Мединский и Пикколомини

@ ИТАР-ТАСС

28 сентября 2016, 12:30 Мнение

Мединский и Пикколомини

Базой отношения заявителей к докторской степени Мединского стало одно (кроме специфики их политического и идеологического позиционирования) – их твердая уверенность в том, что правильно лишь то, что правильным считают они.

Сергей Черняховский Сергей Черняховский

философ, доктор политических наук, профессор МГУ имени М.В. Ломоносова

Интересно, может ли итальянец по рождению быть немецким мыслителем? Особенно если много лет прослужил королю (потом и императору) Германии?

Мединского атакуют часто и регулярно: примерно каждые полгода

И вне зависимости от того, каков ответ на этот вопрос, может ли тот или иной ответ быть основанием для обвинения в невежестве и требования лишения докторской степени?

Вполне в духе современных тестов по истории.

Реальный пример из реального теста: «По какой дороге Наполеон отступал из Москвы? – По Старой Рязанской, по Старой Владимирской, по Старой Калужской или по Смоленской?». И что отвечать, если он до Малоярославца шел по Старой Калужской, а потом свернул на Старую Смоленскую?

Группа граждан, возмущенная присвоением в 2011 году нынешнему министру культуры Мединскому ученой степени доктора исторических наук, определилась со своим мнением и полагает, первое, что если человек рожден на территории той или иной страны (в данном случае – Италии), то он может считаться мыслителем исключительно этой страны (в данном случае – итальянским).

Второе, что если он пусть и половину жизни проработал в другой стране (в данном случае – в Германии) и писал свои работы там, причем проработал не гастарбайтером, а личным секретарем короля и императора этой страны, подчас влиявшим на стратегические решения этого правителя, – все равно деятелем этой страны (Германии) он считаться не может, потому что родился не в Германии, а в Италии.

Третье, считает эта группа, если найдется человек, полагающий, что такой деятель может рассматриваться как деятель и мыслитель (в данном случае – Германии), то такой человек должен быть признан невеждой, а если окажется, что он обладает ученой степенью по истории, то непременно должен быть ее лишен: ибо, как считают эти люди, происхождение определяет. А кто думает иначе – должен быть осужден и подвергнут остракизму. Только циркуля в руках не хватает...

Группу, которая так считает, зовут Козляков – Ерусалимский – Бабицкий. Она и подала в ВАК заявление с требованием лишить Мединского докторской степени по истории.

В. Н. Козляков – тоже доктор исторических наук, специалист по эпохе Смуты XVII века, написавший немало и научных, и популярных книг, в связи с чем смотрится в этом содружестве несколько неоднородно.

К. Ю. Ерусалимский – тоже доктор исторических наук, специализирующийся на российской истории 60–70-х годов XVI века, но больше известный не научными трудами, а активным участием в акциях Алексея Навального и нескрываемой поддержкой нынешнего киевского режима и украинского неонацизма.

Мединский в своей диссертации написал вещи, которые категорически не нравятся некоторым ученым (фото: Михаил Воскресенский/РИА Новости)

Мединский в своей диссертации написал вещи, которые категорически не нравятся некоторым ученым (фото: Михаил Воскресенский/РИА «Новости»)

И. Ф. Бабицкий – активист «Диссернета», формально борющегося с плагиатом в диссертациях (ясно же, что плагиат – это мерзко), но почему-то в первую очередь в диссертациях своих политических и идеологических противников (при этом сами создатели данной структуры принадлежат к явным вестернизаторским, прозападным кругам политического класса России).

Вместе – КЕБ. Группа КЕБ.

Строго говоря, аргумент ad hominem – спорный аргумент в научном и содержательном споре. Но только в научном и содержательном. И, разбирая ту или иную акцию, то или иное заявление, все-таки не нужно уходить от вопросов о том, кто их инициировал, каковы мотивы тех, кто выступил с тем или иным формально неполитическим заявлением и обвинением.

Политическое позиционирование Мединского известно. И политическое позиционирование минимум двух из трех авторов выдвинутого против него обвинения тоже известно. Они – политические антиподы.

То есть речь идет не о научном споре, тем более что научные споры не решаются доносами в административные структуры. Речь идет о сведении политических счетов и политической борьбе.

И использовать в целях сведения счетов и политической борьбы обвинение в несостоятельности диссертации и «почти плагиате» – не менее мерзко, нежели заниматься самим плагиатом.

Группу КЕБ, правда, возмущает не только то, что Мединский допускает, что уроженец одной страны мог бы стать философом и гуманистом другой.

Они возмущены и многим другим.

И тем, что Мединский видит в отнесении итальянским историком Паоло Джолио языка русских к «иллирийским» определенное отграничение России от Европы, тем более что в перечислении носителей этого языка Паоло отделяет русских, которых он называет Московитами, от Славян.

И тем, что он выражает сомнение в версии прихода Рюрика в Россию из Дании и задается вопросом об источниках такой версии.

И тем, что он упоминает о наличии исторических противоречий и недоверия между ортодоксальной христианской церковью и католичеством, и так далее.

Все это, по их мнению, является основанием для лишения его степени доктора исторических наук.

Кстати, все это они почему-то называют анахронизмами – и тут становится уже непонятным, на каком языке говорят они сами.

Больше всего их возмущает, как они пишут, «методологическое кредо» Мединского, а именно тезис, что основным критерием оценки того или иного исторического события является то, как оно сказалось на стране и ее народе – принесло им пользу или вред, соответствовало или противоречило национальным интересам этой страны и этого народа.

С их точки зрения – подобное вообще для ученого недопустимо: ученый должен думать о чем угодно, но только не об интересах страны и народа. Если думает – это уже не соответствует обладанию ученой степенью, и этой ученой степени подобного ученого необходимо лишать.

О том, что вся история является противостоянием тех или иных национальных, классовых, корпоративных и иных интересов, о том, что всякое историческое событие оказывается продуктом столкновения этих интересов, члены данной творческой группы никогда не слышали.

Еще их возмущает, что Мединский в своей диссертации позволяет себе подвергать критике те или иные исторические источники, преимущественно в части их существующих интерпретаций (особенно уничижительных для России), и предлагать свои, для России более позитивные.

Еще им крайне не нравится, что он, определяя круг используемых источников, ограничил его самыми достоверными и неоспариваемыми материалами и позволил себе не обращаться к трудам тех авторов, которые более знакомы его критикам.

Еще – что использовал в качестве источников электронные ресурсы. И еще – что предпочитал не создавать новые переводы источников на иностранных языках, а использовать наиболее классические и апробированные.

Им также не нравится, что результаты своего исследования он публиковал в ВАКовских журналах, издававшихся вузом, в котором работал над диссертацией и выходил на защиту, а не в посторонних изданиях.

А поскольку защита проходила в совете при этом же вузе, им не нравится и это, равно как и то, что кроме собственно историков в состав диссовета входили специалисты по истории политической мысли, теории политики, политическим процессам и технологиям.

И, конечно, им не нравится, что научный консультант Мединского, во-первых, как научный консультант оказывал диссертанту помощь в его работе, но, что еще хуже, тридцать лет назад, в 1985 году, защитил докторскую по истории КПСС.

И вообще им не нравится, что в совете, где рассматривалась диссертация, на примере XVI–XVII веков анализировавшая механизм формирования стереотипного отношения к России, сложившегося к ХХ веку, оказалось много специалистов по истории именно ХХ века.

Они, правда, многократно повторяют, что нарушением все это не является и с нормативной точки зрения ничему не противоречит, но все равно пишут, что степени лишить Мединского нужно, потому что в своей диссертации он написал вещи, которые им категорически не нравятся.

И особенно не нравится то, что он призвал к оценке событий отечественной истории с позиций учета национальных интересов страны и народа.

Свое недовольство они повторяют страстно, энергично, явно малоакадемично и отчаянно. Так страстно и отчаянно, как будто понимают, что получается не особенно убедительно, и пытаются убедить самих себя, потому что сами себе мало верят. По заветам Черчилля: «Довод слаб. Повысить голос».

И наконец, то, что, сложись все иначе, могло бы быть жестким и неотразимым обвинением: «некорректное заимствование». В обиходе – «плагиат». Довод неубиенный.

Только так получилось, что в 2014 году «Диссернет» уже проверил диссертацию Мединского «на плагиат» и выяснил, что найти его в ней не удается. А удалось из всей работы найти фрагмент объемом с полстраницы, сопоставимый с фрагментом из диссертации по культурологии 2005 года, где и Мединский, и автор второй диссертации Вощанская одинаково характеризуют структуру процесса восприятия иностранцами российской действительности.

В диссертации Мединского фрагмент сопровожден двумя сносками – на В. О. Ключевского и Н. Ю. Вощанскую, в автореферате – в обобщенном виде приведен без сносок.

Творческое содружество заявителей сделало попытку заявить о том, что данный фрагмент есть присвоение Мединским научного достижения Вощанской. Но при анализе фрагмента оказалось, что общая оценка того, как воспринимались иностранцами ранее усвоенные ими стереотипные преставления о России, ни в работе Вощанской не носит характера вывода и результата ее исследования, ни в работе Мединского не претендует на то же.

Притом что они опираются на схожий и вполне общепонятный тезис, Вощанская на его основании делает один вывод, относящийся к сфере культурологии, а именно – о значимости исследования данного процесса для культурологии и изучения процесса формирования взглядов западного общества на Россию, а Мединский – другой, значимый для политической истории, о том, что данный характер воспроизведения стереотипов привел к XX веку к формированию негативного образа отношения к России.

Если десять человек в своем исследовании будут для нового вывода сначала повторять тезис, из которого они исходят, то только с позиций очень специфических людей это повторение можно будет признать плагиатом.

Собственно, базой отношения заявителей к докторской степени Мединского стало одно (кроме специфики их политического и идеологического позиционирования) – их твердая уверенность в том, что правильно лишь то, что правильным считают они. Даже в истории Средних веков. И тех, кто думает не так, как они – конечно, нужно как минимум лишать ученых степеней. Как минимум.

Они позиционируют себя как ученых. Только суть научной дискуссии видят в простом: обращении в руководящие инстанции с призывом покарать оппонента.

Мединского атакуют часто и регулярно: примерно каждые полгода. Можно составлять график. Но судя по тому, какие люди его атакуют и обвиняют, он, похоже, действительно делает много полезного для страны.

..............