Павел Святенков: Соломка для Назарбаева

Кризис смены власти возникает там, где по тем или иным причинам правитель обладает слишком большим объемом полномочий. Почему он им обладает – другой вопрос. Это может быть неограниченная власть тоталитарного диктатора (Гитлер) или спасителя нации (де Голль). Важно лишь, что существует перекос в сторону одной из ветвей власти. В Казахстане такой перекос до недавнего времени существовал. Президент Казахстана мог распускать парламент, назначать правительство, по своему желанию менять губернаторов. Казалось бы, объем полномочий огромный. Всё так, да не так. Власть казахского президента держится в значительной степени на авторитете Нурсултана Назарбаева. Последний же не вечен. Рано или поздно казахский лидер вынужден будет уйти, уступить дорогу новому поколению властителей. Казахстан – государство молодое, и его элиты справедливо боятся катаклизма в связи с этим. Соответственно, они находятся в поиске.

Когда власть принадлежит одному лицу, около «трона» властителя всегда формируется несколько конкурирующих группировок

Когда власть принадлежит одному лицу, около «трона» властителя всегда формируется несколько конкурирующих группировок. Если правителя сменит представитель одной из них, другие будут автоматически подвергнуты репрессиям. Это означает, что в большинстве случаев главу государства вынуждают находиться у власти как можно дольше, ибо все группировки опасаются нестабильности, связанной с его уходом.

Вспомним, например, смерть Сталина, не оставившего преемника. В итоге Берия, его ближайший клеврет и помощник, был попросту расстрелян вместе со своим ближайшим окружением. Маленков – сначала отстранен от поста главы правительства, затем и вовсе изгнан с политического олимпа. Его судьбу разделили другие многолетние сподвижники Сталина – Молотов, Каганович, Булганин. Даже считавшийся глуповатым и потому неопасным Ворошилов не избежал опалы, впрочем недолгой. Хрущев вспоминает в своих мемуарах, что ему звонил Каганович и просил не расстреливать его (таков был контекст просьбы). Естественно, попасть под расстрел, даже «расстрел» в кавычках, не хочется и нынешним вождям.

Аналогичная ситуация сложилась в связи с болезнью Брежнева. Престарелый генсек сам, по легенде, просился на пенсию. Но члены Политбюро хором уговаривали его остаться у власти, потому что боялись, что, кто бы ни пришел на его место, чистка обеспечена.

Выход из подобной ситуации есть. Больше того, он известен уже несколько тысячелетий. Это… монархия. В самом деле, если трон (или пост) наследует сын, равновесие между группировками, стоящими «у трона», остается незыблемым. Ведь сын, как правило, не является однозначным ставленником той или иной партии. Потому стабильность в политической верхушке, а значит, и стабильность в государстве сохраняется.

Теперь даже в случае ухода Назарбаева казахский политический режим, скорее всего, продолжит стабильное существование

Конечно, в современных условиях монархия приемлема не в каждой стране. Не везде сохранились древние династии. Но даже там, где юридически существуют республики, монархический принцип может восторжествовать. Например, в Азербайджане после смерти Гейдара Алиева президентскую власть наследовал сын покойного – Ильхам. В результате внутреннее равновесие между азербайджанскими кланами сохранилось. Аналогичная ситуация сложилась и в Сирии после смерти президента Асада.

Однако в Казахстане подобная ситуация невозможна. Отчасти потому, что у Назарбаева нет сына, отчасти потому, что монархический сценарий передачи власти возможен только в бедных странах. Казахстан динамично развивается, ВВП на душу населения, подсчитанный по покупательной способности, равняется 8 тыс. долларов (в России – 11 тыс. долларов, в сопредельном Китае – 8 тысяч). Таким образом, Казахстан стремится стать среднеразвитой страной. Для средне же развитой страны восточное великолепие наследственного президентства неприемлемо.

Так как же быть? Если страна достаточно развита, то возможно описывать борьбу между элитами не в терминах войны, когда пан или пропал, ты зарезал или тебя зарежут, но в терминах соревнования. Например, шахматной партии. Или же баскетбольного матча. Шахматисты, даже проиграв, не режут противника. Впрочем, и для победителя важнее кубок, чем голова соперника. Поэтому возможно организовать соперничество элит таким образом, дабы они соревновались, а не воевали. Единственным же судьей при помощи механизма выборов выступает народ.

Казахские элиты осторожно решили пойти по этому пути. Назарбаев совсем недавно одержал победу на президентских выборах, так что времени до того момента, как истечет президентский срок, – достаточно. Но полномочия президента намеренно сужены. Отныне премьер-министр будет назначаться после консультаций с парламентом, точно так же, как губернаторы будут избираться по предложению президента областными советами (здесь казахи взяли пример с российской модели утверждения губернаторов). А сам срок президентских полномочий сокращен с 7 до 5 лет.

Таким образом, получается, что по-прежнему сильный президент (его полномочия теперь будут примерно равны полномочиям его российского коллеги) будет править с учетом воли парламента, элит и народа. Ибо в парламент отныне могут попасть только партии, которые (и здесь опять взят за основу российский образец) конструктивно настроены по отношению к власти.

Таким образом, проблема преемника по-казахски если и не решена, то значительно смягчена. Теперь даже в случае ухода Назарбаева казахский политический режим, скорее всего, продолжит стабильное существование и власть к новому лидеру перейдет без кризиса или же кризис будет мягким и не затронет основ политической системы. Для «перезагрузки» обновленной политической системы Назарбаев даже принял решение распустить парламент. Казахская власть начнет работать в новом формате сразу же после досрочных выборов.

Можем ли извлечь из казахского сценария какую-либо пользу здесь, в России? Пожалуй, да. Хотя казахи в основном используют при своей политической реформе российский опыт, одному у них стоит поучиться. Введение элементов парламентской республики, расширение власти парламента позволяет сделать переход власти от правителя к преемнику значительно мягче. Правящие круги, придя в парламент, получат гарантии от разгрома со стороны нового властителя. А значит, переход власти произойдет значительно легче, чем опасаются, «без аннексий и контрибуций».