Ольга Туханина: Такого мы еще не видели

16 марта около двух часов дня в городе Константиновке Донецкой области водитель бронемашины на гусеничном ходу не справился с управлением, съехал на обочину и, смяв два столба, задавил женщину и двух детей. Девочка Полина восьми лет погибла, а женщина и младенец были доставлены в больницу с тяжелыми травмами.

Бунты, подобные тому, который вспыхнул в Константиновке, приводят именно к созданию подполья в тылу у ВСУ

Сразу же на месте происшествия стали собираться возмущенные граждане, которые попытались задержать виновников трагедии. Но военнослужащим вооруженных сил Украины, передвигавшихся на броневике, удалось скрыться. Это, собственно, все, что достоверно известно об инциденте.

Далее начинаются слухи, которые широко распространялись через социальные сети. Было понятно, что в городе возникают стихийные очаги протеста, обстановка с каждым часом накаляется, но трудно было сказать, сколько конкретно человек принимает в этих протестах участие, каковы их действия и требования.

Константиновка – это типичный Донбасс. Промышленный город, население которого в советское время превышало 100 тысяч человек. К 2013 году здесь осталось не более 75 тысяч. По размерам этот город приблизительно раза в три превышает Дебальцево и раза в три меньше Горловки.

На сегодняшний день Константиновка контролируется киевским режимом, а серьезные боевые действия лета прошлого года обошли город стороной. Поскольку нынешняя война на Юго-Востоке – позиционная и вязкая, считается, что Константиновка – это довольно глубокий тыл, хотя от нее до фронтовой Горловки всего сорок километров.

События в Константиновке являются прецедентом, новым этапом гражданского противостояния. Такого мы еще не видели. Хотя по форме все это напоминает стихийные митинги и протесты весны прошлого года, по сути есть глубокие отличия. Когда люди в прошлом году с голыми руками выходили против танков, они все еще верили, что армия Украины – это их армия, что в безоружных, мирных людей никто стрелять не будет.

Сегодня же подобных иллюзий не осталось. Сегодня любой, кто выступает против военнослужащих ВСУ в зоне АТО, – это преступник, «сепаратист». Какими бы справедливыми ни были его требования.

Сегодня никто не остановится перед стрельбой в безоружную толпу. Это прекрасно понимают все протестующие, и если подобное знание их не останавливает, это означает лишь то, что люди доведены до крайности.

Некоторые вещи прорываются наружу, их стало невозможно скрывать. Во-первых, разложение дисциплины среди украинских солдат. Практически в ежедневном режиме мы получаем сообщения об автопроисшествиях с техникой ВСУ. То БМП улетит в кювет, то машина с офицерами перевернется.

Чаще всего водители, виноватые в происшедшем, оказываются пьяны. Кроме того, случаются и другие вещи. Самоподрывы, драки, избиения журналистов и собственных волонтеров – складывается впечатление, что командование не вполне контролирует своих подчиненных.

События в Константиновке являются прецедентом, новым этапом гражданского противостояния (фото: vk.com/kon_vk)

Когда пострадавшие через прессу или соцсети обращаются к высокопоставленным чиновникам, те с готовностью обещают во всем разобраться, наказать и отстранить. Позже, однако, выясняется, что никто не наказан и не отстранен. Зато с легкостью могут уволить милиционера, у которого на зеркальце заднего вида обнаружили забытую георгиевскую ленточку.

Ситуация идет вразнос. Но основная проблема не только в этом. Давно понятно, что режим в Киеве не воспринимает жителей Донецкой и Луганской областей как собственных граждан. Вне зависимости от того, живут они на территории непризнанных республик или же там, где стоят части ВСУ.

В результате мирные жители начинают воспринимать войска Украины как чужеродные и оккупационные. А все их воспитание, вся их культура и вся их историческая память подсказывают им, как надо поступать с оккупантами.

Но если раньше те граждане, которые хотели противодействовать украинским частям, просто уезжали в Донецк и вливались в ряды ополчения, то сегодня мы видим, как это начинает происходить прямо в украинском тылу. С реальным партизанским движением части ВСУ еще не сталкивались.

А бунты, подобные тому, который вспыхнул в Константиновке, приводят именно к созданию подполья, потому что никакого иного способа оказать влияние на ситуацию у гражданских больше нет.

Надо понимать, что в некотором смысле психологически жителям Донецка и Горловки проще, чем жителям Константиновки и Дружковки. Да, первых обстреливают, они погибают, живут в постоянном страхе за себя и за своих близких. Но при этом они живут среди своих.

Вторые же вынуждены постоянно прятать свои чувства, следить за тем, что они говорят на людях и пишут в своих блогах. Уже нет никакого сомнения, что они живут в полицейском государстве. Чуждом им. Ежедневно они читают о себе тысячи записей, в которых их называют генетическим мусором, пьяным быдлом, в которых топчут их чувства, призывают к расправам и сообщают, что вата признает только силу и плетку.

Иногда украинские пропагандисты пытаются сообщить, что все эти записи – дело рук агентов ФСБ. Ради этого создаются фейковые аккаунты, а потом с шумом разоблачаются. Но дураков нет.

Когда заместитель начальника ГУ МВД Украины Донецкой области пишет у себя в «Фейсбуке»: «Вату в землю!» – это никакой подделкой не представишь. А кто же это – вата?

В прошлом году во время Майдана нам сообщали, что вата – это рабы, терпилы, люди, готовые за нищенскую пайку горбатиться на хозяина, люди, у которых нет ни чести, ни достоинства, чтобы выйти на площадь и отстаивать свои права.

Сегодня же, когда эти самые люди массово выходят на площадь, нам сообщают, что они подогреты алкоголем, их мозги промыты пропагандой, они понимают только силу, их надо закатать.

Становится очевидно, что вата – это люди с русской идентификацией, ориентированные на Россию, ее историю, ее культуру. Все, больше нет никаких признаков. И призыв «вату в землю» – это призыв к геноциду. Проблема лишь в том, что наше культурно-историческое сознание спокойно идти в печи нам не позволит.

Пружина может разжаться в любой момент. И тогда не только Украина, но и Россия, и руководство новых республик могут столкнуться с небывалым русским бунтом, хотя и осмысленным на этот раз, но не менее беспощадным. И это может произойти не только в Константиновке, но и в Харькове, в Запорожье, в Киеве.

Процентное соотношение тех, кто за, и тех, кто против, роли играть уже не будет. Украинских активистов могут начать резать прямо на улицах. Людей могут начать вытаскивать из хипстерских кафе и смотреть, что они там писали в соцсетях. Слово «вата» может стать смертельно опасным.

Однако вряд ли такое развитие событий порадует даже русских патриотов. Мы можем получить у себя под боком пылающий хаос.

И джинна нельзя будет загнать в бутылку, пока ярость не выгорит полностью. Сколько за таким развитием событий может стоять жертв, никто не знает.

Каким бы режим в Киеве ни был, но сейчас только он способен повлиять на развитие ситуации. Ту самую атмосферу ненависти надо бы глушить. Да только обращаться к киевскому режиму все равно как к деревянному истукану: ничего не поняли, ничему не научились. Если только кто и может уберечь от самого плачевного развития сегодня, так это только Господь.