Михаил Бударагин: Призрак саботажа

Дмитрий Медведев, заявивший о том, что спрос с чиновников вновь будет усилен, поставил себя в сложное положение.

В России слишком много чиновников, занимающихся не пойми чем: как тут стерпеть какой-то огромный проект, не подотчетный всесильной бюрократии и существующий на особых основаниях?

С одной стороны, президент, разумеется, в своем праве: поручения нужно выполнять, и трудно с этим всерьез спорить. Не возражает и сама бюрократия: никто никогда не слышал ни от одного чиновника рассуждений о том, что Медведев со своими приказами может и подождать, есть, мол, дела поважнее.

Но вместе с тем существуют, по меньшей мере, две причины, по которым чем дальше, тем больше стратегия, избранная Медведевым, будет крайне осложнять ему жизнь.

Во-первых, бюрократия, которая  мыслит себя становым хребтом государства сырьевого благополучия, пусть и временно находящегося под ударом кризиса, не в состоянии понять, зачем нужны модернизация и инновации. Чиновники могут сколько угодно присягать нововведениям, вести твиттер и выступать с идеями переустройства экономики, но пока нефть и газ остаются для России тем, чем являются сегодня, слова так и останутся словами. Чиновнику сырьевой ренты никогда не понять, какую выгоду принесет модернизация именно ему, а в других категориях ему просто незачем думать.

Во-вторых, накануне выборов 2012 года Медведеву в поисках опоры придется искать поддержки все у тех же бюрократов, как, впрочем, и у бюджетников и силовиков – вряд ли этого не чувствуют они сами. Президент может увольнять чиновников одного за другим, но не в состоянии за короткий срок изменить саму бюрократическую систему, которая существует как механизм перераспределения ресурсов и благ, и в этом качестве будет саботировать модернизацию всеми доступными средствами.

Арсенал этих средств невелик – затягивание исполнения, формальная «отбивка», освоение бюджетов ради их освоения и тонны плановой и отчетной макулатуры, создающей видимость кропотливой работы, но каждое из этих средств по отдельности и все они вместе очень эффективны для потоковой имитации деятельности.

Дмитрий Медведев, заявивший о том, что спрос с чиновников вновь будет усилен, поставил себя в сложное положение (фото: ИТАР-ТАСС)

Но президенту с чиновниками работать все равно гораздо понятней, чем со всеми этими сумасшедшими новаторами, от которых – в рамках бюрократической логики – нельзя добиться вообще ничего.

Бюрократ может воровать, «затягивать исполнение» и слать отчет раз в сутки, но он – понятен,  и все его «нецелевое использование бюджетных средств» – тут не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться о конечной цели всего «нецелевого». Это можно простить, и Медведев на самом деле прощает, иначе не вполне ясно, каким образом остаются на своих постах глава МВД, глава Приморского края, глава Олимпстроя (последний, впрочем, ненадолго, но ведь и снимут не за то) – список можно продолжать и продолжать.

Все эти и многие другие уважаемые люди периодически делают страшные лица, рассуждая – иногда в узком кругу, иногда уже почти на публику – о том, что «не нужно бросать деньги на ветер», «должны быть ясные и прозрачные формы отчетности» etc etc. Чем ближе будут выборы, тем чаще мы будем слышать о том, что люди у нас получают мало, а пенсионную систему хорошо бы снова пореформировать, да и патриотическое воспитание неплохо бы то ли возродить, то ли усилить.

Интересно, как бы посмотрели все эти ответственные чиновники на талантливого студента, отчисленного из колледжа и ходящего вольнослушателем на курсы каллиграфии «просто так» – наверняка, как на идиота, которому нельзя доверить даже распечатку отчетов. И как бы удивились они все, услышав историю о бедном студенте из уст лидера (тут уместна должность, но ведь на самом деле лидера, чего уж там) Apple Стива Джобса, который так и остался несерьезным человеком, зато в отличие от отечественных чиновников (и бизнесменов заодно) придумал – благодаря бесполезной каллиграфии – стандарты компьютерных шрифтов.

Президент требует с чиновников ровно того же, что чиновники скоро затребуют от бизнеса, который осмелится стать инновационным – результата здесь и сейчас, немедленной отдачи и непосредственного воплощения идей. Никакой каллиграфии – работный дом, как у Диккенса.

И то, что Медведев сам возглавил попечительский совет Сколково, решает проблему лишь отчасти. В России слишком много чиновников, занимающихся не пойми чем: как тут стерпеть какой-то огромный проект, не подотчетный всесильной бюрократии и существующий на особых основаниях?

Суть коллективного ответа чиновников на любые претензии будет состоять в систематической апелляции именно к Сколково: «Они вот там, посмотрите-ка, ничего не изобрели, а денег сколько освоили, чего вы к нам-то лезете, мы хоть о благе народном заботимся, в отличие от некоторых».

И уж какого мужества будет стоить Медведеву выстоять перед этим натиском, можно только догадываться. Будем надеяться, что выстоит.