Леонид Радзиховский: Время – назад! Топ–500 как индикатор

Как говорится, «имена вызывают ненависть». Названия компаний – это всё-таки не имена.

Между тем, очевидно, что эти самые списки связаны: капитализация крупнейших акционеров прямо зависит от капитализации компаний. Так что тенденции там и там одни и те же.

Но списки компаний дают куда большее представление о тенденциях современной экономики в целом.

Прежде всего, состояния, как ни крути, подсчитаны «на глазок» – отсюда такой громадный разброс в разных списках, многие «теневые миллиардеры» могли в те же списки и не попасть (особенно в таких коррумпированных странах, как Россия). А капитализация компаний – цифра абсолютно объективная.

Далее, капитализация компаний гораздо больше, т. е. является более близкой к реальности моделью мировой экономики. Например, общее состояние 1125 миллиардеров мира Forbes в 2008 году оценил в 4,4 трлн долл., а капитализация 500 компаний – 26,83 трлн долл.

Что же будет дальше? Наступит ли – и когда – технологическая расплата за нефтегазовый банкет?

Кстати, капитализация 13 российских компаний, входящих в Топ–500 (из них в шести контрольный пакет принадлежит государству) – 819,54 млрд, а совокупное состояние 110 российских миллиардеров, согласно Forbes, – 522 млрд. Сразу бросается в глаза общеизвестный факт: концентрация богатства в России гораздо выше, чем в целом по миру.

Наконец, почти все компании имеют четкую специализацию, чего очень часто не скажешь об инвесторах. Так что по компаниям гораздо легче определить соотношение различных секторов мировой экономики. А некоторые из этих секторов – нефтяной, банковский, страховой, электроника, фармацевтика и т. д. – почти полностью состоят именно из крупных компаний. Собственно говоря, только одна – правда, важнейшая – отрасль экономики практически никак не зависит от крупных компаний – сфера обслуживания. Обо всём остальном можно судить – хотя бы косвенно – по топ–500.

Конечно, как положено в экономике, всё тут не так-то просто. Например, в топ–500 нет ни одной компании из стран СНГ. Неужто так уж плохо там обстоят дела с экономикой, совсем нет крупных компаний? Нет, конечно – судя по ВВП или по числу крупных капиталистов (на одной Украине местные эксперты насчитали 21 долларового миллиардера). Таким образом, попадание в топ–500 говорит не только об уровне производства, но и о прозрачности бизнеса, о свободной продаже акций, и т. д., и т. п.

Тем не менее, очевидно, что топ–500 – важный многоаспектный критерий. И прежде всего он показывает силу экономических «кулаков» разных стран (в том числе «экспортных кулаков»). Ведь в денежных битвах, как ни крути, побеждают «большие батальоны».

Я попробовал сравнить список 500 крупнейших компаний за 2004 и 2008 год. 4 года – ничтожный срок, тем более, что не было за это время ни войн, ни революций (в том числе технологических), ни даже глобальных кризисов. Что же всё-таки изменилось?

Результаты, по-моему, очень поучительны. Но заранее прошу прощения у тех, кому это интересно: трепа будет мало, зато цифр – много.

Страны

Газпром – первая компания Европы (фото:Дмитрий Коротаев/ВЗГЛЯД)

Общая капитализация 500 компаний мира в 2004 году – 17,14 трлн долл., в 2008, как уже говорилось, – 26, 83 трлн. Рост примерно в 1,5 раза. С учетом обесценения доллара за это же время «реальная» капитализация выросла за 4 года примерно в 1,3 раза.

А вот – соотношение по странам.

США. В 2004 году – 227 компаний, капитализация – 9 трлн, 52,5% капитализации топ–500. В 2008 – 169 компаний, капитализация – 9,6 трлн, 35% капитализации топ–500. Всего за 4 года доля компаний США в мировом топ–500 сократилась почти в полтора раза!

Если же отбросить США, то выяснится, что число компаний из топ–500 во всем остальном мире выросло с 273 до 331, а их капитализация – с 8 до почти 17 трлн долл., т. е. больше чем в 2 раза!

Из чего же состоит мир?

Вслед за США – Европа. В целом страны ЕС (Англия, Франция, Германия, Италия, Испания, Нидерланды, Бельгия, Швеция, Дания, Норвегия, Финляндия, Ирландия, Португалия) в 2004 дали в топ–500 139 компаний, капитализация – 4,460 трлн. В 2008 году те же страны (а также вошедшие в топ–500 Австрия, Чехия, Польша и Греция) дали 147 компаний, капитализация – 7,796 трлн. Рост на 75%! Старуха Европа, эта жирная, сытая, ленивая, социалистическая, почти вымирающая (ну, какие еще эпитеты обязательны?) Европа не только растет гораздо быстрее США, она почти не отстает от развивающегося мира! Из развитых стран, кстати, еще быстрее растет Канада: 20 компаний с капитализацией 359 млрд (2004) – 24 компании, с капитализацией 866 млрд. (2008), рост в 2,4 раза.

Отстает от этих темпов Япония. В 2004 – 58 компаний, 1,5 трлн; в 2008 – 39 компаний, 1,6 трлн. Американские темпы …

Теперь – любимые мировыми экономистами страны БРИК.

Бразилия. 2004 – 2 компании, 51 млрд; 2008 – 11 компаний, 670 млрд. Рост капитализации более чем в 13 раз!

Россия. 2004 – 7 компаний, 174 млрд; 2008 – 13 компаний, 819 млрд, рост без малого в 5 раз.

Индия. 2004 – 3 компании, 55 млрд; 2008 – 13 компаний, 421 млрд, рост почти в 8 раз.

Китай. 2004 – нет компаний со свободным обращением акций в топ–500. 2008 – 25 компаний, капитализация – чуть меньше 2 трлн долл., третья в мире (после США и Англии). Кстати, мы, Россия, стоим по капитализации в топ–500 на 9 месте.

Мораль – не самая для нас вкусная. Мы, понятно, растем, растем быстро, но… медленнее всех стран БРИК. И едва ли стремительный рост числа наших миллиардеров может нас утешать. А ведь это – при том, что мы – самая сырьевая страна из всего БРИК, нам больше всех «дуриком» повезло, с нашим газонефтяным экспортом…

Но, с другой стороны, мы продолжаем наращивать свое доминирование в Восточной Европе: если из 100 крупнейших компаний этого региона в 2004 году было 45 российских (а в 2003 – вообще 35), то в 2008 – 62 наших компании! Если брать 200 крупнейших компаний Европы, то в 2004 там было 7 российских компаний, причем первая из них, Газпром, занимала 25 место (а в 2003 – 58 место!), а в 2008 году наших тут уже 14, причем Газпром – первая компания Европы!

Конечно, в глобальном мире национальная принадлежность компании – штука относительная. Есть компании (тот же Газпром), жестко национально зафиксированные – больше 50% акций принадлежит государству, скажем. В других же капиталы свободно переливаются из страны в страну. Да и менеджмент сейчас международный. Скажем, своих «китайских гробовщиков» вырастили сами американцы – и капиталы дали, и производства свои вывели в Китай, и корпоративной культуре научили.

Но и в XXI веке никто не отменил национальный суверенитет и конкуренцию стран. Если компания – с какими угодно акционерами – платит налоги в бюджет Китая; ее производственные мощности находятся в Китае и дают рабочие места китайцам; она вписана в инфраструктуру Китая и т. д. – то эта компания работает на китайскую экономику, на усиление юаня, на рост индекса китайского фондового рынка, на усиление конкурентоспособности Китая в мире.

Драматический характер всё это приобретает в случае военных столкновений: например, русская электротехническая, химическая, военная промышленности перед 1914 годом была создана немцами. А немецкая военная промышленность в конце 1930-х годов во многом поднялась на американские деньги. Что, естественно, не помешало русской промышленности бить по Германии, а немецкой – по Англии и, в конечном счете, по США. Так что при всей запутанности глобальной экономики выражение «русская» или «китайская» имеет отнюдь не условный смысл.

Отрасли

Возглавляет список банков китайский банк (фото: sxc.hu)

Посмотрим теперь на сектора мировой экономики.

Тут за 4 года тоже разительные изменения.

Вот как выглядело соотношение секторов в 2004 году.

На первом месте были и остались банки. В 2004 году их было 66, капитализация 2,6 трлн, около 15% от общей капитализации топ–500, в 2008 – 71 банк, капитализация 4,1 трлн, те же 15% от общей капитализации. Но внутри группы произошли революционные перемены.

В 2004 из 66 банков был 21 американский, список группы возглавлял Citigroup. Сейчас среди 71 банка только 7 американских, самый крупный из них, Bank of America, занимает лишь 4 место в группе, а несчастный Citigroup рухнул на 8 место и потерял, по сравнению с 2004 годом, 60% капитализации, с учетом инфляции – добрых 70%! Катастрофа Citigroup ясно показывает, что такое довольно абстрактное понятие «банковский кризис». Конечно, других потрепало куда меньше, но в целом банковская система США явно потерпела тяжелое поражение.

Возглавляет же список банков китайский банк, и вообще среди 71 банка 8 китайских (+2 из Гонконга), 3 бразильских, 2 индийских и 2 российских (Сбербанк на 15 месте и ВТБ). Так что в ходе всемирного финансового кризиса БРИК-банки прорываются вперед, по трупам соперников. Волчьи законы капитализма …

Вторым по капитализации сектором в 2004 была фармацевтика и биотехнологии, 23 компании, капитализация – 1, 49 трлн. В 2008 этот сектор стал третьим – тоже 23 компании, но капитализация почти не выросла, а с учетом инфляции даже уменьшилась – 1, 63 трлн. Прежний чемпион – Pfizer из США – откатился на 3 место, почти вдвое уменьшилась капитализация … В общем, этот сектор индустрии, на который возлагались такие надежды, буксует. Что плохо не только для акционеров, но для всего человечества – речь-то, на минуточку, идет о лекарствах!

Похоже, что раз тут нет бума, а идет застой, то нет, значит, прорывов на самых важных для нас всех направлениях науки и технологии. В этом секторе не представлены новые страны, по-прежнему, как и в 2004 – США (14 компаний), Англия (2), Швейцария (2), Япония (2), Израиль и Дания (по одной компании). Понятно, что у нас нет ничего даже отдаленно могущего претендовать на место в этом ряду – биотехнологии и фармацевтика у нас, и во времена СССР существовали лишь в лабораториях, а сейчас, пожалуй, и там не найдешь… В этой области Россия отстает даже от Словении и Венгрии.

На второе место в топ–500 вышел сектор нефти и газа. В 2004 он был четвертым – 31 компания, 1,42 трлн капитализация. Сейчас – 43 компании, капитализация – 3,89 трлн. Понятно, что вот тут нам есть что показать: в 2004 – 4 компании, сейчас – 5. Но мы не просто механически поднимались нефтяной волной вместе с ростом цен. Если в 2004 наш лидер Газпром был 7-м в отрасли, то сейчас он – 3-й; если капитализация отрасли выросла в 2,7 раза, то капитализация Газпрома – почти в 6 раз! Это говорит, видимо, об улучшении качества корпоративного управления, о большей прозрачности компании и т. д.

Кстати, о ЮКОСе. В 2004 году он был 11-м в отрасли, капитализация – 29 млрд. В 2008 Роснефть, которая стала основной наследницей ЮКОСа, – 12-я в отрасли, капитализация – около 96 млрд. Не столь впечатляющий рост, как у Газпрома, но все же лучше, чем по отрасли в целом, лучше, чем, скажем, у Лукойла. В общем, говорить, что, осудив владельцев ЮКОСа, государство «угробило компанию», судя по этим цифрам, никак не приходится.

Вообще, в условиях бешеного роста цен на нефть судьба у каждой компании складывается по-своему. Например, у крупнейшей британской ВР капитализация почти не растет: 158 млрд. (2004), 192 млрд. (2008). А вот на растущем китайском рынке чудеса творятся: на второе место, обойдя Газпром, вышла PetroChina.

В кризисе находится сектор компьютеров и ИТ-оборудования. В 2004 – 33 компании, 1,2 трлн. В 2008 – 18 компаний, а капитализация та же, 1,2 трлн. Т. е. реально капитализация крупнейших компаний сектора упала. То же относится и к отдельным компаниям. Лидер отрасли 2004 года, Intel: капитализация упала с 180 до 122 млрд, Dell – с 86 до 44 млрд, Motorola – c 40 до 21 млрд. Судьба других компаний сложилась получше, но, в общем, отрасль топчется на месте. Что касается стран, то их список практически не меняется. Сегодня из 18 компаний 11 – США, а также Финляндия (Nokia), Канада, Швеция, Южная Корея, Япония, Тайвань. России здесь предложить нечего – что в 2004, что в 2008.

Еще один высокотехнологичный сектор – программное обеспечение и услуги. Опять почти нет роста: 15 компаний, 733 млрд (2004 год) – 10 компаний, 821 млрд (2008 год). Капитализация лидера отрасли Microsoft за эти годы сжалась с 272 до 264 млрд, а компания среди топ–500 съехала со 2 на 7 место. Правда, возник тут и новый гигант – Google, 3 место, 104 млрд капитализация (один из двух основателей – выходец из России Сергей Брин). В этом секторе из 10 компаний 6 – США, 1 – Германия, 1 – Япония и 2 из Индии. А в России хоть и есть талантливые программисты, но даже отдаленно приблизиться к уровню этих гигантов мы не можем.

Из других секторов в явном застое «специализированные финансовые услуги», т. е. инвестиционные банки (608 млрд в 2004 – 648 млрд в 2008). Кстати, если в 2004 отрасль была монопольно американской (17 компаний из 20), то сейчас ситуация иная – у США 14 компаний из 21, появились тут даже бразильцы.

В упадке 100% американская отрасль «здравоохранение» (коммерческое). Капитализация упала с 414 до 337 млрд (повторяю – все компании тут американские).

Невелик рост в автомобилестроении (с 446 до 594 млрд). Кстати, если в 2004 тут из 12 компаний было 4 американских, то сейчас из 10 только 1 (кстати, десятая). Великие «Форд» и «Дженерал моторс» выпали из обоймы, а последняя, потерпев в 2007 году убытки в 30 млрд долл.(!), вообще находится на грани банкротства. Кончилась большая американская автомобильная промышленность – символ и душа Америки? Американский автомобильпром готов разделить участь российского! О, непостижимые пути истории… Остались Япония (4 компании), Германия (3), Франция, Италия. Ну, а наш всё еще живой АвтоВАЗ по капитализации в 4 раза меньше последней компании из этого списка.

А вот табачная промышленность в условиях, когда курение уже почти приравняли к уголовному преступлению, – растет себе! С 4 до 6 компаний, капитализация – с 170 до 330 млрд!

Быстро растет химическая промышленность – с 211 до 622 млрд, причем лидером отрасли стала индийская компания, капитализация которой за эти годы выросла в 5 раз. Вот здесь мы уже на подходе: Уралкалий (капитализация около 18 млрд) почти достиг планки и хотя еще не вошел в список топ–500, имеет все шансы на это в 2009.

Упала отрасль «электронное и электрическое оборудование» (с 398 до 303 млрд), правда, впервые среди лидеров отрасли появилась индийская компания.

Вертикальный взлет металлургии: с 105 до 641 млрд! Здесь Россия на коне: из 19 компаний 3 наши (Норильский Никель второй в отрасли, далее – НЛМК, Северсталь). Также 3 китайских, 3 бразильских (правда, размером поменьше).

Сильно поднялось тяжелое машиностроение – с 118 до 292 млрд.

Резкий скачок – строительные компании, стройматериалы. С 67 до 272 млрд. Здесь есть компании из Индии и Китая, а наша группа ПИК – на подходе.

Кто над кем посмеется последним?

У какой страны лучшие перспективы на ближайшие десятилетия? (фото: sxc.hu)

Я не буду дальше мучить читателя цифрами; картина, по-моему, и так понятна.

В начале 1990-х было можно говорить о «деиндустриализации» нашей страны.

Судя по картине последних 4 лет, происходит что-то вроде «дехайтекизации» мировой экономики.

В самом деле: по синусоиде вверх за эти годы поднялись грубые отрасли – нефтянка, металлургия, строительство, горная промышленность, промышленность первой половины ХХ века. По синусоиде вниз съехали высокие технологии: биотехнологии, компьютеры, программирование, производства конца ХХ – начала XXI века.

И вот вам результат уже на уровне стран – США вниз, БРИК вверх. Конечно, кризис в США (о котором сами американцы вопят годами – но чем громче кричат, тем хуже дела обстоят, т. е. принцип «кто предупрежден – тот вооружен» совершенно не действует) НЕПОСРЕДСТВЕННО связан с проблемами ипотеки, банков и т. д. Но более глобальная причина тоже прозрачна.

Не так легко понять, как именно работает общенациональная стратегия, когда нет Госплана, директив «партии и правительства», когда действует свободный рынок и «каждый пишет, как он слышит». Тем не менее, все «слышат» и действуют на диво одинаково, невидимая рука рынка куда жестче глупого кулака ЦК КПСС. Как бы то ни было, из США годами систематически выводились производства «реального сектора», зато наращивались средства в области высоких технологий, науки.

С 1945 года, с Манхэттенского проекта, Америка твердо осознала, что у нее есть два союзника: наука и технологии. Именно они вывели США в мировые лидеры, они и удерживали все эти годы. Собственно, такой подход изначально родной для англосаксов (не зря именно Бэкон сказал: «Знание – сила»), а тем более для страны Эдисона, Белла, Морзе, Фултона…

Ставка на научно-технический прогресс. То, что у нас является предметом всего лишь бесконечного резонерства, ТВ-дребезжания и аханий «за чайком», то в США делалось и делается. Итог?

США откатились – и продолжают откатываться назад. Россия поднялась и продолжает подниматься на нефтяной волне (нефтяной игле?).

Кто прав?

Для этого надо понять, как мировая синусоида пойдет дальше.

Америка отступает, чтобы набраться сил перед новым технологическим прыжком? Произойдет ли новый прорыв, который опять вытолкнет США вперед, укрепит их качественное превосходство над остальными странами? Так в свое время США опрокинули на лопатки и Японию, и СССР – а теперь на очереди Китай, Индия. Или же «осыпание нового Рима» продолжится ускоряющимися темпами вплоть до того, что «новые биотехнологии», когда огни, наконец, появятся, уже опоздают и не смогут спасти американскую империю?..

При этом реальный крах доллара, реальный закат американского солнца стал бы катастрофой для всего мира. И ВСЕ это знают.

Годами наши (и не только наши!) СМИ смаковали поражения США, кричали о несправедливости однополярного мира, требовали многополярного мира. И вот – без всяких, надо сказать, усилий антиамериканистов, а просто по своим ошибкам и по общей, непостижимой никому логике «мировой синусоиды» – Америка начала зримо заваливаться набок. «Сбылась мечта идиота».

Где же ликование? Нет его. Самые упертые американофобы продолжают громко проклинать ужасы несуществующего «однополярного мира» – а реальные политики, прежде всего, лидеры стран «большой восьмерки», собравшиеся на саммит, чешут в затылке, размышляя, как минимизировать последствия американского кризиса, как помочь США. Хотя никто из них (кроме, понятно, президента США) не думает, не может, не имеет права думать об интересах самих США. Они думают и обязаны думать об интересах СВОИХ стран. Но для этих стран падение «американского конкурента» несет куда больше проблем, чем его успехи. Хотя, с другой стороны, некоторое ослабление США выгодно другим странам. Диалектика… А меру ее определить никто не может. Как никто не знает, чем можно (и можно ли вообще) извне помочь США.

«США играют вдолгую – они обречены на победу», – сказал мне один знакомый. Так уж прямо и «обречены»… Один великий англичанин сказал иначе: в долгосрочной перспективе все обречены на смерть. Так что весь вопрос, о сколь долгой перспективе речь…

Не нужно быть великим шарлатаном-футурологом, чтобы понимать: нефть – конечна, мысль – бесконечна. Конечно, есть точка зрения, что человеческий разум так же ограничен, как наши физические возможности и что, более того, ограничено и познание Человечества в целом и что – еще более того ! – как раз в эту стенку мы сегодня и ударяемся, научный прогресс себя в принципе исчерпал. Но поскольку такие идеи высказывались многократно и всегда посрамлялись «опытом, сыном ошибок трудных и гением – парадоксов другом» будем надеяться, что и на сей раз слухи о смерти разума несколько преувеличены.

Ставка на науку – единственно разумная стратегически. Рано или поздно колесо повернется – и новые технологии победят, отбросят, сделают ненужными старые технологии и отрасли экономики. И страны, где они доминируют.

Таким предсказаниям – грош цена, это банальность, не имеющая четких временных границ. Предсказание без даты = 0. А вот то, что уголь и металлургия переживают сейчас свой Ренессанс – кто бы это предсказал лет 20 назад? Кто бы предсказал, что высокие технологии не дадут – вот уже больше 20 лет, после массового внедрения Интернета и мобильных телефонов – новых прорывов?

Что же будет дальше? Наступит ли – и когда – технологическая расплата за нефтегазовый банкет? Или экономическое время еще долго будет бежать назад – к финансовому доминированию экономики нефти, стали, угля над биотехнологиями, информационными технологиями и т. п. штучками? (А где экономика нефти и стали, там, кстати, и политические институты и геополитические проблемы тоже такие же – столетней свежести… Но это – совсем особый разговор). Может быть, в мире состоялось одно-единственное (но какое!) научное открытие: машина экономического времени, откручивающая это время назад?

Все эти вопросы – не академические.

Они имеют первостепенную важность для правительств: надо ли России действительно пытаться копировать американскую модель, т. е. вкладываться изо всех сил в образование, науку и технологии, естественно, так или иначе выкачивая под это дело деньги из сырьевых секторов, – или усмехаться, глядя на «высокотехнологичный провал» США и идти «своим путем», заниматься расширенным воспроизводством потребительски-сырьевой экономики (а для приличия бормотать что-то про «нанотехнологии»)?

Это вопросы и для инвесторов: во что вбухивать деньги – в металлургический завод в Китае или в фармакологическую лабораторию в Стэнфорде?

Это вопросы и для обычных людей глобального мира – какие профессии будут больше востребованы, скажем, нефтяника или молекулярного биолога? В какой фонд вложить свои сбережения? У какой страны лучшие перспективы на ближайшие десятилетия? И т. д.

* * *

Пока что время течет назад. И это время работает на нас: мы бодро едем – как нам кажется – вверх, на эскалаторе, ведущем – как мы думаем – вниз.