Ольга Андреева Ольга Андреева Почему на месте большой литературы обнаружилась дыра

Отменив попечение культуры, мы передали ее в руки собственных идеологических и геополитических противников. Неудивительно, что к началу СВО на месте «большой» русской литературы обнаружилась зияющая дыра.

0 комментариев
Геворг Мирзаян Геворг Мирзаян Вопрос о смертной казни должен решаться на холодную голову

На первый взгляд, аргументы противников возвращения смертной казни выглядят бледно по отношению к справедливой ярости в отношении террористов, расстрелявших мирных людей в «Крокусе».

10 комментариев
Глеб Простаков Глеб Простаков Запад судорожно ищет деньги на продолжение войны

Если Россия войну на Украине не проиграет, то она ее выиграет. Значит, впоследствии расплачиваться по счетам перед Москвой может уже не Евросоюз с его солидарной ответственностью, а каждая страна в отдельности и по совокупности неверных решений.

10 комментариев
9 июня 2007, 09:20 • Авторские колонки

Наталья Радулова: Развод Абарбарчуков

Наталья Радулова: Развод Абарбарчуков

Наталья Радулова: Развод Абарбарчуков

Страшную историю рассказали мне в городе Николаеве (Украина, международный телефонный код +380). О том, как женщина ушла от мужа в спортивный клуб. С концами.

Итак, она звалась Татьяна. Маленький ребенок, невзрослый муж Анатолий Абарбарчук на диване, в холодильнике – залежи холестерина. Танюша всегда у плиты, распаренная, румяная. Кухня полна сковородочек, кастрюлек и прочих прибамбасов, служащих одной святой цели – приготовлению еды.

По субботам на рынок отправлялись. Под ручку. Абарбарчук, вопреки фамилии, мужчина видный, красивый. Она рядом, не отстает. Не пара – загляденье. Покупали мясо, картошку, маргарин для выпечки, сальцо, чесночок, селедочку дунайскую.

В общем, хорошо жили, сытно. До тех пор, пока беда не грянула. В тридцать лет случился у мужа КСР. Кризис среднего возраста. «Ты ж ще молодой, – удивилась Татьяна. – Какой, чтоб тебе муха вбрыкнула, КСР?» Но муж был убежден, что у него именно это, и посему решил жизнь свою кардинально переменить. Начал, как водится, с жены.

А все Запад проклятый! Насадил чуждую гомосексуальную культуру в Украине, стране пампушек и борщей

– Ты, Татьяна, что-то уж больно крупная, – сказал. – На Родину-мать похожа. Ту, что в Киеве, на берегу Днепра. Меча только не хватает.

Татьяна так и села. Родной муж, нимало не задумываясь, отрекался от самого святого. Перегрелся перед телевизором, на голливудских красавиц глядя.

– Ты ж меня такой и брал, – попробовала она возразить. – Раньше-то чем думал?..
– Раньше стандарты другие были, а сейчас хочется чего-нибудь воздушного, легкого...
– «Рафаэлло», – говорит она, – сожри.

Обиделась Таня. Крепко обиделась. Это что ж будет, если у мужиков стандарты начнут каждую неделю меняться? Это ж до чего мы докатимся? А все Запад проклятый! Насадил чуждую гомосексуальную культуру в Украине, стране пампушек и борщей. И ведь до чего удачно насадил – собственный муж Толик нос воротить начал. Не нравятся ему, видите ли, выдающиеся габариты.

– Но я ведь женщина, – плакалась Таня подружке Оле Подопригоре, – славянская женщина. У меня и мать такая была, и тетка. Где это видано, чтоб украинская дивчина воздушной была? Как эта воздушная коня на скаку остановит?
– Конь – это у русских, – поучала опытная Оля. – А ты смотри, мужа не упусти. А то у нас знаешь как? Уведут в два счета. Дело житейское.

Упустить Абарбарчука было сложно. Потому что с дивана он вставал крайне редко. Но Таня все равно заволновалась. А вдруг и вправду какая-нибудь худышка его к рукам приберет? Ребенок без отца останется. И все из-за маминой толстой задницы.

Ну уж нет. Сжала Таня зубы и пошла записываться в спортклуб. Прощай, новая морозильная камера. Даже две, если совсем уж честно.

Тренер оглядела ее растерянно:
– Может, вам лучше просто на воздухе гулять? С собакою, например...
– Яка собака! Мне семью спасать надо. Так что назначайте самые тяжелые нагрузки.

Первые два месяца дались тяжело. Степ-аэробика напоминала средневековые пытки. Татьяна сопела, кряхтела и проклинала КСР. Потом ничего, втянулась. Стала заниматься четыре раза в неделю. Накупила красивой одежды, завела новых знакомых в клубе.

Толик заволновался:
– Вместо того щоб ногами дрыгаты, лучше б чоловика вечеряю зустричала, – в Абарбарчуке вдруг проснулась национальная гордость, и он стал употреблять много украинских слов.
– В холодильнике, между прочим, есть овощи, – отвечала Таня. – Тебе ничего не стоит приготовить ужин самостоятельно.
– Овощи? Я котлеток домашних хочу. И пэрижкив!
– Люба моя, – сочувственно вздыхала новообращенная спортсменка, – какие пирожки? Питаться надо правильно. Особенно при таком малоподвижном образе жизни, какой ведешь ты...

Короче, стала наша Таня сознательной. За системой питания следит, из всех сковородок одной соковыжималкой пользуется, в зеркале себя с удовольствием разглядывает, а в спортзал бежит как на праздник. Причем конечный результат собственных телодвижений ее уже мало волнует. Кайф получает от самого процесса. А главное – поняла Таня, что если можно исправить такую данность, как собственное тело, то все остальные трудности тоже не так уж смертельны.

Сжала Таня зубы и пошла записываться в спортклуб
Сжала Таня зубы и пошла записываться в спортклуб
Толик ею, постройневшей, пробовал гордиться, но новая Таня его пугала. Эта целеустремленная, энергичная женщина совсем не походила на его прежнюю мягкую, тихую и уютную Танюшу. Он начал комплексовать: втягивал живот, когда шел рядом с ней, стеснялся открыто поедать свои любимые чипсы, а сексом предпочитал заниматься только в темноте.

Затосковал Толик. Но так как сам ходить в спортзал ленился, то выбрал проверенный путь – критику.
– Мамо наша на старости лет з глузду зьихала, – объяснял он ситуацию трехлетнему сыну, – ходит у фитнес-клуб, прыгаэ пид команды таких же дураков-инструкторов, щоб их пидняло та й гэпнуло!

А еще полюбил Толик старые советские фильмы.
– Вот это я понимаю! – торжествующе указывал перстом в сторону черно-белого экрана. – Раньше женщины настоящими булы. Вси як одна красавицы, налитые, в теле. А зараз? Якись чахоточни гермафродиты – кожа да кости. Подержаться нема за що.

Таня не реагировала. Похоже, ей уже было плевать на мнение мужа. Только бы поскорее его накормить, обстирать и на диван отправить. Сиди, не мешай женщине вести активный образ жизни.

Вслед за телом сменила Татьяна работу – хватит за копейки горбатиться. Сменила прическу и длину юбок. Даже смеяться стала как-то уверенно, громко.

– Танька-то как похорошела, – завидовали Толику друзья. – Скажи адресок клуба – мы туда своих фефел отправим.

Абарбарчук лишь зубами скрипел. Перемены давались ему тяжело. Оказалось, что жена очень даже ничего. Вполне самостоятельная личность. Что умеет она добиваться цели. Умеет принимать решения. А главное – умеет нравиться мужчинам. Как говорится – бойтесь мечтать.

Привычный мир рассыпался на глазах. Хотелось найти виноватого. Виноватых, кроме Татьяны, не находилось. Поэтому Толик поднажал. Усилил брюзжание.
– Да замолчишь ты когда-нибудь?! – не выдержала однажды жена и в сердцах добавила: – Тюфяк.

Вот так-то. Нет в жизни совершенства. Побрел Толик в ночь. Искать сочувствия у Таниной подруги, у той самой Подопригоры.
– Нэ можу, – взрыднул он на пороге. – Тюфяком... За що?.. Сил бильше нэмае. Подаю на развод.

Подопригора с готовностью распахнула объятия. Да и как не распахнуть, если мужик почти что свободный. Слава те Господи! Дождалась. Не все ж на Танькиной улице празднику быть.
Но утром за завтраком еще раз прощупала почву:
– Может, еще помиритесь?
– Можэ, – охотно согласился Толик, безостановочно черпая из сахарницы.

Разговаривать, вроде бы, стало не о чем. Оля хотела подтвердить насчет тюфяка, но сдержалась. Вместо этого рванула к телефону:
– Танюша, милая, прости...

План удался – Танюша не простила. Пришлось Толику менять один диван на другой.
– Любви не прикажешь, – объясняла подруга на каждом углу.

А Таня осталась при своем. При ребенке, при фигуре, при девичьей фамилии Сусидко, при самодостаточности и одной подушке на двуспальной кровати.

– И кто его знает, что лучше, – философски размышляет. – Найти себя или потерять мужа?

Муж, правда, долгое время отказывался носить приставку «экс». Выдавал прогнозы:
– Ну куды ж ты, разведенная да с дытыною? С шапкой по вагонам?

Но Таня как-то обошлась без шапки. Раньше у нее вообще два голодных рта было – и ничего. Так что треугольник Абарбарчук – Сусидко – Подопригора не сложился.

Нового мужчину Таня пока что не нашла, но продолжает ходить в спортзал.

– Ты хоть не афишируй, почему от тебя муж ушел, – рекомендует тренер. – А то устраиваешь мне тут... антирекламу… Хлопци своих жинок вже пускать до мэнэ боятся. Кажуть, що я своим фитнэсом Украину развалю.

..............