Андрей Левкин: Политическая теленеделя

Пресс-конференция Путина рассматривалась комментаторами с разных сторон. С точки зрения содержательной (в том числе стратегической и тактической), в ракурсе организационном не была обойдена и эмоциональная часть.

То есть обращали внимание даже на стиль ответов Путина на вопросы разного уровня, вплоть до глупостей – вроде странного желания протестировать президентскую «Волгу», не говоря уже о говорящей медийной блондинке.

Но вот как телевизионный факт мероприятие не оценивали. А ведь пресс-конференция была именно что телевизионной программой. Свои точки зрения по конкретным проблемам президент высказывает регулярно и в иных форматах. Что за жанр был представлен? Это было не выступление главного ньюсмейкера страны (ньюсмейкер делает новость, а не разговаривает), это не было и официальное заявление позиций по всему спектру государственных проблем – на это есть послание Федеральному собранию. Это было просто ток-шоу, хотя и не самое типичное.

В самом деле, драматургия задана заранее, есть сценарная рамка и ведущий, да и сами участники передачи – из тех, что в зале, – вполне традиционная публика ток-шоу, обычно перемещающаяся группами по останкинским коридорам: кто к Гордону, кто к Малахову. Самых фактурных возьмут и в другую передачу. И, наконец, сам ход дела был телевизионным, где важно не только, что спросили и каков ответ, а как именно человек ответил?

Была даже чисто телевизионная интрига: каково было редакторам и руководству Первого и «России», ведшим трансляцию, в прямом эфире услышать, что Путин, в общем-то, предпочитает канал «Культура»?

Ну а правильное ток-шоу должно гармонизировать форму и содержание. Суть дела состояла в том, чтобы произвести общефедеральную установку по поводу изрядного количества проблем на конкретное начало февраля. Но президент не просто подводил некие итоги и делал заявления относительно будущего – происходило обновление государственной повестки, а это уже имеет самое прямое отношение к телевизионной отрасли. По большинству тем, попавших в вопросы, имелось большое количество различных версий, предположений, гипотез, вымыслов и т.п. Все они интенсивно и постоянно обсуждались в различных программах всех каналов. А теперь подведена черта, и для общественно-политических проектов наступает время небольшой оторопи: баланс сведен, а когда еще нарастут новые альтернативы, которые можно будет обсуждать? Это не так, что Путин изложил единственно верные позиции, все эти разводки сделаны даже не Путиным, а президентом, что означает не ситуационную реакцию, но изложение совокупной позиции власти. И нет смысла затевать диспуты по поводу решенных дел. В данный момент – нет смысла. Что, про английских шпионов снова дискутировать?

Президент РФ Владимир Путин во время пресс-конференции (фото Ася Мардо/ВЗГЛЯД)

Зато открылись новые темы: что, например, теперь будет с партийными делами, учитывая, что вариант партийного правительства отодвигается куда-то далеко? Означает ли это ослабление партий (а это еще и судьба кампании-2007), что из этого следует для той же «Единой России»? С какой стороны тут подойти к обсуждению? Подарок для аналитиков – можно рассуждать хоть об особенностях российской политической системы, хоть о смысле местного парламентаризма. Кто найдет подход первым?

Пока не нашли: Жириновский с Прохановым состязались у Соловьева в истериках по поводу роли КПСС в истории человечества, Познер вел диспут о датских карикатурах (тоже не без Жириновского), Шевченко в «Судите сами» и Павловский в «Реальной политике» занялись дедовщиной – с изрядным запозданием. Откуда опасение, что политическая практика и практика телевизионная могут разойтись так, что в телевизоре все сведется к дюжине вечных тем, которые и будут прокручиваться каналами раз за разом, разве что меняясь участниками. Армия как социальный институт, либерализм – государственничество, Запад и Восток, демографическая проблема, погода, реформа ЖКХ с точки зрения вечности и т.п. Не хотелось бы.

Еще два телевизионных последствия пресс-конференции. Вот «Культура» на неделе показала фильм Ф. Разумовского, озаботившегося доказать, что русские и украинцы являются чем-то единым – не очень, правда, понятно, чем именно (одной нацией, этносом, социально-культурной единицей?). Но украинская тема уже год присутствует на российском телевидении ничуть не меньше, чем Е. Петросян, так что ожидать следовало чего-нибудь конкретного. Иначе-то зачем? Понятное дело, Разумовский доказал это единство уже в первой серии своего сериала.

Президент РФ Владимир Путин во время пресс-конференции (фото Ася Мардо/ВЗГЛЯД)

Элементарно: он просто произносил вслух что-то, явно позаимствованное из учебника по истории, класса для 5-го. А чего? В учебнике про это единство сколько угодно, а как же может быть неправдой то, что написано в учебнике? Проблема в этом: расхождение реальности и неких представлений о жизни. Интересно, как бы в этом фильме выглядели слова Путина о том, что «дотирование украинской экономики ежегодно обходилось российским гражданам в 3-5 млрд. долларов», причем уже лет пятнадцать? Что предпочтительней – информационная игрушка, потакающая приятным представлениям о жизни, или реальность? Да и та же культура тоже не муси-пуси.

И еще один телевизионный итог пресс-конференции: Путин говорил вполне естественным голосом, он не был в образе. Конечно, три с половиной часа в образе пробыть сложно, если человек не актер. Ну, допустим, что президент научился этому на многочисленных совещаниях. Но и тогда дела обстоят неплохо: значит, он считает необходимым поддерживать именно образ нормального человека с естественной речью. В явном противоречии с вариантами, которые штампуются на телевидении, – пафос, мучительная задушевность, истерический надрыв. А на некоторых ведущих посмотреть – и ясно: нет в мире их главней.

Так что вывод простой: можно, можно нормальным голосом в телевизоре говорить. Не обязательно все время хлопотать лицом и строить брови домиком, изображая личную ответственность за судьбу России. Это уже старомодные понты.