В первом чтении Госдума приняла закон о возвращении к пятипроцентному барьеру прохождения в нее саму на выборах в 2016 году. Многие удивятся: ведь практически вчера сами же устанавливали 7%? Так нет ли во всем этом «беспринципности» и «оппортунизма»? По-моему, принципы тут совершенно ни при чем, а вот оппортунизм присутствует стопроцентно. Только именно это и называется политикой.
Беда только в том, что те «принципы», от которых предписывалось не отказываться, давным-давно разошлись с реальностью
Лет двадцать пять назад эти два закавыченных слова – «беспринципность» и «оппортунизм» – употреблялись в советском политическом языке в качестве самых крепких ругательств. Выросший из ленинско-большевистского вокабулярия советский политпиджин, естественно, породил формулу: «Не могу поступиться принципами». Звучало красиво и даже напоминало знаменитого кантовского «морального политика».
Беда только в том, что те «принципы», от которых предписывалось не отказываться, давным-давно разошлись с реальностью (если вообще с ней когда-либо сходились). И вопрос, на самом деле, стоял совершенно как у Достоевского: миру ли провалиться, или мне чаю не пить?
Аналогия эта, как и вообще всякая, конечно, хромает. Подпольно-карамазовский человек Достоевского шел «на принцип», бросая в одиночку вызов всему миру и заранее понимая, что «провалиться» суждено все-таки ему самому. И потому его принципиальность – сугубо личное и притом общественно безвредное дело.
#{best_opinions}А вот советская принципиальность по формуле незабвенной Нины Андреевой была делом прямо противоположным. Она бесцеремонно обменивала «на принцип» жизни миллионов, не спрашивая их самих. В итоге те, кого не успели таким образом «обменять», в августе 1991 года предпочли простую жизнь всяким принципам. И, таким образом, заложили беспринципность как единственный, но достаточный «принцип» постсоветской политики.
Не сразу, конечно, не сразу принцип беспринципности заработал. Были судьбоносные (без иронии и без кавычек) выборы в Госдуму в 1995 году. Были еще более судьбоносные выборы президента в 1996-м. Но с тех пор постепенно, мало-помалу российская политическая система эволюционировала от категорической принципиальности к снисходительному оппортунизму. Симптомом чего и можно считать возврат после семипроцентного избирательного цикла 2007–2011 годов к пятипроцентному барьеру.
Собственно, что есть «оппортунизм»? Теперь, когда мир стал практически англоязычным и современная российская (экономическая прежде всего) речь наполнилась еще не до конца одомашненными англицизмами, можно перестать пугаться этого прежде непонятного (а потому еще более страшного) монстра. И осознать, что opportunity – это всего лишь возможность. А, значит, в этом слове заключается весь смысл политики именно как искусства возможного.
И не надо путать политику с роком. Перефразируя известный афоризм, можно сказать: политика – не место для «прогибаний». Во всяком случае, умная политика. Оппортунистическая и целерациональная.
Какова была цель в 2004 году, когда вводилась семипроцентная норма? Необходимо было, наконец, консолидировать партийную систему, избавить политическое поле от фейков, симулякров и просто уголовщины типа партий – отмывочных контор. В совокупности с выборами по партийным спискам это дало результат даже арифметически изящный: семь процентов – семь партий.
Но была ли цель загерметизировать политсистему? Изолировать ее от живой жизни многообразных общественных процессов? Странно даже предположить, что подобное желание кому-либо могло прийти в голову. Потому, прежде всего, что подобная операция в открытом обществе в принципе невозможна.
Может, тогда единороссами двигала боязнь конкурентов? Полноте! Конкуренты врывались в Думу, легко преодолевая 7%. Вспомним СПС в 1999 году, «Родину» в 2003-м. Уж тогда было бы логично задрать барьер до 10%, что и было сделано Лужковым в Москве.
Можно долго доискиваться «подноготной», но суть-то дела проста. И сегодня это всем очевидно: конкретная мера дала конкретный результат. Партийная система стабилизировалась. Внепарламентские партийцы (либералы) мотивированы возможностью, не добрав до семи, преодолеть пять процентов и образовать самостоятельную фракцию.
Серьезные новички без «мертвых душ» и прочих заморочек знаменитого проекта 90-х – «партия под ключ» – вполне могут запускать свои стартапы в надежде на то, что снижение барьера до 3% в перспективе не исключено.
Так что все в выигрыше. И никаких «шаг вперед – два шага назад». Вообще, хватит уже ленинизма!
Источник: Сайт «Актуальные комментарии»
