Кудрин предложил заменить доллар юанем

Открывая дискуссию под названием «Посткризисная финансовая архитектура», модератор встречи председатель The Doha Debates Тим Себастиан поприветствовал собравшихся по-английски и по-русски, заметив: «Надеюсь, эта встреча превзойдет ваши ожидания».

Мы переживаем самый глубокий кризис за всю послевоенную историю

Первым среди мировых финансовых гуру, сидящих на сцене, слово дали министру финансов России Алексею Кудрину.

«Конечно, мы переживаем сейчас самый глубокий кризис за всю послевоенную историю, а может быть, и со времен Великой депрессии», – начал Кудрин.

По словам министра, в последние годы особенностью мировой экономики стал рост глобализации. Потоки капитала двинулись из развитых стран в развивающиеся – в этих странах из-за этого были достигнуты высокие темпы роста. Но, с другой стороны, произошел явный дисбаланс в мировой экономике. Таким образом, нынешний кризис – это кризис глобализации. Вместе с тем Кудрин назвал себя оптимистом. Министр заявил, что кризис несет позитив, потому что требует от нас выработки новых подходов и создания новых институтов, которые должны будут регулировать процесс глобализации.

По данным министра, в результате кризиса больше всего пострадали развивающиеся рынки. Если в 2007 году приток капиталов на развивающиеся рынки составил примерно 618 млрд долларов, то в 2009 году ожидается уже отток примерно на 190 млрд.

Далее Кудрин не стал пророчествовать о каких-то судьбоносных вещах, а повторил всем известные тезисы: нужно реформировать мировую систему надзора за финансами и создать систему раннего предупреждения кризисов, которой сейчас нет.

Раскрывая тайны мировой финансовой кухни, российский министр признался, что главные споры на «большой двадцатке» ведутся по поводу того, насколько жестко будут проводиться рекомендации нового всемирного регулятора, будут ли они исполняться всеми. Кудрин поставил в пример Евросоюз, где довольно эффективно научились справляться с контролем над макроэкономикой. Однако и у них есть проблемы, существуют национальные противоречия между разными странами Европы.

Высказал свое мнение Кудрин и о новых резервных валютах – напомним, вчера об этом в своем выступлении на форуме говорил президент Дмитрий Медведев. Министр финансов полагает, что в ближайшее время не возникнут новые валютные союзы.

«Просто договориться между собой мало», – считает глава Минфина.

По словам Кудрина, у всех стран разные системы финансового регулирования и достижение консенсуса будет довольно долгим. Самый короткий путь для создания новой резервной валюты, считает он, обратить свой взор на Китай. «По моему ощущению, Китай в скором времени задумается над этим», – отметил министр.

На эту тему
• Матрица предсказала кризис
• «Возвращение к докризисному тренду»
• «Второй волны кризиса не избежать»
• Медведев похвалил евро

Если Китай захочет открыть свою экономику и конвертировать юань, со временем, «лет через десять», юань мог бы стать резервной валютой, предрек Алексей Кудрин.

Замдиректора Международного валютного фонда Джон Липски организовал для присутствующих словесный экскурс во время зарождения существующих международных финансовых институтов, которые сейчас все ругают. Произошло это в первые послевоенные годы, когда для координации мировых политических процессов была создана ООН, торговых – ГАТ (General Agreement on Trade), а впоследствии ВТО, поддержки финансовой системы – МВФ.

Липски заметил, что МВФ не обладал и не обладает функциями регулятора: «Мы не регулятор, наша роль – наблюдать, совершать мониторинг, помогать советом и т. д.». При этом он признал, что до сих пор в мире не было четкого надзора за финансовыми системами всех стран. Надзор был скорее «случайным». Это привело к тому, что в 94–95-х годах разразился кризис в Мексике – и все увидели, что в мировой системе безопасности есть дыры, потом кризисы повторились и в других странах. Однако за 15 лет после мексиканского кризиса был предпринят ряд шагов по созданию системы предупреждения финансовых кризисов.

Исполнительный директор крупнейшего финансового банка City Викрам Пандит признался, что обо всем, о чем говорили предыдущие ораторы (дисбалансах в мировой экономике, проблемах), участники рынка прекрасно знали еще до того, как разразился кризис. Но ничего не было сделано.

Однако наиболее ярким стало выступление главы ВТБ Андрея Костина. По словам банкира, глобализация экономики всегда идет впереди глобализации политической.

«Пока у нас нет глобального правительства, – заявил он. – И я скептически отношусь к мнению, что нам быстро удастся создать систему глобального регулирования. Тренд такой есть. Но такие идеи требуют многолетней работы. В ближайшие годы регулирование будет все-таки главным образом национальным».

Также Костин объяснил, почему все всё знали о проблемах в экономике, но ничего не делали.

«А потому что все были довольны, всех всё устраивало, – заключил президент ВТБ и стал перечислять, что правительство получало экономический рост, занятость, политическую стабильность, банки – средства, люди – дешевые кредиты, список Forbes «разросся до десятитомного издания». А сейчас мы все пожинаем плоды этой ситуации.

Вместе с тем Костин признался, что с оптимизмом смотрит в будущее: «Верю, что достаточно быстро рынок восстановится». Банкир рассказал интересную историю о том, что в 1998 году, в разгар кризиса, встретил в московском аэропорту давнего знакомого – иностранного финансиста. Иностранец сказал Костину: «Россия – это клондайк» – и пообещал вернуться. В 2003 году он действительно вновь приехал в нашу страну. «Сейчас он снова пакует чемоданы, – признался Костин. – Но я верю, что он опять вернется».

В конце дискуссии всем, кто находился в зале, предложили проголосовать: «Считаете ли вы, что мировая финансовая архитектура останется прежней после кризиса?» 25% голосующих ответили «да» и 75% – «нет». Прокомментировать волеизъявление «народа» попросили Кудрина.

«Вполне закономерно, – ответил министр. – Все хотят перемен. Почти каждый из здесь присутствующих испытал этот кризис на себе».

Почему 25% все-таки не верят в изменения, в свою очередь, спросили у Кудрина. «Это вполне разумный скептицизм, – согласился глава Минфина. – Не все так глубоко испытывают кризис на себе».