этот посвященный дню науки, неожиданно и очень показательно ставший медийной темой опрос должен, наконец, положить конец самоуверенному мифотворчеству о том, что все можно делать не как у людей, потому что вот так вот все у нас наособицу.

Нет, нельзя уже.