Павел Данилин: Перед Красноярском

Долго я думал, что не стоит об этом ни писать, ни говорить. Типа само рассосется. Но не рассасывается. А становится только хуже.

В одном из лагерей одной из известных молодежных организаций устроили презентацию инноваций. Инновационная палатка типа МЧС-94, где торгуют инновационными презервативами и инновационными спичечными коробками с приписанным от руки словом «Медвед», соседствует с девицами в инновационных кокошниках на инновационной телеге, которые готовят на инновационной походной печи образца 1941 года выпуска инновационные пельмени.

От всех этих структур требуют выдавать инновационный продукт. Понятное дело, что «молодежки» от столь кардинальной смены ориентиров пребывают в шоке

Вы думаете, что это шутка? А как вам понравится сообщение о мероприятии, проведенном в том же лагере, – «Инновационный бой времен Великой Отечественной войны», – в котором идет речь о том, что ребята собрали из «Лего» и прочих конструкторов «концлагерь», а потом танчиками и самолетиками на радиоуправлении оный концлагерь «взяли штурмом». А что вы скажете, когда узнаете, что на одном из стендов инновацией было предложено считать управляемую модель вертолетика?

Вы смеетесь. А мне не смешно. Потому что я прекрасно понимаю представителей молодежных движений, которым приходится давить из себя по капле что-то, что хоть как-то можно назвать инновациями. Созданные в 2005 году для противостояния «оранжевой революции», ставшие первым значимым символом массовой поддержки существующего режима со стороны молодежи, сейчас организации оказались в очень непростой ситуации. Их готовили для одной войны, но она, к счастью, не началась. Зато актуальной стала война другая. Это настолько очевидно для всех, что требование готовиться к той самой новой войне и оставить в прошлом идеи о войне несостоявшейся кажутся вполне естественными.

Но скажите, если вы подготовили прекрасно обученных командиров истребителей, но в новой войне, в новых условиях так получилось, что воздушный бой стал невозможен (атмосфера изменилась, например), значит ли это, что летный состав надо бросать в атаку рядовыми пехотинцами, мясом заваливая противников? Вопрос риторический, особенно учитывая, что на вооружении у наших контрагентов по окопному делу стоят крупнокалиберные пулеметы. Вот такая аналогия.

Чтобы не возникло недопонимания. Молодежные организации, такие как «Наши», «Местные», «Новые люди», в меньшей степени «Молодая гвардия» и «Россия молодая», имели одной из основных целей мобилизационную. То есть главное – создать структуру, осуществляющую, во-первых, кооптацию активной молодежи, во-вторых, способную к выведению на улицу массовки, в-третьих, организующую патриотическое воспитание актива, в-четвертых, транслирующую собственную идеологию вовне. Безусловно, вне конкуренции и вне обсуждения стоял вопрос лояльности – это было обязательным условием.

Теперь же от всех этих структур требуют выдавать инновационный продукт. Понятное дело, что «молодежки» от столь кардинальной смены ориентиров пребывают в шоке.

На минутку отвлечемся от «молодежек» и скажем о том, что требование сконцентрироваться на инновациях в современных условиях абсолютно справедливое и своевременное. Клясться «оранжевой революцией» по меньшей мере неактуально, а по правде говоря, и глупо. Нет ее в России и уже не предвидится. Не в последнюю очередь благодаря тем самым молодежным структурам. Но перед страной сейчас стоят совершенно другие задачи. Мартовский выбор народа показал, что путь, которым идет Россия, нас всех в принципе устраивает. И теперь главное – обеспечить, чтобы мы шли в гору, а не топтались на месте и уж тем более не летели в пропасть. Обеспечить это возможно, только переводя страну на инновационный путь развития.

Кто может продвигать инновации? Естественно, племя молодое, зеленое. А где у нас таковые? Ага, вон они! У Кремля недавно стояли. Так давайте-ка мы их и привлечем. Пусть инновации нам выдадут. На-гора желательно. Однако «на-гора» не получается. Да и вообще никак не получается.

Почему? Один знакомый специалист по молодежным структурам говорит, что, мол, аудитория, к которой обращается руководство, «не та». Я же с ним полностью не согласен. Потому что если ждать «той» аудитории, то не дождешься никакой. Работать надо с тем, что имеем. Тем более что актив молодежных организаций у нас отличный и высокопрофессиональный. Это касается всех лояльных структур без исключения.

У «России молодой» – фундаментальные инновационные исследования (фото: Артём Коротаев/ВЗГЛЯД)

Так вот, возвращаясь к нашей теме. Я уверен, что аудитория, к которой обращается руководство, выбрана правильно. Неправильным является месседж. Можно до посинения требовать от лояльных «молодежек» инновационных прорывов, но, кроме ступора, ничего не дождешься. Впрочем, нет, можно получить имитацию инновационной активности в виде «Инновационного боя времен Великой Отечественной войны» или игрушечного управляемого вертолетика.

Но значит ли это, что имеющиеся «молодежки» надо оставить в покое? Безусловно нет! Нужно ли в новых условиях таскать по школам негров, одетых по праславянской моде а-ля Кий, Щек, Хорив и Лыбедь, как это делают «Наши»? Полагаю, что нет. Точно так же, мне кажется, преступно не использовать интеллект ребят из МГТУ имени Баумана, а заставлять их бегать по крышам с файерами. Да, было время, когда это было необходимо. Но сейчас оно прошло. Уже не надо доказывать, что в лояльных «молодежках» состоят патриоты. Это и так очевидно.

Так что же получается? Призывать заниматься инновациями молодежные организации не стоит, так как из этого путного не выйдет. И оставлять в покое, вариться в собственном соку тоже нельзя. Где же выход?

Выход есть. Он на поверхности. Но почему-то никто не говорит о нем. Вернее, я знаю почему. Потому как одним проще «оставить все как есть, авось образуется» и устраивать инновационную показуху, а другим проще произносить ритуальные фразы об инновациях в той же самой надежде, что «авось образуется». При этом и первые («молодежки») и вторые (власть) прекрасно понимают, что ничего не образуется. От имитационной активности тошнит обе стороны. Но назвать вещи своими именами не получается, потому как надо перестраиваться. Потому как проще всего прикрыться 20-процентной квотой и занудствовать, что, дескать, «Единая Россия» молодежь не пускает… Или что «у нас контингент трудный, сами понимаете, с нас взятки гладки». Это, если кто не понял, я о родной организации «Молодая гвардия» и о не менее близких «Местных».

«Молодежкам» надо перестраиваться. Всем. Но перестройка эта должна идти осознанно. Нельзя метаться, как слепые котята, в надежде, что угадаешь и попадешь мамке-кошке в сиську. Но и мамка-кошка обязана не убегать от котят, а прямо и четко сказать, что сиська – она находится прямо и направо.

Переходя на язык актуальной политики, руководству следует изменить месседж, направленный к молодежной аудитории. Вместо требования совершать инновационные прорывы (чему «молодежки» никто не учил) от них необходимо потребовать обеспечить инновационную активность на вверенной территории. То есть заняться той самой деятельностью, на которую их и затачивали, – менеджерской и организаторской.

Вы скажете, что я призываю активистов «молодежек» стать комсоргами и руководителями кружков юношеского творчества? Да, призываю. Получившие навыки организационной деятельности в молодежных структурах активисты должны создавать в своих городах, поселках и селах кружки юных техников, общества рационализаторов, выше – на региональном уровне – патентные группы, а на уровне федеральном и внедренческие институты.

То есть молодежные организации должны будут создавать на местах низовой уровень инновационной инфраструктуры, обеспечивать информирование населения о том, что в их родном районе открылся научный центр творчества, а главное – привлекать в сферу инновационной экономики как можно больше людей, у которых есть идеи и проекты, полезные для всей страны, поддерживать инновационные проекты, в том числе и финансово, сопровождать инновационную активность вплоть до патента и даже до внедрения конкретной инновации.

Тут уже у каждой организации может быть своя специфика: у тех же «Местных» – работа с трудными детьми и подростками с особым уклоном в спорт. У «России молодой» – фундаментальные инновационные исследования. У «Молодой гвардии» – электоральные, социальные и медийные топики…

Летние лагеря тогда станут презентациями региональных площадок, на которых были выкованы те или иные существующие в реальности инновационные проекты, а не судорожными попытками имитировать инновационную активность, торгуя презервативами или устраивая побоища из самолетиков и танчиков.

Это, безусловно, будет сложная работа, и кто-то из старой когорты состоявшихся в прежней политической ситуации, скорее всего, выпадет из строя. Старые заслуги были оценены. Ценятся высоко они и сейчас. Но мыслить событиями «времен Очакова и покоренья Крыма», когда на дворе XXI век, – совсем не политически. Старые заслуги не индульгенция.

Этот текст можно было не писать. Можно было и дальше закрывать глаза на происходящее, но я вижу очевидную проблему с самоидентификацией молодежных структур. А в политике это – уже угроза. Тем более что молодежные организации у нас прекрасные и люди, которые составляют актив, – одни из лучших в стране. Может быть, кого-то из них мои слова обидят, но я уверен, что большинство поймет их правильно.